Порочный клуб. Измена
Шрифт:
— Как ты узнал что Бонни — это Лизи?
— Об этом половина клуба знала. На одной из пирушек с нее стащили маску, а она даже не поняла этого. Говорю же, она была совсем плоха. Если бы я не сдал ее папочки на руки, то все закончилось бы клиникой или того хуже — погостом.
— Ты не понимаешь, она больна. У нее..
— Она нимфоманка, — продолжал поражать своей осведомленностью Макс. — А это лечиться. Насколько я знаю, папенька уже определил ее в кинику, так что можешь не
Жанна выдохнула и прижалась к плечу Макса.
— А ты говорил, что стал бы как твой папаша, — пробормотала она. — Ты бы не стал, Макс, у тебя слишком доброе сердце. За это я тебя и люблю.
Макс напрягся и замер. Даже сердце его остановилось, пропустив пару ударов.
— Повтори, — медленно поворачивая к ней голову прошептала он.
— Я люблю тебя, — глядя в его глаза, призналась Жана и почувствовала, как с ее среда будто камень спал.
Макс притянул ее к себе и печатался в губы.
— Ты ведь возьмешь мою фамилию? — прошептал он.
— Я подумаю, — кокетливо ответила Жанна и приоткрыла губы для нового поцелуя.
Эпилог
Жанна проснулась от щекотки. По ее спине что-то скользило, рисуя пели и загогулины. Она замычала спросонья, еще не осознав, что происходит. Но когда щекотка стала мурашить ее поясницу, а потом пятую точку, Жанна догадалась, что Макс катает по ней игрушечным корабликом.
— Судно королевы Катана заходит в порт, — комментировал он продвижение корабля. — Будут ли его встречать?
— М-м-м, — простонала Жнна. — Смотря с какими намерениями оно туда заходит.
— С самыми развратными, — убирая с попки Жанны кораблик и целуя родимые пятнышки, проговорил Макс.
— Порт захватывают пираты?! — наигранно пугаясь, воскликнула Жанна.
— Один пират, — хохотнул Макс. — Но боишься ты не напрасно. Я намерен захватить все главные пункты твоего города.
С этими словами Макс сполз ниже и, разведя ноги Жанны, стал целовать не только округлые полушария, по и промежность.
В виски девушки ударила кровь. Ее будто взбаламутили, вспенили и подожгли. Внутри все закипело. Она приподняла попку для новой ласки.
— Порт сдается, — сбивчивым голосом сообщала она. — Королева Катана приглашает смелого пирата в свои владения.
Макс хмыкнул, но не поспешил освоить все территории, продолжил свою порочную игру. Запустил язык в лоно Жанны и стал толкаться в него, будоража все нервные окончания.
— Немедленно! — потребовала Жанна. — Королева требует пирата в свои покои.
Макс знал, что утро самое сладкое время для интимных игр. В это время суток его девочка была особенно чувственной. Ее тело немыслимо
Лаская языком ее складки и посасывая стремительно набухающий бугорок между них, Макс буквально сводил ее с ума. Не раз они оба опаздывали на работу, только потому, что ему нравилось доводить ее до исступления и слышать мольбы. Вот и сейчас он намеревался насладиться ее уговорами.
— Королева Катана обещает пирату неслыханный прием, — сбивчиво бормотала Жанна, вжимаясь промежностью в лицо Макса. — Она умоляет, — простонала она.
Макс не сдался и тогда. Он перевернул ее на спину, прошелся поцелуями от лобка до набухших сосков. Втянул один, затем второй. Полоскал их языком и пустился выше, пока не достиг губ Жанны. На них он задержался чуть дольше. Прикусывал, зализывал и щекотал легкими дразнящими касаниями, попутно запуская пальцы во влажное лоно.
— Мм-м-м, — мучительно застонала Жана, самостоятельно насаживаясь на его пальцы.
Она кусала губу и теребила набухшие горошины сосков, а Макс гладил свободной рукой ее живот и перебирал волосы.
— Королева готова исполнить любую прихоть пирата, если он явиться в ее покои немедленно, — без тени надменности, а откровенно моля, простонала Жанна.
Макс улыбнулся и, не убирая руки с ее набухшей и пульсирующей горошины, снова вернулся к груди. Поиграл с правой, затем с левой, снова с правой, и так до бесконечности, пока Жанна не застонала громче. Но не столько от наслаждения, сколько а от томительной потребности в близости.
Внутри нее будто не кровь текла а лава, обжигая и будоража. Сердце металось в плену грудной клетки. Оно рвалось навстречу любимому, пока он истязал ее ожиданием. Макс был умелым любовником, его пальцы ласкали так, будто были крылами ангела, но Жанне хотелось не столько чувственных переживаний, сколько близости. А ее она испытывала, только когда ощущала Макса внутри себя. Всего без остатка, когда его корень врастал в нее, будто в почву. Когда он пил ее сок, разнося по всей внутрянке пульсацию.
Дрожь Макса в своем теле Жанна ощущала как признания в любви. Эта своеобразная азбука пульсаций была их тайным языком. Самым понятным и чувственным. Ей не нужны были слова, только его рокочущее желание, только дыхание, которое она пила будто мед.
— Макс я хочу тебя, — закусывая губу стонала Жанна. — По-жа-луй-ста-а-а не томи-и-и…
Макс пощадил. Он выпрямился и, разведя ее ноги шире, устроил свои бедра между ними. Жанна сама нашла его ствол и поспешно вогнала в свое лоно.
— О-о-ох-х, — одновременно выдохнули они.