Порочная преданность
Шрифт:
Лицо Габриэля становится пепельным, губы плотно сжаты, челюсть стиснута.
— Черт, — вздохнул он. — Боже, прости меня, Белла. То, что я, что мы… все могло быть намного хуже для тебя, потому что ты больше не… — Ясно, что он не может до конца выговорить слова, его голос густой от гнева, и я быстро качаю головой. Мне невыносима мысль о том, что он хотел бы вернуть все назад. Только не ту ночь — волшебную ночь, о которой я никогда не думала, что мне удастся провести с кем-то.
— Но это не так. — Я наклоняюсь вперед, часть меня хочет пойти к нему, а часть нуждается в пространстве в этот конкретный момент, когда все воспоминания нахлынули на меня.
— Как он узнал? — Выражение лица Габриэля выглядит страдальческим. — Он заставил тебя рассказать ему о…
Я качаю головой.
— Он попросил врача осмотреть меня. — Я немного задыхаюсь, мое горло сжимается при воспоминании о руках доктора Маглина на мне. Я вздрагиваю, кожа покрывается колючками. — Доктор был профессионалом в этом деле. Но это все равно было…
— Блядь, Белла. — Габриэль начинает вставать, как будто собирается подойти ко мне, но затем опускается обратно, выражение его лица обиженное и растерянное. Ясно, что он хочет утешить меня, но не уверен, как именно. В том, кем мы являемся друг для друга сейчас, так много слоев, когда-то он знал, что не должен прикасаться ко мне вообще. Потом это изменилось. Но теперь мы больше не любовники, и после того, что произошло, я знаю, что он задается вопросом, не вскрылось ли все то, что нам удалось залечить, снова, как швы из раны.
— Не могу поверить, что он мог так поступить, — тихо говорит Габриэль, опустив руки на колени. Он смотрит на них, как будто там есть какой-то ответ, что-то, что может все это исправить. — Но я могу. Я знаю, на что способны такие мужчины, как он. Но я не позволю ему снова добраться до тебя, Белла. — Он резко поднимает на меня глаза, выражение его лица твердое. — Я позабочусь о том, чтобы ты была под защитой.
— Он придет за мной. — Краткий миг безопасности исчезает, и я смотрю на него, снова холодея. — Габриэль, то, чем он угрожал… — Я должна рассказать ему и об этом, но не могу заставить себя произнести это вслух. Горло сжимается при каждой попытке, и я чувствую, как дрожу все сильнее. — Он не оставит это так. Он не просто свалит все на меня, он не собирается снова отпускать вас всех, и…
Габриэль резко поднимает глаза.
— Я могу защитить тебя, Белла. Мне нужно, чтобы ты доверилась мне в этом. Пожалуйста. — Его глаза темные и напряженные, они смотрят на меня, и я чувствую, как по позвоночнику пробегает дрожь. — Пожалуйста, доверься мне.
Я медленно выдыхаю, прикусывая губу крепче сжимая руки вокруг коленей.
— Ты сказал, что мы едем в Италию, — наконец пробормотала я. — Расскажи мне об этом поподробнее.
Габриэль слабо улыбается, явно испытывая облегчение от того, что я пока оставила эту тему.
— Мы едем в поместье моей семьи — говорит он, и я удивленно поднимаю глаза. Он смеется. — Не думал, что ты будешь так застигнута врасплох.
— Ты никогда раньше не упоминал о поместье в Италии. — Это вырывается прежде, чем я успеваю задуматься о последствиях такого заявления, у него нет причин упоминать об этом, если только он просто не хотел поговорить об этом. В конце концов, независимо от того, что еще произошло между нами, я работаю на Габриэля. Сейчас, после всего, что произошло за последние несколько дней, обстоятельства складываются странно, но я все равно всего лишь няня его детей, женщина, которую он нанял для выполнения работы. Недолго мы были кем-то большим, но мы никогда не были вместе, не совсем. Напоминание об этом причиняет боль, чего я никак не ожидала, и я опускаю глаза, не в силах встретиться с ним взглядом.
Я не могу сказать, уловил ли он мои мысли, но его голос тих, когда он отвечает.
— Я и не думал упоминать об этом. Я давно не возвращался. Много лет, с тех пор, как Сесилия была маленькой. Я возвращаюсь только сейчас, потому что… — Он вздохнул. — Ну, это не так уж важно. Но важно то, что здесь должно быть относительно безопасно. Это далеко от крупных городов, небольшой городок, но он находится в сельской местности. Если Игорь пошлет сюда людей, чтобы они все разнюхали, это будет заметно.
— А что, если он это сделает? — Я тяжело сглатываю, руки обхватывают колени. Страх сковывает меня, в голове стучит мысль, что неважно, как далеко мы убежим и какие планы строит Габриэль. Игорь никогда этого не оставит.
— Я организую охрану, — обещает Габриэль. — Сколько именно, будет зависеть от того, что скажет мне здешняя разведка. Я старался держаться подальше от более смертоносных частей мафиозного бизнеса, но у меня есть кое-какие контакты — говорит он, слабо улыбаясь. — Я буду следить за ситуацией издалека. И буду подстраиваться соответственно. — Он видит мое выражение лица и вздыхает. — Я понял, Белла. Раньше я не понимал, насколько смертельно опасной может быть ситуация. На этот раз я постараюсь его не недооценивать.
— Что представляет собой поместье? — Я пытаюсь найти тему для разговора, что-то, что могло бы отвлечь меня, что позволило бы мне не думать о том, что все безнадежно. Я не могу отменить спасение Габриэля, и в глубине души не могу сказать, что хочу этого, как бы виновата я себя ни чувствовала. Но в то же время я не могу не чувствовать, что теперь мы все будем страдать, хотя могла бы только я. — Я никогда раньше не выезжала за пределы страны. Я вообще-то никогда не летала, — добавляю я с небольшим принужденным смешком.
— Оно прекрасно. — Габриэль проводит рукой по волосам, и я вижу, что он все еще взволнован. — Там есть действующий виноградник. Это то, что приносит большую часть дохода поместью. И скаковые лошади тоже. Это другая, меньшая часть. Мой отец любил их, хотя прибыль часто была сомнительной, лошадей, особенно таких, дорого содержать и тренировать. Но они были его гордостью и радостью. — На его лице появляется слабая улыбка при воспоминании. — Там есть и другой домашний скот, который, я уверен, понравится Сесилии и Дэнни. Козы, овцы. Ягнята, в это время года. Они никогда их не видели, я уже говорил, Сесилия была совсем маленькой, когда я был там в последний раз. Я собирался поехать один, по делам, но… Он осекается, понимая, что ему не нужно заканчивать фразу и подробно объяснять, почему мы все едем вместе с ним.
— Это показалось мне лучшим вариантом, чтобы обезопасить всех — говорит он наконец. — Я откладывал поездку на некоторое время, потому что не хотел оставлять Сесилию и Дэнни. Я вообще-то собирался вернуться домой пораньше… в тот день… чтобы сказать тебе, что поеду в поездку, раз уж ты так хорошо приспособилась заботиться о них.
И потому что тебе нужно было побыть подальше от меня. Я вижу, как в его глазах мелькает чувство вины, как он быстро отводит взгляд. Он планировал отправиться в поездку, чтобы оставить между нами пространство, дать вещам остыть, чтобы мы могли вернуться к тому, что было раньше, до того, как мы переспали, до того, как я подарила ему свою девственность.