Попасться на крючок
Шрифт:
В Лос-Анджелесе у неё такого не было. И она скучала поэтому. Очень сильно.
Дома она ходила на работу и возвращалась домой. Время от времени она ходила выпить со своими коллегами из «Storm Born», но у неё никогда не было этого чувства. Того, что говорило, что она в правильном месте. Что она дома и её примут здесь без вопросов. Каждый раз. Во время особенно длинного рассказа Дика, Ханна почувствовала, что Фокс наблюдает за ней, и оглянулась, алкоголь забурлил в её венах, посылая мурашки медленной волной по рукам и шее.
Точно, это алкоголь.
В оцепенении она смотрела, как
Соблазнительные смеси. Соблазнительные ароматы.
Шэрон Стоун.
Иди домой, ты пьяна.
— Пора по играть в четвертаки! — Бенни позвала за барной стойкой, позвонив в колокольчик, который был установлен над кассой. — Кто сегодняшние жертвы?
Фокс взял Ханну за запястье и поднял её руку, прежде чем она поняла, что происходит.
— Как насчёт сестра против сестры? — крикнул Брендан из глубины бара.
Ханна и Пайпер пробились сквозь толпу, как два западных стрелка.
— Началось! — крикнула Ханна.
Бар разразился аплодисментами.
Так хочется домой.
Фокс откинулся на спинку стула, чтобы лучше видеть Ханну, которая вершила суд в центре бара, соревнуясь со своей сестрой в самой глупой игре в четвертаки, которую он когда-либо наблюдал.
У игры было одно правило.
Чтобы четвертак отскочил от стола и попал в пивной стакан.
Но в «Кросс и Дочери» была своя изюминка. Каждый раз, когда игрок попадал четвертаком в стакан, он должен был рассказать всему бару постыдный факт о себе. Традиция зародилась однажды вечером, когда загорелый турист решил сыграть в четвертаки и почему-то был убеждён, что это правило является нормой. То, что начиналось как способ рассердить приезжего, стало стандартной игрой.
Ханна даже не вздрогнула от этих правил, просто кивнула, как будто они были совершенно логичны. Уже не в первый раз он поразился тому, как легко она вписалась в это место, словно всегда здесь была. Она приехала сюда прошлым летом и устроилась на полставки в «Disc N Dat», органично вписавшись в молодое поколение, которое постепенно накладывало свой отпечаток на этот старый рыбацкий городок. Какой была бы жизнь здесь, если бы не появились сёстры Беллинджер? Брендан до сих пор носил бы обручальное кольцо, годы шли бы, а он становился всё более жёстким и замкнутым. Фокс…
С его стороны ничего не изменилось бы, поспешно подумал он.
Он был бы точно таким же.
Так что, всё в порядке. Может быть, он не будет стоять на краю толпы с улыбкой на лице шириной в милю и смотреть, как Ханна смеётся так сильно, что едва может стоять на ногах. Ничего не поделаешь. Она ощущалась как рассвет над водой после сильной грозы. И она была ужасна в четвертаках. Её спасало только то, что Пайпер была ещё хуже.
Все их монеты закончились, прежде чем они успели кинуть хоть один в стакан. Теперь они собирали четвертаки с пола в карманы и возвращались в исходное положение, пытаясь соревноваться и при этом давясь от смеха. Фокс тоже был не единственным, кто был в полном восторге. Местные жители были очарованы обеими сёстрами, но он не мог оторвать глаз от Ханны. Все вокруг окружили девушек, подбадривая их, и наконец, наконец, Ханна попала четвертаком
— Какой у тебя есть постыдный случай? — крикнул Фокс, перекрывая шум.
Ханна вздрогнула. — Я провалила экзамен по вождению, потому что постоянно переключала радиостанцию. — Она подняла вверх несколько пальцев. — Три раза.
— То, чего ей не хватает в концентрации за рулём, она компенсирует тем, что подвозит меня домой из тюрьмы, — добавила Пайпер, поцеловав Ханну в щеку. — Шучу, Луиза! — обратилась она к своей заглядывающей в глаза свекрови, приведя её и Ханну в истерику. Она почти полностью потеряла равновесие, и Фокс решил, что это его сигнал отвести её домой.
Он поставил своё полупустое пиво на ближайший столик и подошёл к Ханне, прекрасно понимая, что они вдвоём в пределах слышимости, включая Пайпер и Брендана. Они уже были насторожены тем, что Ханна осталась в его свободной комнате. Каждое слово из его уст, каждое действие внимательно изучалось, чтобы определить его интерес и намерения. Меньше всего Фокс хотел очередного "разговора" с Бренданом. Ему хватило этого на корабле.
Поэтому он постарался говорить, как можно более непринуждённо, когда остановился перед Ханной, слегка пригнувшись к ней, пока их глаза не встретились. — Эй, я направляюсь домой, если хочешь прогуляться со мной. — Коротко, он встретился взглядом с глазами Брендана. — Или оставайся и добирайся сама. Решай.
Без сомнения, если она выберет вариант номер два, Фокс знал, что он будет сидеть в своей комнате и ждать, пока она не окажется в безопасности.
— Мне определённо пора идти, если я не хочу завтра быть зомби на съёмочной площадке, — сказала она, повернувшись и обняв Брендана и Пайпер. — Я люблю вас, ребята. Скоро увидимся.
— Мы тоже тебя любим, — сказал Брендан, погладив её по голове и заслужив сердечные взгляды от своей жены. Не то чтобы он видел это, потому что он был занят тем, что смотрел на Фокса смертельным взглядом.
Верно.
Было легко понять, что его друг пытается донести до него.
Уход из бара с Ханной был бы неверным сигналом. Плохой сигнал. Это заставит всех трепать языками и в конечном итоге выставит её в плохом свете. Боже, это было последнее, чего он хотел. Ему нужно было быть более осторожным. До сих пор они держали её временное пребывание в его гостевой комнате в тайне, но совместный выход из бара в субботу вечером подстегнул бы все домыслы, которые уже могли возникнуть.
— Встретимся на улице, — поспешно сказал Фокс, повернулся и пошёл вслепую сквозь толпу с ямой в желудке. Когда он вышел в прохладный весенний туман, то не удержался и оглянулся через окно, откуда только что пришёл, чтобы посмотреть, как Ханна машет всем по дороге, как она долго прощается, пока, наконец, не присоединилась к нему в ночных тенях.
Не говоря ни слова, Ханна соединила их руки вместе, положив голову на плечо Фокса, демонстрируя доверие прямо над дырой в его животе.
— Господи, Веснушка, — сказал Фокс, прослеживая часть, проходящую по центру её головы. — Нам нужно поработать над твоей игрой в четвертаки.
Она ахнула. — Что ты имеешь в виду? Я выиграла!
— А, нет. Ты проиграла меньше всех.
Её смех разнёсся по туманной улице. — В чем преимущество победы, если тебе приходится рассказывать людям что-то постыдное о себе? Это не честно.