Попутчик
Шрифт:
Рыжий всмотрелся внимательнее, пытаясь угадать, где именно им предстоит карабкаться на эту несусветную высоту. И то, что он увидел, ему не понравилось: казалось, гора вырастала прямо из Нижнего мира, причем возвышалась она почти вертикально, выставив каменный бок чуть не параллельно последним деревьям и нависнув над головами смертных неодолимой преградой. Огромная, неприступная, что уже не один век закрывает обитаемые земли от вторжения с той стороны. И если внизу склон был усыпан мелкими камнями, среди которых росли редкие кустики, то выше виднелась лишь абсолютно ровная стенка, где и зацепиться-то не за что.
Проклятье!
— Вот засада! — вздохнул Весельчак, неожиданно поняв, что они зря бежали сюда все утро.
Белик словно услышал: неожиданно хмыкнув, он наконец остановился и с нескрываемым интересом обернулся к спутникам. Подозрительно бодрый, свежий, будто только что с постели поднялся.
— Гляди-ка, не отстали, — с легким удивлением констатировал он, убедившись, что люди и эльфы на месте. — Литур, ты как? Размялся?
— Ага… именно, что размялся, — выдохнул юноша, старательно пытаясь выровнять сбившееся дыхание. — Так себе… слегка…
— Вижу, — тонко улыбнулся Белик. — Ладно, будем считать, что это маленькое испытание вы успешно прошли и вас все-таки можно пускать на тропу.
— Что?! — придушенно пискнул Весельчак, и пацан вдруг жестко усмехнулся:
— А ты думал? Там придется идти еще быстрее, да и недоброжелателей вокруг будет море: от крохотного кустика до зверушек, птиц и мелких жучков. Если бы вы сдулись, я бы не рискнул туда соваться, но теперь, пожалуй, можно попробовать. Дядько, как считаешь?
Седовласый — совершенно не вспотевший и ничуть не притомившийся — задумчиво оглядел вскинувшихся воинов и медленно кивнул:
— Выдержат. Но ты ведь не ради этого устроил пробежку?
— Нет. Почти полдень, Траш уже должна быть на месте. Ты ведь знаешь, как она относится к небрежно выполненной работе?
— Знаю, — отчего-то поежился могучий Страж. — Может, тебе лучше пойти вперед? Вдруг наша красавица одичала на дармовых харчах или позабыла мой запах? Как-то не слишком хочется это проверять, да и эльфы рядом…
— Жди. Я скоро.
— Удачи, малыш.
Белик сухо кивнул и быстрым шагом направился прочь. Все такой же собранный, непривычно серьезный, сосредоточенный и очень-очень внимательный. Выйдя из-под прикрытия деревьев и покосившись по сторонам, он сделал несколько шагов навстречу каменной громадине, тщательно прислушиваясь, присматриваясь и принюхиваясь. Обшарил сузившимися глазами пустой склон и вдруг застыл.
Урантар без лишних слов скользнул к напрягшимся эльфам и знаком велел Сове сделать то же самое, после чего загородил Таррэна собой, все так же молча велел убрать ему руки подальше от оружия, а сам чуть пригнулся, будто ждал нападения, и едва слышно выдохнул:
— Где?
Белик стоял в трех десятках шагов впереди — отделенный от них деревьями и редкими кустами, но он, как ни странно, все равно услышал и сделал красноречивый жест в сторону безлюдного склона. Просто обозначил направление, после чего наклонил голову, втянул ноздрями сухой воздух, а затем наконец медленно и осторожно двинулся туда сам.
— Тра-а-аш?
Под его ногами не захрустели мелкие камешки, не взвилась мелкая пыль, не зашуршала трава, будто пацан ничего не весил или же перенял от перворожденных искусство бесшумного шага. Он был напряжен, но не испуган. Слегка встревожен, но все же не настолько, чтобы хвататься за оружие или откровенно паниковать.
— Траш? — снова позвал Белик. — Перестань вредничать и спускайся. Я знаю, что ты здесь… Траш? Подойди и познакомься с нашими гостями. Я тебя предупреждал… ты помнишь про эльфов? Ты обещала их не трогать. Давай, не сердись и, будь добра, не пугай никого. Спускайся, девочка, только медленно и осторожно. Они не будут стрелять. Обещаю. Только не делай резких движений, и все будет хорошо. Траш…
Таррэн с неудовольствием отметил, что люди, повинуясь знаку Стража, зачем-то окружили его вместе со светлыми, мешая не только выхватить лук, но даже меч поднять без риска кого-нибудь зарезать. Неясно, что там за девица такая, которую нужно подобным образом уговаривать, но уж если Урантар встревожился, то это явно неспроста. Похоже, их «красавица» действительно не терпит перворожденных, раз всех троих надежно укрыли от чужих взглядов и стрел. Вот только почему пацан подзывает ее так ласково и даже нежно? Как кошку, ей-богу!
От пустого склона неожиданно раздался странный звук, будто кто-то неосторожно наступил на сыпучий гравий. Люди замерли и впились взглядами в проклятый склон, стараясь успокоить внезапно расшалившиеся нервы, потому что в душе отчего-то появилось и стало нарастать какое-то неприятное ощущение. Однако сверху лишь медленно слетело невесомое облачко пыли, донесся слабый порыв теплого ветерка, и все. Даже перворожденные не смогли уловить ни малейшего отголоска чужой ауры, более того — все их чувства старательно уверяли: склон пуст. Ничего крупнее пауков там отродясь не водилось и никогда не жило… И только мудрое сердце говорило обратное.
— Траш! — с досадой бросил Белик, вдруг отступая обратно. — Хватит! Я что, должен до ночи тебя упрашивать? Да, я не сказал про темного! Да, я умолчал! Но у меня были веские причины, и это совсем не значит…
Необычный шум повторился снова, но на этот раз более отчетливо, и Таррэн наконец понял, почему это так не понравилось ему в прошлый раз: раздавшийся звук чем-то напомнил скрип металла по камню или скрежет медленно вгрызающихся в неподатливый гравий когтей. Эльф инстинктивно потянулся к рукоятям мечей, потому что происходящее нравилось ему все меньше и меньше, однако железная рука Стража заставила его снова замереть. Ровно до тех пор, пока гравий на склоне не сдвинулся с места.
Люди оторопели, когда всего в нескольких десятках шагов от терпеливо ожидающего мальчишки внезапно шевельнулась потревоженная галька. Земля на каменистом склоне странно поплыла, очертив границы припавшего на лапы массивного тела. Затем проявившийся силуэт замерцал, потерял структуру и наконец начал стремительно бледнеть, буквально тая под лучами яркого солнца. Следом раздался новый звук вонзающихся в камень острейших лезвий, донеслось тихое урчание крупного зверя. А потом земля будто взорвалась изнутри, выпуская наружу то, что так долго прятала, — массивное тело хищника, укрытого от макушки до кончика длинного хвоста крупными костяными пластинками; вооруженного острыми когтями длиной с ладонь взрослого мужчины и устрашающими, загнутыми внутрь клыками.