Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 2
Шрифт:
Те от столь красноречивого взгляда аж присели. Я решила избегать такого накала страстей и слишком явных знаков внимания к моей персоне со стороны боярина, ушла за кустики, и, задумавшись, дошла до реки. С нее дул свежий ветер, играя в моих волосах. И на этом контрасте я себя почувствовала такой замученной. Три часа тряски в телеге под солнышком, в состоянии постоянного напряжения от страха вывалиться из транспортного средства, изрядно меня утомили. Очень захотелось ополоснуться в прохладной речной воде. Я внимательно огляделась, не заметив никого рядом, решилась и, спустившись к самому берегу, зашла за куст ракиты. Раздевшись за большим и зеленым кустом, повесив на него сарафан и рубаху, зашла в воду. Берег достаточно резко уходил на глубину, поэтому мне даже не пришлось отходить далеко от моего убежища. Я никогда не боялась глубины, потому что научилась держаться на воде с раннего детства. Плавала я не очень быстро, зато точно знала, что не утону. Я пару раз проплыла чуть дальше от куста и опять к нему. Тело постепенно остыло и наполнилось свежестью, мышцы ног, рук и спины расслабились, синяки на попе перестали саднить. Блаженство заполнило организм. Я закрыла
— Маша, я тебя спасу! — прокричал кто-то, почти шепотом и со множеством брызг нырнул в речку.
Я напугалась и поплыла, как можно быстрее, к своему кусту. Но быстро доплыть у меня не получилось. Вдруг кто-то схватил меня за ногу и резко потянул на дно. Я попыталась закричать, позвать на помощь, мысленно давая себе подзатыльник за мою безалаберность. Нужно было хотя бы предупредить своих, куда я пошла, а если б была умнее, то взять с собой старушек. И пусть бы на берегу сидели да язвили в свое удовольствие. А теперь огребай, Маша, по полной за свою неосмотрительность. И кто ж Ваню спасать будет, если ты тут героически ласты склеишь, то бишь, потонешь?
Уйдя под воду с головой, и при этом с открытым ртом, я тут же нахлебалась воды и начала тонуть. В нос заливалась вода, легкие жгла резкая боль, от попавшей в них жидкости, я пыталось хоть что-то разглядеть вокруг, но все было расплывчато. Я судорожно пыталась найти опору, чтобы от нее оттолкнуться и набрать хоть полглотка воздуха в легкие, но меня целенаправленно тянули ко дну. И когда я, уже почти потеряв всякую надежду на спасение, барахталась руками и ногами, меня прижали к горячему, твердому и, по вполне определенным признакам, мужскому телу. В одно мгновение сильные руки вытолкнули меня на водную поверхность. Сделав первый вздох и проморгавшись, наконец-то смогла разглядеть своего спасителя, я обнаружила себя абсолютно голую, соблазнительно мокрую в таких же обнаженных и мокрых объятьях Любомира. От него невозможно было отвести глаз. Солнышко играло в прядях мокрых волос, капельки воды притаились на ресничках и очаровательно с них соскальзывали, пронзительно синие глаза смотрели на меня в упор, и мне казалось, могли разглядеть все самые скрытые, даже от самой себя, тайны. Жар, исходивший от Любомира, обжигал мою кожу, а упиравшаяся мне в живот мужская часть тела, давала конкретно понять степень неравнодушия старшего конника ко мне. Он, не отрываясь, смотрел мне в глаза, даже не делая попыток опустить взгляд ниже. Горячие руки крепко держали меня за талию, но как будто сами по себе стали поглаживать мою спину и нижние округлости. Я неосознанно выгнулась под откровенными ласками, тем самым поощряя его к более решительным действиям. И Любомир не заставил меня долго ждать. Накрыл мои губы своими, не давая мне опомниться. Его поцелуй был требователен и властен. Он не спрашивал разрешения, не ждал моей реакции, он брал то, что уже считал своим по праву, подавлял и вел меня за собой. Я вся пылала, меня неожиданно поглотило чувство покорности. Хотелось подчиниться этому мужчине. Губы уже ныли от поцелуя, а он все не кончался. Я перебирала пальчиками его волосы, которые казались мне мягкими, как шелк. Тело само выгибалось под умелыми ласками его сильных рук, хотелось руками и ногами обвиться вокруг его гибкого тела. Да, от такого генофонда хорошо было бы родить Ванечке братишку или сестренку! Чудесный бы ребенок получился! Ванечка! Я открыла глаза и ощутила всю глубину своего морального падения! Целуюсь ГОЛАЯ за кустом ракиты со старшим конником, с таким чувством голода, как будто я месяц была на жесткой диете, а теперь дорвалась до шампура с горячим и ароматным шашлыком, впилась в него зубами и мычу от неописуемого удовольствия. Пора исправлять мое грехопадение, пока не стало слишком поздно. Что есть мочи начала стучать по плечам и спине старшего конника. Сразу он от меня не отлип, видимо, парень тоже увлекся. Оторвавшись от моих губ, вопросительно взглянул в глаза, мол «чего беспокоишь по пустякам?», и, не увидев в моих очах ничего заслуживающего внимания, вновь потянулся за поцелуем. Да, распалила мужика! Или это не я? Может, он сам? Ведь это полностью его инициатива! Маша! Кто сейчас с тобой голой будет разбирать психологические тонкости? Применят, так сказать, по прямому назначению, и беги, рожай Ваньке родственников.
Я вновь затарабанила по плечам и, на всякий случай, наклонила к подбородку голову, во избежание новых попаданий чужих губ на мои.
— Любомир, пусти, кричать буду, — тяжело дыша, просипела я.
— Кричи, тогда ты точно моей будешь, — ухмылялся он.
Значит, старший конник это все специально подстроил, проследил и в речку за мной нырнул.
— А вот дудки тебе, — зло зашипела я в ответ: — Ославлю тебя на все тридесятое царство. На каждом перекрестке тебе перемывать косточки будут, что царский старший конник Любомир девушку только силой брать может. А по чести ухаживать и замуж позвать не способен. Век бобылем ходить будешь.
— Так и о тебе дурная слава пойдет! — пытался меня увещевать конник.
— Ничего, потерплю, — как можно легкомысленней проговорила я: — Я тут ненадолго, Елисея расколдуем, и нас с Ванюшкой Яга обратно отправит.
— А если не отправит? — прищурившись, нервировал меня Любомир.
— Лучше вообще без мужа жить, чем под угрозами любовь изображать, — в упор глядя в глаза старшему коннику, выпалила я: — Пусти, солдафон!
Любомир нервно разжал руки, но не сводил с меня глаз. Я тут же от него отплыла и направилась к берегу.
— Маша, пойми, — поменял тактику мой несостоявшийся любовник: — Мы едем в Кощеево царство. Никто не может даже предположить, чем это все закончится. Бабки что-то со снятием проклятья с царевича темнят. А ты молодая совсем и слабая. Тебя саму защищать нужно. Как ты сына-то спасать думаешь?
Угу, то есть, давим на самую больную точку? И как я раньше-то без сильного мужского плеча справлялась? Просто ума не приложу! А сейчас меня прямо облагодетельствовали! Аж целую помощь в спасении сына предложили! Конечно, это же гораздо легче, чем предложить замуж и взять на себя немалые обязательства за семью с маленьким четырехлетним ребенком. Но я все равно должна быть благодарной, разомлеть и получить сомнительное удовольствие в объятьях воспылавшего ко мне нешуточной страстью старшего конника. А я, вот дуреха, не оценила такую щедрость и что-то все кочевряжусь. Решила не выходить из образа бесправной приживалки:
— И как же мне Ванечку моего из лап Кощея вызволить?
— Кощей может твоего Ивана в качестве живого заложника у себя оставить на веки вечные. И никто не посмеет ему перечить. Как же ты в таком случае, Машенька, поступишь? — судя по напряжению, сковавшему все тело Любомира — это был самый главный для него на сегодня вопрос.
Я ответила, почти не задумываясь, уже синими от холода губами:
— С сыном останусь, в Кощеевом царстве буду обживаться. Люди же как-то у него живут, вот и мы будем, — отмахнулась я от грядущих проблем.
Любомир на мою наивность лишь покачал головой:
— Ты без мужской поддержки у Кощея пропадешь, одну я тебя там не оставлю, — уверенно сказал Любомир.
— Ничего, как-нибудь и одна справлюсь, не маленькая. А за заботу спасибо, — ответила я на самоуверенное предложение.
Любомир зло ударил по воде кулаком, резко развернулся и поплыл прочь. Я с облегчением выдохнула и практически выпорхнула из речки за кустик и начала одеваться. И только сейчас поняла, в каком я весь этот разговор была напряжении. У меня дрожали ноги, руки не слушались и не хотели пролезать в рукава рубахи. Завязки на сарафане отказывались завязываться. Вот ведь, Маша! Не хватает тебе приключений на пятую точку, так ты их по ходу сказки себе только добавляешь и добавляешь. Зато не скучно! Веду себя как умалишённая мартовская кошка, млею в объятьях любого мужика. Пока везет, что искры сознания пробегают в моей голове до непоправимого момента, а не после, когда только можно размазывать горючие слезы на покрасневшем лице. Вчера меня впечатляюще прижал к себе Тихон — практически уплыла к звездам на глазах всего личного состава нашей экспедиции. Вчера же вечером на темной лестнице, освещенной лишь одним факелам, прижав к стеночке, также крепенько приобнял и поцеловал Святояр. И повторно сознание практически покинуло меня, оставив на растерзание мое девичье тело чувствам и мечтам. А сегодня Любомир, своей хитрой тактикой и, скажем прямо, умелыми действиями ушел дальше всех. Я практически была на все согласная, и еле смогла опомниться лишь в самый последний момент. И это ненормально, что я, как воск, плавлюсь в горячих и теплых руках. Что-то раньше не бросалась на мужиков, даже наоборот, чтобы мне понравиться, нужно было ему еще доказать, что он достоин занимать место рядом со мной. И это все попахивает каким-то заговором против меня. Интересно, какая была цель в столь изощренной интриге? Интрига, интрига… Что-то неуловимое крутилось на языке, но я никак не могла поймать ускользающую от меня мысль. Еще немного потопталась за кустом и, окончательно потеряв нить рассуждений, проверила свой внешний вид на «приличность», поняла, что это дело бесполезное, так как губы опухли, щеки красные, руки заметно трясутся. Блин, сходила Маша освежиться и взбодриться. Так, больше от старушек ни ногой, буду даже в кустики ходить исключительно под пенсионным конвоем. Со стороны реки послышались громкие мужские возгласы и всплески воды. Видимо, не одни мы с Любомиром догадались освежиться перед дорожкой.
Глава 9
Вернувшись к телегам, напоролась на косые и насмешливые взгляды бабулек, будто, они все уже прознали про наше купание со старшим конником. Хотя, может, и узнали, все-таки великие колдуньи тридесятого царства-государства. Старушки предпочитали отмалчиваться, делать вид, что занимаются какими-то очень важными делами, требующими их непрерывного участия. Это настораживало. Ведь ранее, бабульки никогда не лишали себя удовольствия меня уколоть или посмеяться над моей неразборчивой личной жизнью. А сейчас затаились, будто готовят очередную пакость на мой счет. Интриганки престарелые! Интриганки! Интрига! Точно, пакость, от которой я от объятий каждого встречного мужика млею, могли на меня навести только эти две доморощенные недоучки-волшебницы. А я еще себя ругала за распущенность! Это в их стиле! Только на кой им делать из меня мартовскую кошку? Чтобы я с каким-нибудь местным красавцем переспала и от угрызений совести за него замуж вышла? Мол, богатыря нашего совратила, теперь для сохранения его чести перед людьми, я, как честная баба, должна замуж за него выйти? Как-то наивно они на мою порядочность надеются. А, может, я вообще замужем? Ребенок у меня имеется, логично было бы предположить, что и муж в наличии есть, а они меня про него даже ни разу не спросили! Вот и что я должна по этому поводу думать? Ладно, будем с вами, старые перечницы, разбираться один на один, чтобы вы у окружающих помощи не просили, на жалость не давили, мол, «злющая Мария Васильевна в допросах измывается над безобидными старушками, ну и что они великие колдуньи уже не в первом поколении». Зло взяла блокнот и оставила пометку о необходимости проведения мероприятий по наказанию коллег за несанкционированное наведение заклятий на меня без моего на то дозволения.
Мысли о приеме пищи перед второй половиной пути аппетита не вызвали. Не хотелось вновь всю дорогу удерживать в желудке его содержимое. Путешествие в трясущейся телеге на пустой желудок показалось мне хорошей идеей. Поэтому, бодрым и решительным шагом подошла к выделенной мне телеге, не очень эстетично (ползком на четвереньках) на нее забралась, зато самостоятельно и без пошлых реакций моего либидо, пусть для разнообразия отдохнет. Усевшись поудобнее, подложив под спину свой узелок, испытала чувство облегчения от осознания того, что это не моя вторая гулящая натура дезориентирует меня в сказочной действительности, а происки легкомысленных коллег, и, прикрыв глаза, стала настраиваться на беседу с Лешим. И так глубоко задумалась, что почти не заметила, как мы отправились в путь.