Попытка номер три
Шрифт:
Муж… Девушка сморщилась от воспоминаний о нем.
Со Славиком они познакомились на дне рождения общего друга. Его представили как гениального писателя, твердо глядящего в светлое будущее отечественной литературы. Добавляли, правда, что написанный им чемодан рукописей пока не оценило ни одно издательство, но твердый взгляд от этого своего направления не менял.
Отдать ему должное, ухаживать он умел и Инна, которая к тому времени еще ни разу даже не целовалась, растаяла перед его манерами. Бабушке Поле хватило одного взгляда, чтобы дать исчерпывающую характеристику гению русской литературы – трутень. Конечно, мама Славика была с этим категорически не согласна, она считала,
Инка одним глотком допила чай и начала одеваться. Погода сегодня с заскоками, поэтому хочешь – не хочешь, а надо будет надевать сапоги и даже брать перчатки, ничего не скажешь, хорошенькое начало золотой осени! Блин, совсем чуть – чуть и на промечтает автобус!
Она еще раз взглянула в зеркало, взъерошила свои непослушные космы, подкрасила губы модным блеском и выскочила за дверь.
Ленинск город немолодой, но все еще продолжает расти и строиться, а от этого улицы его порой становятся запутанными и похожими на лабиринт. Летом в этих местах красиво – много зелени, цветов, парки и скверы наполняются воздухом и ароматами, а вот осенью вся красота словно по мановению волшебной палочки теряет цвет и яркость, если бы не желтая листва на фоне серого тумана и потемневших от сырости деревьев, то вообще глазу не за что было бы зацепиться – одно сплошное однообразие. Но Инна любила свой город, хорошо его знала, а как настоящий творческий человек, умела находить красоту во всем, даже в самых обыденных вещах – голубях, купающихся в луже под робким лучом солнышка, облаках, хороводом кружащихся под дуновением ветра, облетевших ветках, похожих на сказочных птиц… Она не любила межсезонье, но против воли очаровывалась картинами увядания природы, готовящейся нырнуть под снежное крыло древней богини Морены и продремать под ее чутким присмотром до самой весны.
Работы оказалось много – практически каждое заведение и жилой дом не отличались доступностью. Инна фотографировала, разговаривала с людьми, спрашивала мнение тех, кто работал в «недоступных» учреждениях. Во второй половине дня у нее уже набрался солидный материал. Теперь надо расшифровать диктофонную запись, потом просмотреть в редакции на компьютере фотки и дозвониться в администрацию города, чтобы они прокомментировали сложившуюся ситуацию и хоть что-то пообещали на будущее жителям.
Погода испортилась. Небо затянуло тучами, где-то вдалеке загрохотало и засверкало и на улице стало темно, словно уже одиннадцать часов вечера. Она направилась было домой, но вдруг вспомнила, что для просмотра содержимого фотоаппарата у нее нет ни подходящего шнура, ни картридера. Что ж, придется забежать в фотосалон, пусть скинут все фотки на флешку, а там потом она разберется.
Через полтора часа, уставшая и окончательно измотанная, она вошла в подъезд своего дома, и как оказалось – вовремя: зашумело и зашуршало так, будто с неба на землю пролился Ниагарский водопад. Вот это дождина! Не зря небо
Инна вставила ключ в дверь и вдруг почувствовала резкую боль в затылке. Она еще пыталась что-то разглядеть сквозь пелену в глазах, даже изобразила попытку закричать, но только пробулькала неразборчиво и все померкло…
– Вот и умница, очнулась, – услышала она голос, звучавший как будто из-под земли. – Постарайся открыть глаза и посмотри на меня, – это ей снится или кто-то в самом деле хочет, чтобы она куда-то и на кого-то посмотрела? Открывать глаза не хотелось, хотелось спать, а еще пить. И дико болела голова. К этой боли примешивалась противная тошнота и еще какие-то неприятные ощущения.
– Открой глаза! – снова этот голос. Она попыталась разлепить непослушные веки. В веки резко ударил свет, и все вокруг закружилось в бешеном танце. Она снова погрузилась в вязкую и теплую темноту…
Сколько прошло времени, прежде она снова смогла открыть глаза, Инка не знала. Когда она очухалась, за окном было серое небо и все. Догадайся – день там или вечер. Она смотрела по сторонам и не могла сообразить, где находится, только когда молоденькая медсестра зашла в помещение с капельницей, до Инки дошло, что она в больничной палате.
– Приветствую, – поздоровалась с ней девушка. – Как чувствуете себя?
– Не пойму пока, – призналась Инна. – Я в больнице, а что случилось?
– Черепно-мозговая травма. Вас «скорая» привезла, помните?
– Нет. А где это случилось?
– Сейчас придет доктор и все вам подробненько расскажет, хорошо? А теперь нам с вами нужно сделать одно очень важное дело. Дайте руку, – она ловко установила систему, воткнув иглу в тонюсенькую венку на руке, зафиксировала руку бинтом, чтобы каким-то неловким движением пациентка не «надула» себе шишку и вышла из палаты. Буквально через минуту она вернулась в сопровождении доктора.
– Ну вот, вижу, что все уже становится намного лучше, – бодрым голосом заговорил врач, по возрасту годящийся Инне в несильно старшие братья, – как чувствуете себя?
– Голова болит, – прошелестела Инна, прикоснувшись свободной рукой к бинтам на лбу.
– Если болит, значит – она есть, а это уже неплохо, – философски изрек молодой доктор и засмеялся, – не смотрите на меня такими глазами. Это юмор у нас такой. А теперь давайте серьезно. У вас есть родные, кому можно сообщить о происшедшем? И вообще, что вы помните?
– Для начала скажите, сколько времени я здесь у вас нахожусь и какое сейчас время суток?
– Вы у нас третий день, сегодня суббота, 16 сентября, десять часов утра.
– Ясно.
– Ну а теперь, когда ваше любопытство удовлетворено, давайте займемся моим, – он снова улыбнулся и подмигнул ей. – Как зовут вас, возраст ну и дальше по анкете.
– Меня Инна зовут, Инна Сергеевна Макарова, двадцать семь лет, живу на бульваре Химиков, девять «б». У меня мама, брат. Они отдельно живут, на улице Седьмого Ноября. Ой, вы сказали, что сегодня суббота! Они там, наверное, с ума сходят! Я же маме по три раза на дню звоню, а тут… А как же мой репортаж? Как фотографии? Я же их не сдала! – она буквально рванулась на кровати.
– Тихо-тихо, – успокоил ее доктор, – все будет улажено, все будет хорошо. Сейчас к вам придет следователь, вы подробненько все ему расскажете, что помните о происшествии. Очень хорошо уже то, что с памятью все в порядке. Да и вообще, скажите спасибо своим родителям, за то, что наградили вас таким твердым черепом. Сотрясение, конечно, есть, но кости целы. Несколько швов наложили и все на этом. Ладно, отдыхайте пока, из полиции приедут, я к вам провожу. И не волнуйтесь, повторяю, все будет хорошо.