Порочное место
Шрифт:
– Это же не ваша территория, – рассматривая удостоверение, заметил лейтенант.
– Зато клиент наш.
– По наркоте работаете?
– Мы по всему работаем… Кто милицию вызвал?
– Ну, подруга. На кухне она…
– Это хорошо… Я пока гляну на погибшую?
На покойнице была летняя футболка, правая рука откинута в сторону – Шульгину даже не пришлось касаться тела, чтобы обследовать локтевой сгиб. Но там он увидел только один четкий след от укола. Пришлось осмотреть и левую руку, но
– Эй, не надо ничего трогать! – запоздало возмутился лейтенант.
– Чистые у нее руки, значит, не наркоманка.
– А похоже на передоз.
– Значит, помогли с этим…
– Ну да, и такое бывает, – пожал плечами лейтенант.
Ему-то все равно, несчастный случай, суицид или убийство, он этим делом заниматься не станет, убийц искать не будет, а судя по его постному выражению лица, и стремления к этому нет.
– Где, говоришь, подруга? На кухне? Мне бы с ней поговорить, ну, пока ваши не подъехали.
На маленькой кухоньке, прижавшись боком к холодильнику, сидела симпатичная девушка с красивой русой косой. Она тупо смотрела куда-то перед собой и нервно курила. Тут же сидел патрульный сержант с автоматом на коленях. Он что-то говорил, но девушка его не слушала.
– Коломиец, давай во двор! – распорядился лейтенант.
Сержант с неохотой ушел, а его место занял Шульгин.
– Вас Рита зовут? – спросил он.
– Нет, Катя. А Риты сейчас нет.
– Давно снимаете квартиру? И как вы узнали, что Ира мертва?
– Хату снимаем несколько месяцев. А как узнала? Прихожу домой, а она лежит…
– Ира была наркоманкой?
– Ну да, кололась. Иногда…
– А деньги где на дозу брала?
– Ну, работала. На фирме…
– На какой?
– Да по-всякому…
– Может, проституцией занималась? В элитном борделе в Зеленограде. Под чутким руководством Грушевской Варвары Павловны…
– Ну что вы! – вяло возмутилась девушка. – Я не знаю такую…
– И Снежану не знаете?
– Не знаю!
– Субботина ее фамилия!
Зато Шульгин знал новоявленную мадам во всех телесных подробностях. Внешний массаж вчера плавно перешел во внутренний, потом была сауна, затем снова постельные утехи, сдобренные виски. Только глубокой ночью Дима оказался дома.
Выпил он вчера не очень много, но чувствовал себя с утра разбитым. И дело не в недосыпе, к этому он давно привык. На него давило чувство вины и ожидание крупного подвоха. Ведь не зря же проститутка Снежана совратила его. Он это понимал, но все-таки сдался ей на милость. О чем жалел, когда ехал сюда. А сейчас ментовская совесть держала его за горло и во весь голос кричала на ухо: если бы он приехал сюда вчера, то Ира, возможно, была бы сейчас жива.
– А если мы сейчас в Зеленоградский ОВД позвоним, если спросим, кто ты такая, что нам ответят?
– Да звоните! Не работала я в этом борделе. Ирка работала, а я – нет.
– А ты где работаешь?
– Где надо!
– Да ты не бойся, никто тебя привлекать не станет. За это дело. А вот за убийство твоей соседки можем привлечь.
– Я здесь при чем?
– А потому что твою подружку кто-то убил.
– Никто ее не убивал! С дозой не рассчитала! При чем здесь я!.. Я наркотой не занимаюсь, это я вам честно говорю.
– А Ира занималась?
– Нет. Ну, для себя, конечно, доставала.
– А если я скажу тебе, Катя, что Ира не была наркоманкой?
– Как не была, если была!
– Да, но руки у нее чистые. Не кололась она в руки.
– А она что, дура, по-вашему, чтобы в руки колоться? Вы на ее ноги посмотрите!
– А почему последний укол она в руку сделала?
– Не знаю.
Эксперты, следователь и оперативники еще не подъехали, поэтому Шульгин беспрепятственно смог осмотреть ноги покойной. Действительно, вены голени у девушки были порядком исколоты. Но почему тогда она не укололась туда? Не потому ли, что убийце все равно было, куда всадить иглу?
Дима вернулся к Кате, но его появление вызвало бурную истерику. Она смотрела на него безумными глазами, будто он был не человеком, а красномордым чертом с рогами. И еще она вовсю махала руками, будто пытаясь напустить на него дым ладана.
– Не убивала я Ирку! Не убивала! И не надо меня пытать, кто ее убил? Никто! Сама она!
– А почему она в руку укол сделала?
– Она иногда в руку делала…
– Да нет, не видно там ничего…
– Потому и не видно, что редко делала…
– Рита где?
– Не знаю. Я когда уходила, она здесь была… Но ее вызвать могли.
– Куда?
– Куда надо!
– А тебя куда вызывали?
– Не важно!
– Ну как не важно? Нам знать надо, с кем ты была, когда Ира умирала. С кем ты была, тот и алиби предоставит…
– А когда она умерла?
– Ночью. Ближе к утру.
– Ну, под утро я была с одним. Игорь, если надо будет, его найдет.
– А ты что, не знаешь своего клиента?
– Ну, Толик его звали…
– А Игорь – твой сутенер? – усмехнулся Шульгин.
– А это не ваше дело!..
– Значит, работала ты ночью. А вернулась когда?
– Ну, вернулась. Утром вернулась, смотрю, Ирка лежит, я в милицию звонить.
– А Рита в это время где была?
– Не знаю. Не было ее здесь.
– Так, ладно. Сейчас ты посмотришь и скажешь мне, оставила Рита свои вещи или нет?
– Кому оставила? – тупо посмотрела на Шульгина девушка.
– Здесь оставила или нет? Может, она домой уехала?