Попрыгун
Шрифт:
Это действительно было красиво. Сотни светящихся неоновых созданий выплывали из джунглей в каком то неторопливом безумстве. Они действительно походили на некие глубоководные существа, переливающиеся всеми цветами спектра. Они действительно походили на медуз или какие-то фантастические грибы с сотнями сучащих туда-сюда ножек. Светящиеся шляпки то и дело меняли цвет с глубокого розового до почти фиолетового, с желтого до синего. По канту шляпок бегали неоновые огоньки, словно на рекламных щитах известных и не скупящихся на пиар фирм. И только когда до меня донеслось стрекотание пулемета,
Пулемет на катере захлебывался беспорядочными очередями. Мы не могли разглядеть, что там твориться, поскольку видели только огонь прожектора и жальце огня, выплевывающее искры трассирующих пуль. Но мы видели медуз, которые мчались следом за катером и догоняли, догоняли на этой такой широкой и бурной реке. Катер сносило течением, несмотря на все усилия штурмана добраться до нас.
– Они догоняют, догоняют! – закричала Лючия. И она была права. Хосе бесновался на берегу и вонзал в землю что-то длинное, увенчанное слабо мигающими красными лампочками. Соня подскочила к Филиппу, уже поднявшему руку и готовому дать отмашку двум солдатам, нацелившим на катер гранатометы.
– Сколько их на катере? – заорала она. – Сколько их?
– Двое, – прокричал Филипп и снова поднял руку, но Соня схватила его за локоть.
– Погоди, погоди хотя бы минуту! – крикнула она и побежала к берегу, срывая на ходу куртку.
– У нас нет этой минутки! – выкрикнул Филипп, глаза которого светились неприятным фанатичным блеском, однако его открытый рот так больше и не издал ни одного звука, когда он увидел, как разбежавшаяся Соня у самого берега вдруг провалилась в возникшую из ниоткуда дыру. Мы на мгновение превратились в соляные столбы. А затем в какие то доли мига практически одновременно затих пулемет, выпустивший вертикально вверх короткую очередь, из колыхающегося мутного марева кубарем вылетела мокрая насквозь Соня с ошалевшими от ужаса солдатами, а медузы злобным осиным роем накинулись на резко изменивший курс катер.
– Огонь! – воскликнул Филипп. Солдаты нажали на гашетки, и две оскалившиеся огнем дымные полосы вырвались из гранатометов и врезались в катер. Яркая вспышка разметала в стороны осколки катера, утонувшего в черном дыму. Часть медуз, вплотную приблизившиеся к обреченному судну были взорваны, других отбросило взрывной волной, и они как призраки вознеслись в небо, вращаясь там в безумном хороводе. Однако их все еще было много, а из черного леса выплывали все новые и новые светящиеся точки. Пауза, данная нам, была слишком короткой. Через пару мгновений вся эта светящаяся армада ринулась на нас.
– Огонь, огонь! – надрывался Филипп, и его солдаты стреляли. Роббер тащил прочь от берега обессилевшую Соню, которая едва передвигала ногами. Солдатик, паливший в медуз из закрепленного на корме нашего катера пулемета, вдруг выругался и начал отчаянно дергать заевшее в пазах оружие. Он в панике, мешая самому себе, все пытался развернуть дуло к светящейся смерти, но у него ничего не выходило. Кевин, удивительно грациозный в своем мрачном облике, на четвереньках одним прыжком, оказался на борту корабля, и, отшвырнув солдата, выломал пулемет из кормы.
– Уходим, уходим! – нечленораздельно зарычал он. – Их слишком много!
Мы только этого и ждали, но удирать пешком было затруднительно. Медузы легко догнали быстрый катер, а уж настигнуть пеших людей для них и вовсе не составило бы никакого труда. Хосе, оскалившись, поднял руку с зажатым в ней взрывателем, но тут же в нерешительности осмотрелся по сторонам. Мы все еще были в зоне поражения. В пылу азарта он нашпиговал взрывчаткой весь берег и нажми он кнопку сейчас, мы все взлетели бы на воздух.
– Мы не успеем убежать, – закричала Лючия. – Их надо задержать хотя бы на пару минут…
Беата, бледная и светящаяся почти так же как медузы, шагнула назад к берегу, но ее остановил Кристиан.
– Нет, – крикнул он. – Ты нужна там. Ты сможешь увести людей, я этого сделать не могу, а Соня совсем ослабела! Я попробую задержать их насколько смогу, а потом Хосе взорвет берег!
– Не нужно жертвовать собой! – воскликнул я. – Мы должны уйти все!
– Я не собираюсь жертвовать, – упрямо мотнул головой Кристиан. – Я прыгну сразу же, как только почувствую, что не могу их больше удерживать. Бегите, черт побери, они уже совсем близко! Хосе, будь готов взорвать тут все!
Кевин, отшвырнув пустой пулемет, рывком развернул к себе Хосе и прорычал ему в лицо, брызгая кровавой слюной.
– Только попробуй нажать кнопку до того, как он уйдет, я лично порву тебя на куски!
– Да бегите же! – взвизгнул Кристиан, лицо которого мгновенно стало серым. Его волосы затрещали и взмыли вверх. Он выставил вперед руки, и в этот момент воздух вздрогнул. Почти невидимая волна пошла прочь от нас к берегу, куда летели полчища светящихся миражей, несущих смерть. Мы побежали прочь.
Кевин забросил на одно плечо задыхающуюся Беату, на втором у него покоился гранатомет. Роббер тащил за собой Соню, которая слишком медленно приходила в себя, впрочем, быстрый бег по джунглям этому не способствовал. Хорошо еще, что удирали мы по просеке, по старой, заросшей дороге, слабо освещенной неоновыми отблесками на боках медуз. Отбежав на сотню метров, я обернулся и увидел странную картину.
Полчище медуз достигло берега и, словно натолкнувшись на невидимую стену, завязли в ней. Прямо перед ними стоял Кристиан, облитый потоками электрических молний, позади него чернела фигурка Хосе, с поднятой вверх рукой. Мы остановились, чтобы перевести дух.
– Я слышу его, – прошептала Беата. – Я его слышу…
И в этот момент мы услышали его все, как будто стояли рядом с Кристианом, плечо к плечу.
«Я не могу больше», – донесся до нас его прерывающийся голос. Мы увидели, как кренится его фигурка, как он опускается сначала на одно колено, потом на оба, все еще вздымая над собой руки. А потом он как-то безжизненно махнул рукой и исчез, провалившись в портал. Невидимая стена рухнула, и медузы бросились к нам.
– Давай, Хосе! – заорал Кевин. То ли Хосе услышал рык Кевина, то ли сам сообразил, но в эту самую минуту огненный столб вознесся к небесам, унося с собой все, поглотив и медуз, и несчастного Хосе, сгинувшего в пламени. Взрыв был настолько силен, что нас посбивало с ног, как кегли.