Порочные занятия
Шрифт:
Одна из кузин Грейс кивает.
— Что вы думаете об этом, профессор?
Учитывая, что три юные леди, сопровождающие мисс Белус, любят многозначительно сосать леденцы в классе, я не уделяю ей того внимания, которого она ждет. Вместо этого обращаюсь к главной.
— Дайте угадаю, — говорю я с ухмылкой. — Вы пытались и не смогли наказать меня, а пообщавшись с остальными людьми, получили вывод, что Университету королевы Марии, должно быть, повезло с таким выдающимся академиком?
Ее глаза сверкают,
— Я не разрешаю есть во время своих лекций. Ни фрукты фаллической формы, — мой взгляд скользит от мисс Белус к кузенам Грейс. — И уж точно не леденцы, которые лижут в похотливой манере.
У всех троих хватает порядочности опустить глаза.
Брови мисс Белус сдвинуты, а глаза вспыхивают от осознания того, что, возможно, эти дамы не такие уж невинные жертвы.
— Он просто извинялся за свой комментарий о банане, — выпаливает Феникс.
Мисс Белус смотрит на меня прищуренными глазами.
Я смотрю в ответ.
Если бы мое недолгое пребывание в Университете королевы Марии не было наилучшим шансом покончить с Криусом, я бы сказал что-нибудь поинтереснее. Но на деле я самый виноватый среди всех. Мои преступления по отношению к женскому студенческому обществу включают в себя не только один неуместный комментарий.
— Идем, Феникс, — фыркнула мисс Белус.
Феникс поворачивается ко мне и глазами просит разрешения уйти. Я еле заметно киваю ей и перевожу взгляд на других девушек.
— Закончили? — я скрещиваю руки на груди, а Феникс проносится мимо меня в коридор.
— Пока да, — мисс Белус обнимает Феникс за плечо и ведет ее к лестнице.
Мои губы образуют тонкую линию. С моей стороны было безрассудно ругать ее за то, что она ела банан на занятии. Еще более безрассудно пытаться что-либо делать на территории университета.
Я возвращаюсь в свой кабинет и закрываю дверь. Просто нужно дождаться воскресного обеда и заняться растлением Феникс как следует.
Глава 24
ФЕНИКС
Всего неделя, но теперь дни, которые начинаются без профессора Сегала, явно будут скучны.
Суббота тоже обещает быть скучной.
Вот, почему я лежу на матрасе в своей захламленной студии в окружении открытых книг. Я не могла сосредоточиться с тех пор, как Аттена Белус и группа так называемых доброжелателей вытащили меня из его кабинета.
Сначала я думала, что они догадались о нашей связи, но на деле они просто предположили, что он сексист, который говорит дерьмовые
Солнце светит из дальнего правого угла комнаты, где прошлой ночью я забыла задернуть шторы. Прищурившись, просматриваю телефон и проверяю, получил ли папа мои сообщения.
Если верить приложению — нет.
Итак, это означает, что он либо выбросил телефон, либо кто-то другой избавился от устройства… и от него самого. Закрываю глаза, делаю глубокий вдох в ожидании хоть крошечного беспокойства.
Но нет даже намека на тревогу.
Оказывается, папа был прав насчет меня, и я видела в нем только копилку, потому что мне насрать на то, что его больше нет. Делает ли это меня ужасным человеком? Он может сидеть сейчас в чьем-то подвале, умоляя сохранить ему жизнь.
Я качаю головой.
У папы есть влиятельные друзья, которые могут защитить, и он слишком осторожен, чтобы спровоцировать кого-то убить его или арестовать.
Я выхожу из текстовых сообщений и проверяю банковский баланс, который по-прежнему превышает четырехзначную сумму, так как я не тратила большую часть того, что профессор Сегал перевел на этой неделе.
Грудь наполняется теплом от его щедрости, но чувство вины немного охлаждает. Это больше, чем нужно для выживания, а я выпросила целых две тысячи фунтов еще в начале переговоров.
Раздается стук в дверь, и мой пульс подскакивает до ста ударов в минуту. Я скатываюсь с кровати, спотыкаюсь о джинсовую куртку, которую бросила на пол вчера вечером, и перепрыгиваю через раскрытую сумку с книгами.
— Кто? — говорю, прежде чем дойти до двери.
Кто бы там ни был, он не отвечает, но я смотрю в глазок и вижу Шарлотту, стоящую в коридоре.
Сердце замедляется. Это не профессор Сегал. Стряхиваю это чувство и говорю себе, что можно набраться терпения и подождать еще денек.
— Привет, — я открываю дверь.
Влажные волосы Шарлотты падают на футболку с британским флагом, которая доходит ей до колен. Я отхожу в сторону, позволяя ей войти в квартиру.
— Ты избегаешь меня, — говорит она.
— О чем ты? — я выпаливаю первое, что приходит в голову, ведь она права.
Шарлотта обходит барную стойку, запрыгивает на табурет и упирается локтями в глянцевую поверхность.
— Ты все еще волнуешься из-за своего отца? — спрашивает подруга.
Я потираю затылок и хмурюсь.
— Честно говоря, я будто забыла его в тот момент, когда он исчез из моей жизни.
Она качает головой.
— Я знаю, что он — та еще головная боль…
— Приятно не возвращаться домой на выходные каждую пятницу вечером.
Шарлотта фыркает.
— Да, я представляю. Но куда делся тот парень, которого ты встретила в «Красной комнате»? Ты была так взволнована из-за него, а потом все стихло.