Попытка говорить 1. Человек дороги

Нейтак Анатолий Михайлович

До Тихой Кущи мы добрались на следующий день. Путь в седле показался мне лёгким и приятным – не в последнюю очередь из-за того, что всю дорогу мы с Айсом говорили обо всём подряд… и никак не могли наговориться. Всё же общение с равным, умным, чутким собеседником – это действительно сродни роскоши, именно этого, как воздуха, не хватало мне и в долгих одиноких странствиях по Пестроте, и в вассалах у сеньоров Черноречья.

Некоторых тем мы легко и непринуждённо избегали: Айс как менталист отлично чувствовал, о чём лучше меня не расспрашивать, а я как друид обладал не меньшей чуткостью. Давнее прошлое моего друга (да, теперь я уже с полной

уверенностью мог сказать о нём: мой друг), кое-какие личные тайны, его и мои…

Но за пределами запретных областей нас не сковывало ничто.

Совершенно.

Мы говорили о высокой теории магии, о роли архитектуры в формировании психики, об особенностях нечеловеческих разумных видов – тех, которые по личному опыту знал Айс, и тех, с которыми имел дело я. Говорили о канонах красоты и о том, что лежит в их основе. Говорили о преимуществах постоянных странствий над оседлой жизнью – и оседлой жизни над странствиями. О субъективности любых этических систем и релятивизме мышления; о любимых кушаньях и о свободе воли, о фундаментальных отличиях театра кукол от театра масок, о поисках счастья и его природе – и снова о магии, но уже не теоретической, а практической.

Святые небеса, да о чём мы только не говорили!

Но рано или поздно всё заканчивается. Подошли к концу и наши беседы – вместе с дорогой. Когда с очередного холма стали видны на фоне "берёзовой" рощи светло-серые стены Тихой Кущи, мы спешились. И тут Айс неожиданно побледнел.

– Что? – одними губами спросил я.

– Лада! – ответил он. – Её там больше нет!

14

– Что значит – больше нет?

– Это значит, что я не чувствую поблизости рисунка её сознания.

– А что чувствуешь?

– Пятерых людей. Горничная, кухарка, три охранника. Раньше охранников было семеро, а теперь четверо из них и Лада куда-то делись.

– Так. Ясненько. И что теперь?

Айс повёл плечами.

– Я попробую глубокое сканирование мыслей. Надеюсь, оно прояснит… положение.

– Тогда действуй.

Сбросив на траву свой дорожный плащ, Айс лёг и закрыл глаза, проваливаясь в транс. Я же остался охранять его тело, прохаживаясь туда-сюда и кусая губы.

Нет, ну что за напасть! Конечно, я ничего такого Ладе не обещал, да и срок нашего договора, если вдуматься, давно уже истёк. Но рядом с Айсом, который по собственной воле торчал возле Эббалка и в самом городе, добывая информацию, наблюдая, вслушиваясь, ожидая своего часа; рядом с Айсом, который совершенно безвозмездно рисковал ради меня и Лады своей головой…

D общем, рядом с ним как-то не получалось махнуть рукой и сказать: ну и пусть. Кто я этой хилла: сват, брат, нянька? Что я, нанимался вызволять её из передряг?

Даже мысли о таких правильных и логичных фразах оставляют ощущение липкой грязи.

Нет уж! Раз Айс не бросил меня, то я не брошу Ладу. Точка.

Прошло не меньше часа, прежде чем Айс вздрогнул, открыл глаза и сел, обхватив себя руками, словно страдающий от холода.

– Ну, как? Что-то узнал?

– Узнал, – ответил он хрипло. – Мы опоздали примерно на полдня. За "особой гостьей" из Эббалка явился гонец с запечатанным приказом. Начальник охраны вскрыл письмо с приказом, забрал "особую гостью" с половиной подчинённых и все они вместе с гонцом ускакали на химерах в сторону города. При такой форе нам их не догнать.

Я выругался, коротко и зло. Сел на траву, вздохнул – и снова выругался.

– Что будем делать?

– Поедем обратно, Айс. Что ж ещё-то?

Возвращение стало куда как более мрачным, чем поездка к Тихой Куще. Чтобы не гонять мысли по замкнутому кругу, я попросил Айса прочитать мне пару лекций по его специальности, менталистике. Надо же было как-то отвлечься. А заодно и проверить, верны ли мои догадки насчёт того, каких успехов достигли на родине Айса маги школы разума в сравнении с местными магами.

Оказалось, что – да, в самом деле достигли.

Значительных.

– Менталистика – наиболее абстрактный из разделов практической магии. В большей мере абстрактный, чем ритуалистика, магия подобий, шаманство. Чем что угодно. У нас, в смысле, на моей родине, принято рассматривать магию в целом как аналог непрерывного спектра. На одном его конце находятся грубые энергии: свет, тяготение, простейшие взаимодействия внутриатомных сил… ты знаешь, что такое "внутриатомный"?

– Знаю. Не беспокойся, если потребуется, я попрошу уточнений.

– Хм, – Айс посмотрел на меня как-то странно. Видимо, ещё не встречал в этом Лепестке магов, равных мне в осведомлённости. – Так вот, на одном конце спектра находятся грубые энергии, взаимодействие которых придаёт формы материи. А на другом конце располагаются энергии предельно тонкие, которые и энергиями-то не назовёшь. Это скорее лишённые всякой фиксируемой материальности абстракции. Чистые продукты ума. И вместе с тем это – структуры и объекты, которые формируют наш ум. Что тут первично, а что вторично, спрашивать так же бессмысленно, как задаваться вопросом, что было первым: яйцо или же курица?

– Скорее, – ехидно ввернул я, – это сродни бессмысленности вопроса о том, имеет видимый свет природу, подобную природе волн, или же он состоит из частиц.

– Да?

– Да. Доказано, что природа света дуальна. И можно предположить, что исследовать предельные абстракции при помощи абстрактного мышления несколько… проблематично.

В ответ на это замечание Айс улыбнулся. Но быстро вновь стал серьёзен.

– Ты прав, Рин. К сожалению, исследовать предельные абстракции другими способами ещё сложнее. Здесь мы имеем как раз тот случай, когда исследователь, предмет исследования и метод исследования существуют как неразрывное единство. Это нельзя подвергнуть обычному анализу, так как анализ есть разделение на части и он бессилен, когда таковое разделение невозможно…

Понимать лекции Айса оказалось нелегко, но при этом – интересно до безумия. Особенно когда он перешёл к ментальным практикам. Нечёткие заклинательные формы, управление потоком образов, знаков и смыслов. Игры с многоуровневым мышлением (не многопотоковым, нет, – именно многоуровневым, с гибкими иерархиями процессов) и многомодальными логиками… я бы, пожалуй, утратил нить его рассуждений, если бы он не транслировал мне поясняющие образы и если бы сам я не прошёл подготовку у друидов.

– Большинство магов подчиняет себе материю, – говорил он. – Представители большинства встают над материей, но не отрываются от неё. Менталистов же материальное не интересует вовсе – или почти не интересует. Если бы не пределы, положенные нам риллу, мы могли бы уйти в абстрактные миры фантазий и снов, обрести полную свободу, ограниченную лишь той же самой мыслью, которая и породила освобождение. Реальность внешняя и реальность внутренняя стали бы неразличимы… но, повторюсь, эту тождественность риллу приберегли для себя.