Порочный 3
Шрифт:
Хельга открутила крышку с банки и отбросила ее в сторону. Кирби присмотрелась к жидкости, гадая, что это такое и почему Хельга так осторожно обращается с емкостью.
– Что это?
Мисс Викман хихикнула.
– Это, дорогая, средство, с помощью которого ты потеряешь свою последнюю ценность.
Хельга опрокинула банку, выливая серную кислоту на красивое лицо Кирби, которое мгновенно потеряло всю свою привлекательность, так как кислота разъела ее кожу. Женщина упала со стула и корчилась на полу, мясо и мышцы сползали с ее скул кусками, она беспомощно царапала лицо и выла в агонии.
Хельга и мисс Викман с веселым выражением
В банке было достаточно разбавленной кислоты, чтобы навсегда обезобразить лицо женщины, но недостаточно, чтобы убить ее. Да и не хотела начальница тюрьмы смерти Кирби. Совсем наоборот. Она хотела, чтобы эта тупая идиотка жила, и до конца своих дней оставалась отвратительной уродиной.
Мисс Викман заметила мигающую красную лампочку сообщения на своем стационарном телефоне.
– Пусть эту уродину отвезут в лазарет, - сказала она через мгновение, взглянув на Хельгу.
– Я буду занята в ближайшее время. Приходи ко мне в обед.
Хельга кивнула.
– Что-нибудь еще, мэм?
– Скажи медицинскому персоналу, чтобы сделали все возможное, чтобы спасти зрение этой твари. Если ничего не получится, я пойму. Но усилия будут оценены по достоинству.
– Я дам им знать.
– Хорошо. А теперь прошу меня извинить, у меня есть другие дела.
В своих апартаментах мисс Викман быстро прошла через кухню и спальню, и подошла к просторному шкафу. Открыв его, она отодвинула в сторону плечики с одеждой и нажала на кнопку, скрытую в глубине, открывая заднюю панель шкафа. В стену был вмонтирован большой экран.
Экран включился и показал несколько темных фигур, чьи черты были неразличимы, сидящих в конференц-зале. Это был Tеневой совет. Их называли так по одной очевидной причине – никто не знал кто они, где они, их имена, пол, возраст. Это были люди, которые управляли Тюрьмой №13, но управляли посредством своих людей, оставаясь в тени.
Искаженный голос произнес.
– Приветствуем, мисс Викман. Мы надеемся, что у вас все в порядке.
Голос был пропущен через фильтр. Говоривший мог быть как мужчиной, так и женщиной. Определить это было невозможно. Мисс Викман редко взаимодействовала с советом напрямую. Обычно общение проходило через посредников. В редких случаях, когда это все же происходило, сообщение оставлялось на старомодном автоответчике ее стационарного телефона. Сообщение всегда было одним и тем же: писк помех, за которым следовал роботизированный голос, произносящий, казалось бы, случайную серию цифр.
Цифры не имели значения. Смысл сообщения был всегда один и тот же: "Позвоните нам".
Мисс Викман кивнула.
– В Тюрьме №13 все в порядке. Согласно вашему распоряжению, мы не будем вмешиваться в дела Фрауеншафт.
Искаженный голос заговорил снова.
– Цель этого звонка - просто сообщить вам о предстоящем визите VIP-персоны.
Мисс Викман изо всех сил старалась не выдать нервозность, что было нелегко. За год, прошедший с тех пор, как она приступила к исполнению обязанностей начальника тюрьмы, никто из представителей элиты организации не посещал это учреждение. То, что сюда едут с инспекцией, очень взволновало ее. Она знала, что скрывать ей от Совета нечего, никаких промахов и ошибок с ее стороны не было, она не нарушила ни один их приказ, беспрекословно выполняя распоряжения, но этo, словно было плевком
Она старалась говорить ровно, не показывая своего беспокойства.
– Когда состоится этот визит?
Наступило короткое молчание. Затем искаженный голос заговорил снова, произнеся только одно слово: Скоро, и экран отключился, а настенная панель автоматически встала на место.
Мисс Викман несколько долгих мгновений тупо смотрела на стену. Перспектива VIP-визита не вызывала у нее особенного беспокойства – скрывать ей было нечего. Беспокойство больше вызывало то, о чем она МОГЛА не знать, и ЧТО угрожала ее нынешнему положению.
Глава 17
Следующие три дня прошли для Джессики Слоaн без происшествий. Она погрузилась в рутину тюремной жизни и не общалась ни с кем, кроме Паучихи. Враждебное отношение к ней со стороны других заключенных практически исчезло к середине следующего дня.
Это ее не удивляло. Многие просто боялись ее. По словам Паучихи, это было впервые, чтобы новенькая в первый же день убила свою сокамерницу, особенно если эта сокамерница была одной из опаснейших заключённых. Естественно, это сразу же отбило охоту у большинства вступать с ней в конфронтацию. Паучиха так же предположила, что Элис Кинкейд запретила кому-либо нападать на Джессику, все еще не теряя надежды заманить в свою банду.
Джессика была рада передышке. Она здесь никого не боялась, но все же то, что ей не приходилось ежесекундно оглядываться и опасаться нападения, позволяло ей сосредоточиться на более важных делах, таких как поиск выхода отсюда.
В этом плане, однако, она не слишком продвинулась вперед, исследовав блок "D" так тщательно, как только было возможно, но не найдя ни единого слабого места. Сбежать именно из этой части тюрьмы не представлялось возможным. Но выбраться из блока и обследовать всю тюрьму в поисках уязвимых мест тоже было невозможным, даже попытка грозила карцером, а туда ей точно не хотелось вновь. Оставалось только ждать, пока не выдастся такая возможность и держать ухо востро.
На четвертый день пребывания в Тюрьме №13 Джессика и Паучиха сидели за столом в своей камере перед самодельной шашечной доской, принадлежавшей Лоре Гриер. Она была сделана из куска картона с нарисованными на нем квадратами. Игровые фигуры представляли собой сложенные квадратики бумаги.
Джессика выдвинула фигуру и сказала:
– Может быть, мне удастся попасть в лазарет, если я притворюсь больной.
Взгляд Паучихи оторвался от доски, и она с ужасом взглянула на Джессику.
– О, черт возьми, нет, Джесс. Это плохая идея.
Джессика посмотрела в коридор через прутья решетки. С нижнего уровня доносился обычный гул голосов, но коридор был пуст. Хотя нападки со стороны других заключенных прекратились, она не теряла бдительность. Ее враги только временно затаились, и она была уверена, что рано или поздно они нанесут удар, и поэтому хотела быть к этому готова. Джессика перевела взгляд на Паучиху.
– Почему?
Наклонившись вперед, Паучиха сказала:
– Потому что здешний лазарет не предназначен для лечения. Сучек, которых увозят в лазарет, больше никогда не видят. Если ты пойдешь туда, это будет твой гребаный смертный приговор, Джесс.