Порочные занятия
Шрифт:
Я втягиваю воздух, когда все тепло и ощущения, которые собрались между ног, перетекают в голову.
Профессор Сегал возвращается, но я вижу только его ноги, пока не вытягиваю шею. Но даже так я не могу встретиться с ним взглядом.
— Ты помнишь стоп-слова? — снова спрашивает он.
Моя грудь вздымается и опускается от частых вдохов, и приходится прилагать все усилия, чтобы сохранять спокойствие.
— Да, — говорю я, повышая голос. — «Желтый» — замедляемся, «красный» — останавливаемся.
—
Смех вырывается из моей груди.
Я, блять, истеричка.
— Зеленый.
Профессор Сегал проводит пальцами обеих рук по внутренней поверхности моих бедер.
— Мне нравятся твои ноги, — шепчет он издалека. — Такие длинные, стройные и гибкие. Но они и близко не самая моя любимая часть тебя.
— Тогда какая?
Он делает паузу, и я напрягаюсь, боясь встретиться с ним взглядом. С глазами, которые, наверное, смотрят на мокрое пятно на моих трусиках.
Его пальцы скользят по кружевной отделке возле одной ноги, вызывая покалывание, и у второй. Он сдвигает ткань в сторону, обнажая мою киску.
— А-а-а-ах, — я выдыхаю долго и судорожно.
Прохладный ветерок кружится вокруг разгоряченной плоти, и мой выдох превращается в стон. Когда его горячее дыхание опаляет мои складочки, я теряю нить разговора.
— Я люблю твою киску, — говорит он низким голосом, от которого напрягаются мышцы. — Это сверкающая жемчужина в красивых лепестках. Мне нравится, что она всегда готовая и влажная.
Откуда мне было знать, что он выберет мою киску? Я разжимаю губы, чтобы сказать это, но он говорит первым.
— Но это все еще не моя любимая часть.
— Значит, мои соски?
Он качает головой.
— Ты удивишься, если я скажу, что твои огромные серые глаза?
Прежде чем я успеваю ответить, его рот опускается на мою киску. Это так неожиданно и сопровождается таким огромным приливом удовольствия, что я вскрикиваю.
Он посасывает клитор, создавая мягкий вакуум ртом, и, без того нежный центр становится чувствительнее в два или в три раза. Вспышка ощущений пронзает мой живот и бедра, как молния, и я дергаюсь и содрогаюсь в своих оковах.
— Черт, — цежу я сквозь стиснутые зубы.
— Тебе нравится? — он бормочет рядом с горящей точкой.
— Блять, да, — мой голос дрожит. — Зеленый. Зеленый. Зеленый.
Он глубоко хихикает в мою киску, и вибрации звука проходят от клитора к разгоряченным внутренностям. Дрожь растекается вниз, вниз, вниз от задницы, по позвоночнику, вниз к голове.
Мне никогда не лизали в положении «вверх ногами». Я никогда не представляла этого, даже после того, как впервые увидела бондажированное колесо.
Это мощнее, чем на прошлой неделе, когда профессор Сегал привязал
А еще он грубее и быстрее. Как будто знает, что я менее чувствительна, находясь с такой позиции, и компенсирует это.
Профессор лижет в бешеном темпе, от которого у меня содрогается сердце. Та часть меня, которая думает, что он сошёл с ума, дрожит, другая часть, которая хочет большего, подталкивает к нему бедра.
— П-пальцы, — кричу я. — Пожалуйста.
Профессор Сегал шлепает меня по внутренней поверхности бедер, что только добавляет к удовольствию.
— Кто верхний?
— Вы, — выпаливаю я.
— Кто? — он рычит в мою киску.
— Профессор Сегал, — говорю я намного громче.
— А кому принадлежит эта киска?
— Вам, — всхлипываю я.
Он продолжает, и мы наполняем подвал тяжелыми вздохами. Это больше кружит голову, чем вчерашний шнапс, больше волнует, чем момент, когда его щедрый чек пришел на мой банковский счет.
Пульсирует везде, покалывает в местах, которые я не считала чувствительными, и дрожу там, где он нужен мне больше всего.
Я хочу сжать бедра и поймать его голову. Я хочу сказать ему, чтобы он замедлился, потому что я слишком быстро кончу. Но потом я вспоминаю, что этот мужчина способен доставлять многократные оргазмы.
— О, черт, профессор, я сейчас…
Кульминация ударяет, как циклон, вырывая душу с места, где она покоилась. Мое сознание кружится, выпархивает из подвала, из виллы и плывет по небу сквозь сияние.
Я никогда не переживала ничего настолько сексуально убийственного, чтобы вызвало бы вне телесные ощущения, никогда не думала, что такое возможно.
По крайней мере, до сих пор.
Высокая нота витает на краю моего сознания, непрерывный звук ужаса или блаженства. Требуется несколько ударов сердца, охрипшее горло и пустые легкие, чтобы понять, что звук исходит от меня.
Сознание возвращается в настоящее, когда я шумно втягиваю воздух, и только тогда я замечаю, как все мое тело содрогается от мощной кульминации.
Профессор Сегал проводит языком от клитора к моей дырочке длинными, вялыми, неторопливыми движениями, растягивая ощущения, заставляя их блекнуть, но не исчезать до конца.
— Черт, — говорю я сквозь судорожные вдохи. — Что Вы пытаетесь сделать? Убить меня?
Он смеется и сжимает мой клитор с небольшим давлением, которое подталкивает меня к новой разрядке. Второй оргазм более терпим — меньше духовных ощущений и больше физического взрыва. Мои внутренние мышцы пульсируют и сокращаются в собственном ритме, который перекачивает экстаз в дрожащие конечности.