Попытка вторжения
Шрифт:
— Значит, летает? — Лоуд пыталась оценить хозяйское приобретение.
Летучая колбаса вблизи производила еще более странное впечатление. Сейчас ее держали на привязи за гребнем скалы — торчала только спина. Не, не особо изящный пузырь.
— Летает, — заверил Укс. — Довольно уверенно летает, хотя и не разворотливо. Зато плечи не болят. Любопытное изобретение, хотя ухода требует. «Дирижапль» называется.
— Да ладно тебе кудхать, — не поверила оборотень. — Механики, они всё подряд заумно норовят наречь. А тут «дери-жопель» какой-то. Уж очень простенько
— Уймись, Пустоголовая. Жива, шутлива, в обновке. Рассказывай.
Лоуд разгладила полы камзола — сукно было в мелких рыжих пятнышках, но со временем дефекты непременно затрутся. Красная куртка в сочетании с серым платьицем Своей-Бабы производило очень хорошее впечатление. И непонятные блесточки на вороте и рукавах смотрелись отлично.
— Не поверишь, чуть ли не зубами выгрызала камзольчик. Как набежали эти глорские мордосы, такие проныры вороватые…
— Э, это пропустить можешь. Непронырливые мордосы дома сидят. Что за битва вышла? Тут разное болтают…
Дери-жопель охранял десяток глорских моряков — головорезы усердные, но в разбитом лагере хвостачей так и не побывавшие. Лоуд уже предвкушала какое чудное и отборно-откудханное вранье докатится до города. А кто истинную правду будет знать, а? То-то Логос-зритель от удивления аж заткнулся и второй день пукнуть стесняется. Впрочем, Уксу нужно рассказать без особых прикрас, боред-то и чистой правде вполне способен удивиться.
Лоуд рассказала про битву, про непрерывные атаки озверевших пьяных хвостачей, про коварных краснокамзольников с «пневмами» и взрывными хитростями. Особое внимание было уделено пальбе раскаленных докрасна шарометов и зоркому зрению неких морских дарков, благодаря которым были отражены бесчисленные приступы на крепость Шонбург-Крол. Об умных разговорах, ядовитых гальетах и изящном усекновении хвостачевского хвоста тоже не было забыто.
— Значит, потом шарометы разобрали и разбили? — задумчиво переспросил Укс.
— Плющили механизм очень припёрото, — подтвердила коки-тэно. — Думаю, есть об этом какой-то договор. Важный. Между прочим, я видела людишек, которые, по всему видать, не только Пришлые, но и Ушлые. Вы с Логосом вообще можете мне не верить, но эти хитроумные ющецы и туда, и обратно, дорожку знают. Представляешь?! А на девке были штаны — вообще полное подзаглотство. Этаким срамным порткам место знаешь где…
— Да понял я. В твоем мешке таким штанам место. Ты не мельтеши вверх-вниз по глубинам. Важный вопрос.
— Ну уж где мне догадаться, — Лоуд покосилась на покатую спину дери-жопля. — Этот Пришлый мужчина — ничего так. Учтив, сразу видно из вояк бывших, но грубиянственную ублёвость попридерживает. Девка егойная не из особо благородных — сразу на меня оскалилась. Я-то и сказать ничего не успела, стою такой козочкой вычесанной…
— Угу, тут мы с Логосом киваем согласно. Дальше-то что?
— Дальше эта шмонда в возмутительных штанах сунулась в наш подвал. Светлоледи с ейным любовником перемигивается: сблюет молодуха или нет? Там у нас мясца порядком было накрошено, крови
— Ну и?
— Не сблевала. Я аж расстроилась. Слышу, ее самец что-то бормочет насчет «моск-ичка, не такое видывала». Светлоледя хмыкает согласно. О, тут я насторожилась — что за земли?
— Ну?
— Тут меня отвлекли сверканьем. Как пыхнет в руках у этой штанистой. Вроде и не оружие, но ющец его знает…
Партнеры помолчали, обдумывая добытые сведения.
— Может, они все моск-ичкевские? — пробормотал боред. — Лезут и лезут. Ладно, пусть эта твоя в штанах. Но ведь и хвостачи с красночами заявились. С шарометами и прочим.
— Эти шарометы, даже не припёрство, а полное дерьмо, — мрачно признала Лоуд. — Негодный механизм. Если здесь такие приживутся, кончится веселье. Людишки за полгода друг дружку посекут. Да и нас приложат. Ты-то может на колбасе воспаришь, а нам с Гру очевидный шмондец придет…
— Не кудхай. В гондоле место найдется. Полетаете, если заранее не обделаетесь.
— Это в чем таком я летать должна? — обиделась оборотень.
— Ящик-трюм что под дирижаплем называется «гондолой», — пояснил боред. — Мне тут много разных умных слов твой коротышка наговорил. И откуда знает?
— Учился этот енот-многоум где-то. Ловок в деле, шмондюк криволапый. Так что. Хозяин? Дела я свои доделаю, мешок притащу, да и рванем на рассвете? Пока твой дери-жопль не сплющили как те шарометы.
— Есть такие опасения, — признал Укс. — Но… С Мином приходил один кривой умник, намекал что договор можем заключить.
— С людьми?! Договор?! — изумилась коки-тэно.
Боред поскреб щетину на подбородке и не очень уверенно предложил:
— А ты, Пустоголовая, вокруг глянь. И без Логоса-созидателя ясно, что времена меняются.
— Это где? Указ какой объявили, что дарки теперь равны королям и нам разрешено города сжигать? Что-то я не слыхала такого. Впрочем, у меня ухи от шарометов опухли и наглухо позакладывались.
— Те города далеко. А тут с нами говорят и дела предлагают, — все так же неуверенно пробурчал Укс.
— Ты, дарк, вконец спятил, — осознала Лоуд. — Довел тебя Логос-соблазнитель. За какую-то вонючую дутую колбасу людишкам продаться?! Да это вообще полный шмондец!
— Не кудхай, не продаться предлагаю.
— Ладно, на службу пойти. Людям! Да я лучше опять на нэк сяду.
— Несешь невесть что, — разозлился боред. — Совсем шарометы со штанами тебе мозг вынесли. Мы сейчас-то что делаем? Сотрудничаем или как? Ты же об этом только что взахлеб хвалилась.
— Это временно. Не сравнивай. И интересно было.
— А то меня цепью к дирижаплю прикуют? Меня?! Ты где ум оставила, а? На куртку променяла?
— У меня ум занят одним важным дельцем, — призналась Лоуд.
— Помочь?
— Нет уж, ты тут о своем «жопле» думай. Мне полетать охота. Любопытное дело, не хуже шарометов.