Порочная любовь

Пирс Барбара

Этим нечаянным комплиментом ему удалось погасить очередную вспышку ее темперамента. Причем ему показалось, что она сделала это специально, из чувства противоречия.

– Вы не знаете обо мне ровным счетом ничего, лорд Рэмскар, – заявила она.

– Возможно, мисс Винлоу, – ответил он, не обращая внимания на лед в ее голосе и позе. – Если позволите, я с удовольствием устраню это препятствие. Начнем с того, что вы могли бы называть меня Рэмскар или Рэм, как вам больше нравится.

– Никак, – отрезала Пэйшенс, не

желая давать графу ни малейшего шанса добиться ее расположения.

Она прижала ладонь к виску и нахмурилась. Потом, пробормотав что-то, покрутила головой, словно споря сама с собой.

Заинтригованный, Рэмскар ждал, пока она успокоится. Чтобы заполнить наступившую паузу, он поинтересовался, какое мисс Винлоу имеет отношение к Паунингам.

Ответ не заставил себя долго ждать.

– Послушайте, милорд. Думаю, произошла ошибка, и отчасти по моей вине. Мы с мисс МакНил приглашены на этот вечер не как гости…

Пэйшенс глубоко вздохнула, набираясь мужества. Судя по гримасе, исказившей лицо, ей было крайне неловко. Рэмскар не мог понять, что за этим кроется, пока она не продолжила:

– Мы актеры, милорд, которых наняли исключительно для того, чтобы развлекать гостей. И то развлечение, о котором вы сейчас подумали, нашей программой не предусмотрено. Поэтому, если вы сейчас удалитесь, я смогу заняться своими делами, а вы… – Она запнулась, подбирая слова, и, вероятно, решив, что гостя лорда Паунинга к черту лучше не посылать, добавила: – Сможете заняться своими.

– Значит, вы Талия или Мельпомена, а не Диана, – задумчиво произнес он.

Пэйшенс моргнула, сбитая с толку его странным ответом.

– Простите, как вы меня назвали?

– Это не имеет никакого отношения к нашему разговору. Думаю, вы просто неправильно меня поняли, мисс Винлоу, – тихо произнес Рэм. – С таким же успехом вы могли оказаться дочерью Паунинга, его любовницей или горничной. Мне все равно, кто вы такая. Что касается предложения помочь, то оно было искренним.

Оставшись с ним наедине, она держалась настороженно. И граф невольно подумал о том, как часто в попытках заработать на жизнь ей приходилось пресекать заигрывания мужчин.

Рэмскар молча отошел от двери, освобождая проход.

На ее выразительном лице было написано такое облегчение, что у него все сжалось внутри. Ему нравилось дразнить вспыльчивую мисс Винлоу, но и в мыслях не было ее пугать.

Пэйшенс прошла к двери и открыла ее. С неповторимым выражением, которое он уже начинал обожать, она обернулась и сказала:

– Поменьше рисуйтесь, лорд Рэмскар, вам это не идет. И я верю, что ваше предложение было от чистого сердца. – Она улыбнулась, показав ровные белые зубки. – Наслаждайтесь праздником.

И выскользнула из комнаты.

Рэмскар скрестил руки на груди и уставился в закрывшуюся дверь. Итак, пленительная мисс Винлоу оказалась актрисой. Очаровательно!

Он не был заядлым театралом, но, несмотря на это характер юной барышни вдохновил его на то, чтобы стать ее личным покровителем. Он откинул голову назад и от души расхохотался. Все, что ему удалось узнать о Пэйшенс Винлоу за время недолгой беседы, говорило о том, что она очень ревностно оберегает свою независимость. Такая женщина не позволит мужчине верховодить ею.

Граф покинул комнату, с опозданием отметив, что ни мисс Винлоу, ни мисс МакНил так и не рассказали ему, что же их так расстроило.

– Думаю, скоро можно будет начинать, – с ноткой сомнения в голосе заметил лорд Паунинг, обращаясь к Пэйшенс. Он встретил ее на лестнице, где она решала, откуда лучше начать поиски напарников. – Мы с маркизой представляли наш театральный вечер не таким формальным, как это обычно бывает на большой сцене. Я бы хотел, чтобы гости, насколько это возможно, тоже участвовали в постановке.

– Конечно, милорд. Я не забыла наш разговор и обязательно учту ваши пожелания, – заверила его Пэйшенс.

Нужно только разыскать Липка и Перри, пока все не пошло вверх дном.

Пэйшенс улыбнулась заученной улыбкой, которую приберегала для управителей сцены и состоятельных ценителей искусства. Из беседы с маркизом она случайно узнала, что тот и молодости мечтал стать актером. Но, в отличие от нее, он сознавал свои обязательства перед семьей и смог подавить этот легкомысленный порыв.

– Мы здесь для того, чтобы воодушевить и поддержать иных звезд этого вечера – ваших гостей. Мы не разочаруем нас, милорд.

Надеюсь.

– Хорошо. Очень хорошо.

Он легонько сжал ее пальцы и дружески потрепал по руке.

– Тогда я вас оставлю. Вы пока собирайте остальных, и мы устроим грандиозный, незабываемый вечер, который гости будут обсуждать дома за завтраком.

Ее улыбка несколько померкла от такого оптимизма.

– Я пошлю лакея, когда мы будем готовы начать.

Пэйшенс присела перед маркизом в реверансе, развернулась и поспешила вверх по лестнице. У нее было слишком мало времени, чтобы обыскать весь дом в поисках заблудившихся актеров. Будь у нее хоть немного здравого смысла, она бы давно уже сбежала из поместья Паунингов, пока никто не хватился.

Она не хотела отвечать за Дейдру, Перри и Линка. Они явно не видели в ней лидера, и сегодняшнее фиаско было прямым тому доказательством. Но все равно она не могла их бросить. Чувство вины за смерть Джулиана Феникса привязало ее к ним также крепко, как страх и насилие, которые Феникс практиковал, чтобы удержать ее. К тому же Пэйшенс не привыкла сдаваться. Она пыталась обеспечить им лучшую жизнь, которая не позволит снова опуститься на дно. Но друзья, похоже, ее стараний не оценили.