Пораженные безликостью
Шрифт:
Потому что если даже и удастся дойти до конца, то в крептоле бурхас Иркор наверняка уже приготовился, чтобы прибрать символы к рукам и немедля отправить всех вас в черное пространство.
Сейчас в Даконии нет бурхаса, который не хочет стать ее властителем. Он не дурак, чтобы отказаться от трех символов. В одночасье расправится с Айдукой, бросит ее в подземелье со змеями, где она быстро откажется от правления Даконией. Никто ей уже не поможет! – Будорг попытался поднять безликую голову, но острие меча врезалось в шею, и голос издал короткий хрип.
Слушала Сашка и удивлялась, как близко от Айдуки находится
– Странно все, – протянула девушка озадаченно. – Такое творится рядом с Айдукой, а она ни сном, ни духом. И, похоже, даже не догадывается ни о чем.
– И хорошо. Смерть будет легкой. – Язвительно сказал Будорг. Он еще мог язвить, значит, на что-то надеялся, раз был откровенен настолько. – Правду от Айдуки скрыл Пуватон. Он выпустил кишки лазутчикам Айдуки, которые несли ей донос об истинных намерениях бурхаса Иркора. Пуватон не хотел, чтобы она узнала истину, потому что в этом случае действия Айдуки могли оказаться неожиданными для всех и помешать намерениям самого Пуватона. У Пуватона свои виды.
– Ну и дела, – не вытерпел Раппопет, раздувая щеки. – Как же маг Аватиал мог прохлопать ушами все это, не предостерег Айдуку? Странное невмешательство. Подозреваю, что маг и те, кто сидел с правительницей за одним столом, тоже себе на уме, – заключил Андрюха. – Получается, что положиться Айдуке ни на кого из приближенных нельзя. Но все-таки она не глупа. Ведь недаром никому из вельмож не доверила символы. И причина тут совсем не та, какую она высказывала вслух при всех. Нет, думаю, не проста правительница. Однако все равно дело дрянь, слишком сильный запашок мертвечины вокруг нее. И так, и этак – все плохо. По дороге в Валахи у нее нет никаких гарантий, но и в крептоле ждет предатель. Неведомо, что лучше. Да и наши дела как сажа бела.
Насколько я врубился в проблему, врагам Айдуки известно все о нашем пути. Трем сопровождениям уготованы капканы. Но где, на каких отрезках пути? В каких местах поджидают нас и кто? Однако я не собираюсь исполнять такой сценарий. Глупо надеяться на везение. Следует напрячь мозги, Сашка. Туго придется Лугатику возле правительницы, возможно, хуже всех. За Малкина я спокоен, думаю, он допетрил, что к чему и пойдет другой дорогой. Наверно, уже переправился через речку. А вот мы увязли здесь в лесу по вине этого поганого пса Будорга, – Раппопет впился взглядом в проводника. – Выходит, все изменили Айдуке!
– Почти, – просипел Будорг, чувствуя, как из-под острия меча Хорса по шее течет струйка крови. – Большинство уже не с нею. А тем, кто все еще остается верным, жить недолго.
– Жаль, что маги не вмешиваются в дела даконцев, – вздохнула Сашка и напряженно повела глазами по стволам деревьев, ее что-то вдруг встревожило, что-то показалось, подтолкнуло осмотреться, словно духи леса предупреждали об опасности.
– Маги помогают даконцам противостоять магическим силам, – надсадно вырвался голос Будорга, – а слабость Айдуки, это только ее слабость.
Машинально Сашка наступила на больную ногу, но от нервного напряжения боль показалась слабой:
– Где мы находимся сейчас? – спросила у Будорга.
Проводник задергался, скрипя кожаными доспехами, сделал вид,
– В трехстах шагах от опушки леса. Недалеко от твердола.
Бракут Пуватон ждет от тебя символ. Отдай лук ему. Для нового правителя Даконии: брата Айдуки, Инуфрона. Инуфрон щедро заплатит за услугу, – голос проводника стал походить на сухое змеиное щелканье. Распластанный на земле, он скреб ногтями землю и сминал носками кожаной обуви траву, вырывая с корнем. – Мы обещали Инуфрону добыть для него эти символы высшей власти, – Будорг приподнял голову, ощутив, как Хорс ослабил нажим меча. – Посмотри, Спасатель, у тебя мало воинов, чтобы противостоять Пуватону. Время Айдуки кончилось.
Стоит ли держать слово, данное той, которая почти мертва?
– Почти – это значит, что Айдука жива! И она все еще правительница! – холодно отрезала Сашка. – Ты поспешил обещать Инуфрону, потому что он еще никто. А я обещала правительнице Даконии. И свое слово держать буду, пока не увижу ее мертвой!
Обескураженный отпором, Будорг стал терять уверенность.
Уткнувшись безликой головой в траву, чувствуя тяжесть ноги Хорса на своей спине, он все-таки попытался пошевелиться, подтягивая локти:
– Тебе все равно, кто будет править Даконией, Айдука или Инуфрон. Ты чужая здесь. Почему бы тебе ни помочь Инуфрону? – прошелестел его голос. – Пуватон ждет тебя в твердоле.
Чтобы не сопровождать Айдуку до границы управляемых им земель, он сказался больным и направил с Айдукой лишь часть своих воинов, – сообщил голос Будорга, и проводник вновь попытался поднять голову. Но снова наткнулся шеей на острие меча. А нога Хорса жестче надавила на позвоночник. Будорг громко засопел, потом выдавил: – У него пятьдесят воинов.
Больше, чем у тебя, Спасатель. Я должен дать Пуватону сигнал, что ты согласна. Если не дам, он никого не пощадит.
– Какой сигнал? – потребовала Сашка.
– Не скажу, пока не получу согласие, – голос Будорга дрогнул, руки похолодели, страшно было ставить условие, когда лезвие меча врезалось в кожу шеи.
Лес наполнялся яркими красками. Бессонная ночь давала о себе знать усталостью. Хотелось быстрее закончить с этой ночной историей и продолжить путь.
– Я не верю тебе, Будорг, – бросил Андрюха. Он маятником топтался у головы проводника, не замечая, как под подошвой с хрустом ложилась набок трава. – Ты соврешь, дорого не возьмешь. Но сейчас на чаши весов ты поставил свою и наши жизни. Теперь твоя голова цены не имеет, Будорг. Или ты говоришь до конца, или я тебе не завидую. Держи его, Хорс, крепко держи, – и Раппопет отвернулся.
– Свяжите, – приказала Сашка.
Воины выхватили веревку. И тут снова у Сашки странно кольнуло сердце, она интуитивно почуяла чье-то присутствие за деревьями. Всем телом ощутила нависшую угрозу. Оглянулась и пронзительно звонко выкрикнула:
– Воины, опасность за деревьями!
Ее слова покатились эхом. И тут же со всех сторон из-за стволов деревьев, из кустов, из густой листвы полетели стрелы. Они со звоном впивались в сомкнутые щиты воинов сопровождения. Но плотное кольцо щитов, окружившее Сашку, не дрогнуло.