Попробуй меня вспомнить
Шрифт:
— А что именно чушь? Про истории девочек? Или ты о моих шутках о вашем потенциальном сексе?
— Обо всем.
— Тогда я жажду реальной истории. И обещаю, что взамен на твою правду я прекращаю свои грязные домыслы. Максимум — буду шипперить вас.
— Опять твои непонятные слова.
— Старушка, вещай уже.
Приходится вкратце рассказать о том, как я провела свой вечер. Сначала с Олегом в лифте. Потом — в родительской квартире под причитания бабушки, волнения мамы и шутки папы. Еще упомянула о таксисте.
— Эй, ну, зря ты так. Вдруг
— Какого? На раздолбанной копейке?
— Или семерке, у кого-то тоже такая машина.
— Она не раздолбанная, — тут же по привычке бросаюсь защищать свою крошку. — Ну а дальше в принципе все и началось с нее.
Продолжаю рассказ о том, как Олег оказался у меня дома.
— Ладно, а вазу как разбил? Вы целовались, а я позвонила, и вы отскочили в разные стороны? — снова накидывает свои варианты подруга.
— Слушай, я что, Оля Полякова, а ты Маша Ефросинина?..
— Все. Молчу.
— То-то же. Не целовались мы. И даже не собирались. Просто ты его напугала его звонком.
— Ты посмотри, какие мы нежные, — сразу же не выдерживает подруга молчания. — Обидно. Такой красавец, и такой трус.
— Анжелка, ты нарываешься. А вообще, чего это ты пришла ко мне в восемь утра?
— Так перед парами же. Мне на десять в универ!
Университет, в котором учится Анжела и который год назад закончила я, находился через два дома от меня. Поэтому Малиновская часто забегает ко мне в перерывах, до или после университета.
— Ну и что ты пришла мне сказать?
— Ой, просто к подруге же заскочила.
— По твоему лицу вначале было видно, что ты мне просто хотел пожелать доброго утра.
— Вообще-то я так и планировала, — тут же свела в своем фирменном выражении лица брови к переносице, превратив свое модельное лицо сразу в детское.
— Не валяй мне дурака. В универ опоздаешь.
— А ты на работу.
— Сегодня Света открывает ателье. Ну, ты будешь колоться?
— Буду, — подруга делает глоток из своего стакана с кофе. — Ладно, ты же помнишь историю об Одуванчике и его брате?
— Теперь внимаю я.
— Пошла я на свидание вчера с Денисом. Байкером. Мы посидели в кафе. Конечно же, покатались на байке. А потом он показал всю свою мудаковатость.
— Приставать начал?
— Угу. Вот почему у тебя ночевал настоящий мужик и вел себя спокойно? А у меня вечно цепляются какие-то недоразумения непонятные?
— Ты преувеличиваешь. И что дальше?
— Да что? Привез меня к себе домой. Говорит, никого в квартире нет. Я ему показала самый понятный знак, который в этой ситуации возможен.
— Фак что ли?
— Его родимого. Этот Денис давай за руки хватать. В гости активно звать. Ну я не зря же с собой баллончик таскаю, пшыкнула ему в глаза. Первый раз пользовалась, чуть сама не захлебнулась. А тут Одуванчик под подъездом нарисовался собственной персоной.
— Скажи, пожалуйста, у тебя там что вообще происходит? Мелодрама на отечественном телевизоре? «Она любит тебя», «Она не может любить меня».
— Да я люблю
— Эй, потише, пожалуйста.
— Извините. Но примерно все было так. Одуванчик сначала смотрел на брата, на меня. На меня, на брата. Потом отвесил тому подзатыльник, а меня домой отвез.
— На байке?
— На машине.
— Перспективный вариант.
— Меня вот шипперить ни с кем не надо, — тут же идет на попятную подруга. — Хотя Одуванчик определенно точно красавчик.
После Анжелка показывает мне фотографии в инстаграме того самого препода. Мы обсуждаем действительно красивого мужчину. Под этот разговор я одеваюсь, мы выходим из квартиры. Прощаемся с подругой около моего ателье. И я забываю, что хотела с Анжелой обсудить вопрос пошива формы для официантов. Маркетолога, как я громко заявила Олегу, у меня как такового нет. Эту роль с успехом исполняла Малиновская. Она же был арт-директором, пиарщиком, специалистом по связям с общественностью. В общем, в моем ателье она не была разве что портным и охранником. Хотя последнего у нас в принципе не было.
— Эй, девчонки, что у вас здесь? — появляюсь на работе. И как Биг Босс сразу же берусь курировать несколько ситуаций. Погружаюсь в рабочие процессы достаточно быстро. Даже успеваю все-таки с Анжелкой в мессенджере обсудить вопрос с крупным заказом. Она одобряет и берется даже делать пост на эту тему. А я, как будто бы суеверная мамочка, прошу не делать ничего, пока нашего дитя еще не существует.
Девчонки на работе тоже принимают идею с пошивом формы. Поэтому я начинаю составлять тезисно положения, которые нужно обсудить с заказчиком. В таком темпе проходит вся моя неделя. В субботу снова еду к родителям — у бабушки юбилей.
Родственники атакуют меня вопросами о том, когда я соберусь замуж и заведу детей. Умело ухожу от разговора, еле удержавшись от последнего этапа родства — посыла на все известные буквы. Но слава богу, надоедливые бестактные тетушки отстают от меня с этим вопросом раньше, чем я созрела для матов.
На контрасте с этим мое воскресенье проходит гораздо спокойнее. В этот день ателье не работает. Поэтому я посвящаю весь день самой себе. Сделала масочки, повалялась в ванне. Правда, до этого ее отмыла, как и всю квартиру. В какой-то момент я удивилась самой себе. Мне двадцать два года. А я сижу дома и наслаждаюсь приготовлением курицы, уборкой комнаты и чистотой сантехники.
Попыталась утешить себя мыслями, что собственное жилье всегда нужно держать в чистоте. А возраст — понятие слишком растяжимое. Хотя и пообещала себе позвать Анжелу в клуб, чтобы хоть немного потрясти костями где-то вне машины и ужасных дорог. Господи, я же даже здесь ворчу, словно старушка.
Звонок в дверь прервал мои собственные скитания по поводу возраста и досуга. Открывала дверь я Олегу. Он стоял перед моей квартирой с белой вазой в виде мужского тела и букетом гипсофил. Определенно, это было неожиданно.