Порочный
Шрифт:
Помахала солдатам и, проезжая мимо, послала им воздушный поцелуй.
Бедные парни.
У них впереди длинная ночь. Утром в новостях будут трубить об обнаружении в Хопкинс-Бенде террористической ячейки. Той же самой, будет говориться в сообщении, которая устроила взрыв "грязной" бомбы в соседнем Дэндридже. Много людей погибнет в Хопкинс-Бенде до рассвета во имя государственной безопасности. СМИ и некоторые слои общества вряд ли поверят в официальную версию, но Джессика знала, что это уже не будет иметь значения. Так говорит ее папа. Это доверчивые овцы. И, в конце концов, они проглотят ложь, сказанную правительством. Обычное дело.
Джессика промчалась по Олд Форк Роуд и после
Она упивалась всем:
Ревом двигателя.
Шелестом шин.
Прохладным ветерком в лицо.
Ночью.
Прекрасной, чистой ночью.
Шоссе, простиравшимся вперед на многие мили.
Она никогда не чувствовала себя такой свободной.
Эпилог: Выжившие
Часть 1: Близнецы-мучители.
Возбуждение толпы было осязаемым даже в относительной тишине, после того как в здании погас свет. Шепот голосов усилился, когда пауза затянулась. Предвкушение достигло своего пика. И тут прозвучала первая нота музыки. Зловещий индустриальный бит. Кто-то в зале засвистел и зааплодировал. Потом еще аплодисменты. Люди начали хлопать.
Усиленный акустикой голос ведущего заполнил помещение: - Леди и джентльмены, "Бархатный гроб" с гордостью представляет... "БЛИЗНЕЦОВ-МУЧИТЕЛЕЙ"!
Аплодисменты и свист сменились криками восторга.
Прожектор ударил в центр сцены, осветив человека, привязанного к стулу. Тот извивался, морщась от света. Темная фигура на высоких каблуках важно вышла на сцену, и голос ведущего загремел снова.
– ВСТРЕЧАЙТЕ! ПРЯМИКОМ ИЗ СТОКГОЛЬМА, ШВЕДСКАЯ ВЛАДЫЧИЦА БОЛИ, ХЕЛЬГА ФОН ТРАММПЕ!
Большая часть зрителей вскочила на ноги, когда Хельга вошла в круг света и схватила связанного человека за волосы. На ней были ее фирменные туфли на шестидюймовых шпильках, узкое кожаное бюстье, черные чулки, и эсэсовская фуражка с блестящей каймой. В правой руке она сжимала плетку-девятихвостку. Она сунула ее мужчине под подбородок и ухмыльнулась залу.
Музыка гремела.
Публика снова взревела, когда на сцене появилась еще одна фигура. Тоже на высоких каблуках. На этот раз громоподобный голос ведущего едва смог перекричать обезумевшую толпу: - И ТЕПЕРЬ ПРЕЛЕСТНАЯ ПАРТНЕРША ХЕЛЬГИ ПО БОЛИ, ПРЯМИКОМ С ХОЛОДНОГО СЕВЕРА, ВИВЬЕН АЙС!
Меган шагнула в круг света и прошла в переднюю часть сцены, где приняла драматическую позу, одарив аудиторию жутким взглядом. Возбуждение не ослабевало, оно стало еще более осязаемым, но толпа заметно затихла, уловив ее взгляд. Он источал сочетание сексуальности и злобы, пугавшее всех присутствующих. Этому способствовала и ее репутация. Они с Хельгой считались уже культовыми фигурами на андеграундной клубной сцене. В интернете было множество посвященных им фэн-сайтов, но только что запустившаяся официальная страничка требовала платного членства и предоставляла ограниченный доступ к видеоматериалам с откровенным содержанием. Деньги текли рекой, так что им не требовалось даже гастролировать по клубам. Но Меган этого было мало. Она наслаждалась остротой "живых" выступлений. Еще год назад она не представляла для себя подобной жизни, а теперь не могла уже по-другому.
Музыка достигла крещендо и резко оборвалась.
Какое-то мгновение Меган продолжала еще смотреть на зрителей.
Потом повернулась к ним спиной и медленно направилась к связанному человеку. Развернулась, села ему на колени, и откинулась на него. Хельга наклонилась к ней и провела рукой по ее голой груди.
Толпа снова начала сходить с ума.
Меган подавила улыбку.
Хельга во многом оказалась права.
У них были смежные люксовые номера в Кливленд Хайатт. Они вернулись туда после выступления. Меган приняла душ, накинула халат и вышла на балкон посмотреть на уличные огни. Отсюда город походил на любой другой. Они с Хельгой столько их уже посетили. И покорили их все.
Она вернулась в комнату и открыла дверь, соединяющую ее номер с номером Хельги. На шикарной белокурой богине был черный шелковый пеньюар. Она сидела за столом, склонившись над ноутбуком. Она подняла глаза и улыбнулась вошедшей Меган.
– Классное шоу сегодня было, хм?
Меган подошла к мини-бару и налила себе бокал дорогого вина. Вернулась от стола и села напротив Хельги.
– Нормальное. Все-таки я хочу найти способ сымитировать тот фокус со стоянием на голове, который ты делала в "Логове Греха".
Хельга нахмурилась.
– Я делаю это каждую ночь.
Меган покачала головой.
– Нет, нет. Другое. Когда каблуком в ухо.
Хельга рассмеялась.
– Не думаю, что такое можно сделать, не прикончив парня. Мы популярны, но не настолько, что нам сойдет с рук убийство на сцене. Ее глаза расширились.
– О! Кстати о "Логове Греха"...
Меган приподняла бровь.
– Что?
– Я сегодня получила от Мэдлин письмо по "электронке". Она открыла новое "Логово Греха" в Нэшвилле. Там теперь все по-честному. С ней даже несколько прежних девчонок. Как бы то ни было, она приглашает нас к себе с нашим шоу. Что думаешь?
Меган подумала о Мэдлин. И вспомнила ощущение от ледоруба в руке, когда он вонзается в живую плоть. То, что Мэдлин заставила ее сделать. Но тогда того требовали обстоятельства, разве нет? Мэдлин тоже попала в "Логово Греха" не по доброй воле, тем не менее, каким-то образом добилась устойчивой позиции на верху его пищевой цепочки. Меган не волновало, что о ней говорили, как о человеке, но в своих самых сокровенных мыслях верила, что станет такой же как Мэдлин. Хоть в этом она была честна сама с собой. Только Мэдлин бы ее поняла. И, может быть, Хельга.
Потягивая вино, она подумала еще немного.
Потом улыбнулась.
– Скажи ей, что мы согласны.
Хельга ухмыльнулась.
– Отлично.
Она склонилась над клавиатурой и начала быстро печатать. Потом щелкнула кнопкой и сказала, - Готово!
Встала и скинула пеньюар.
– Я в душ. Сделаешь мне пока выпить?
Меган улыбнулась.
– Двойное мартини?
– Конечно.
Хельга повернулась и пошла в душ. Всякий раз, когда Меган смотрела на обнаженную спину Хельги, ее взгляд останавливался на шраме, оставшемся после ножевого ранения. Он хорошо зажил, но бледная полоса навсегда осталась там. Хельга не пыталась его прятать. Да и зачем? Он добавлял ей таинственности. Но всякий раз его вид пробуждал яркие воспоминания о той долгой, безумной ночи. О трудностях, которые она вынесла. Ужасных вещах, которые ей пришлось делать. И кульминацией всего этого были потрясающие откровения о Пите. Конечно, не было никаких прямых доказательств того, в чем он подозревался, но она чувствовала правду сердцем. Как и она, он перенес невыразимые вещи. Эти вещи изменили ее и в плохом и в хорошем смысле. Эти психологические шрамы она будет носить всю свою жизнь. Этот опыт явно изменил и Пита, но в его случае, сломал его. Где бы он сейчас ни был, он уже не тот мужчина, которым был раньше. Не тот, которого она когда-то любила.