Порочная игрушка
Шрифт:
Он ухмыляется, понимая, что выиграл.
— Достаточно, чтобы драть тебя всю ночь, детка. Забирайся в машину.
Я радуюсь, осознавая, что скоро смогу кайфануть. Они могут трахать меня куда захотят, пока выполняют свою часть сделки.
Взвизгнув, я сбрасываю туфли в сторону сучки Медузы и направляюсь к машине, не обращая внимания на заледенелый асфальт под ногами. Я почти подхожу к развалюхе, когда гладкий, черный автомобиль с визгом останавливается позади нее.
— Долбаные копы, — брезгливо рычит клиент и сваливает, оставляя меня разбираться
Вышедший из машины мужчина хлопает дверью, и я вжимаю голову от страха столкновения с полицейским. Если не смогу сегодня получить наркоту, останется перспектива теплого сухого места в полицейском участке, где я смогу проспать всю ночь. Это почти заманчиво. Почти.
— Как тебя зовут?
Высокий, стройный темнокожий мужчина в костюме разглядывает меня. Его акцент говорит мне о том, что он не местный. Скорее всего, американец. Мне кажется это подозрительным.
— Ты коп или кто?
Он качает головой.
— Или кто. Как тебя зовут?
— Джессика Рэббит, — лгу я, усмехаясь. — Сколько ты предлагаешь?
Он недовольно сжимает губы в тонкую линию.
— Пятьсот.
Мои глаза почти выскакивают из орбит. Твою мать. Я сделаю что угодно за эти деньги.
— Что? Хочешь отыметь меня в задницу? Или, может, ты какой-то извращенец и хочешь, чтобы я называла тебя папочкой? — Я мурлычу и тянусь к вороту его костюма.
— За пятьсот фунтов стерлингов я сделаю все, что ты захочешь.
Он с отвращением отмахивается от моей руки.
— Не пять сотен фунтов, женщина.
Я надуваю губы от его слов. Разве я неправильно его поняла? У меня начинается гребаная ломка и мое сознание плывет? Я совсем запуталась.
— А, пятерка? — спрашиваю с раздражением. — Хорошо, что угодно. Если хочешь, засунь свой член в мою задницу. Просто дай мне гребаные деньги вперед, и все будет отлично. Сделаем это в машине?
Он хватает меня за руку и тащит вперед. Да уж, пахнет от него экзотично. И дорого.
— Мы с тобой ничего делать не будем. Но мой босс хотел бы нанять тебя.
Я прогоняю свой привычный страх, но киваю.
— Круто. Где он?
Если все станет странным, я сбегу. Всегда так делаю. Даже сбежав сюда, в Англию, я не чувствую себя в полной безопасности от Него.
Он смотрит через плечо на машину, а потом снова на меня.
— В машине. Ты хочешь эту работу?
Мои глаза округляются. Он что, сошел с ума?
— Ты затрахал меня до чертиков, Бруно. Хорошо, да. Я хочу эту работу. Можем ли мы сказать ему, чтобы он задницу не трогал? Лучше я ему отсосу.
Мужчина вздыхает и смотрит на меня глазами, цвет которых почти сливается с его кожей.
— Меня зовут Дюбуа, а не Бруно. И мистер Кеннеди хочет нанять вас за пятьсот тысяч. Вам интересно?
Я с облегчением выдыхаю, услышав имя — видимо, мой мозг опять меня дурит, — и начинаю нервно смеяться.
— О, ничего себе, на секунду мне показалось, что ты сказал «пятьсот тысяч».
Но он не поправляет меня, и тут до меня доходит. Твою же мать! Прямо как с Джулией Робертс в том фильме! Я живу в Великобритании, но выросла в Америке и смотрела «Красотку» столько раз, чтобы знать ее слово в слово. Эта возможность может дать мне достаточно героина, чтобы не трахаться за него. Идея довольно заманчива.
— Иди. Мистер Кеннеди ждет тебя.
Невозмутимый Дюбуа тащит меня за собой к машине. Он открывает заднюю дверцу автомобиля, и я начинаю смеяться. У этого Кеннеди, богатого ублюдка, есть водитель. Не могу поверить, что это происходит. Повернув голову, я вижу, что эта сучка Медуза наблюдает за мной. Я показываю ей средний палец, а затем чувствую чью-то теплую руку. Кто-то тянет меня за локоть, затаскивая в машину.
Я падаю коленками на кожаное сиденье, а сумка падает на тротуар, и все ее содержимое оказывается на асфальте. Этот кто-то так и не отпустил мой локоть, и я поднимаю голову, чтобы взглянуть на него. Даже сквозь туман в голове я могу сказать, что он красивый и, слава Богу, это не Он. Здесь редко можно снять красивого клиента.
— Господи, ты так воняешь, будто купалась в мусорном контейнере. Просто отвратительно!
Ой, на оскорбления мне плевать. Я вдыхаю его запах. Может, я и воняю, но он точно пахнет умопомрачительно — пряно и мужественно. Могу поспорить, что на вкус его член такой же.
— Хочешь я отсосу твой большой член? — мурлычу я, чтобы уже начать вечеринку.
Он закатывает глаза и затаскивает меня в машину. Как только усаживает на сиденье, сразу же пересаживается напротив. Дюбуа закрывает дверь, и я начинаю согреваться в тепле автомобиля. Сегодня холодно и мое тело онемело. Тонкое пальто ни черта не греет и голые ноги под юбкой заледенели.
— Я хочу, чтобы ты была моей игрушкой, моей куклой, — произносит он скучающим тоном, вытаскивая сложенный листок бумаги из нагрудного кармана.
— Прекрасно, играй со мной, — говорю я. — Когда я получу деньги? Чего именно ты хочешь от меня?
Он прищуривается. В тусклом освещении автомобиля и сквозь туман в голове трудно понять цвет его глаз.
— Я хочу, чтобы ты была моей игрушкой в течение шести месяцев.
Я вопросительно приподнимаю бровь.
— За пятьсот тысяч?
Он кивает и ухмыляется, ожидая моего ответа.
— Можешь достать для меня героин? — спрашиваю прямо.
Его ноздри раздуваются, и он скалится.
— Я обещаю позаботиться об этой зависимости.
У богачей всегда есть выходы на хорошую наркоту.
— По рукам. Хочешь отсосу сейчас? Мне край как нужна доза. Давай уже начнем, Кен.
Мне смешно, когда я вижу, как у него вздуваются вены на лбу. Он злится, и это забавно.
— Подпиши этот договор, и мы сможем начать, — говорит он недовольным тоном. — И никогда, блядь, не называй меня Кеном, или я ударю по твоему маленькому грязному ротику.