Порог чужого дома
Шрифт:
Как странно…
За сорок лет совместной жизни мы так и не успели обзавестись собственными детьми. Сначала я строил карьеру, потом мы копили на дом, потом случилось еще что-то, потом ещё… Мы, люди, всегда откладываем на потом самые важные дела, наивно полагая, что будем жить вечно. Но годы летят гораздо быстрее, чем нам кажется. Их не вернешь и прошлое не изменишь, поэтому всё, что остаётся, это ругать себя за то, что при наличии физических возможностей не нашёл времени. Теперь же ситуация абсолютно противоположная: свободного времени навалом, но нет возможностей. Да, пожалуй, отсутствие детей – наша общая с Мери боль, несмотря на то, что мы делаем вид, будто всё и так прекрасно, хотя
– Мне нужно ненадолго уйти, любимая, – негромко обратился я к Мери. – Отдыхай и не тревожься. Я постараюсь вернуться, как можно скорее.
Я немного помолчал, словно ждал ответа, а потом добавил в надежде, что она слышит меня подсознанием:
– Всё будет хорошо. Скоро боль уйдет, и ты вернешься к полноценной жизни, радость моя. Обещаю.
Мери продолжала лежать с закрытыми глазами и оставаться неподвижной. Только редко вздымающая грудь говорила о том, что она жива. Она молодец. Она всё ещё борется. Поцеловав супругу в лобик и улыбнувшись напоследок, я развернулся и вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь, а оказавшись в тишине сумрака лестничной площадки, замер, чтобы снова прокрутить в голове свой гениальный план. То, что я придумал, действительно гениально, оставалось только продумать детали идеального претворения плана в жизнь. Ведь на карту поставлено наше счастье. И я не имею права на ошибку…
Я спасу Мери!
Мы снова будем счастливы!
Я уверен в этом.
Меган Гротт
Никогда в жизни не думала о том, что со мной может произойти что-то ужасное, но, однако, это произошло. Я, впрочем, как и большинство людей, всегда была уверена в том, что беда может произойти с кем угодно, но только не со мной. Уверенность в этом подводит нас в самый неподходящий момент, так как усыпляет бдительность.
Так вот, направляясь на Центральный вокзал, я случайно уснула в вагоне позднего метро, и проснулась на конечной станции в отдаленной части города, где меня разбудил недовольный дежурный.
– Эй, – раздраженно потряс он меня за плечо. – Общественный транспорт – не гостиница и не мотель. Отправляйся искать другое место для ночлега, милочка.
Я вскочила, смущенно захлопала глазами и попыталась схватить чемодан, но его не оказалось поблизости, и это обстоятельство мгновенно повергло меня в панику. Открыв рот, я беспомощно оглядывалась по сторонам, пытаясь сообразить, что происходит, но еще не до конца осознавая всей сложности сложившейся ситуации.
– Что ещё? – нетерпеливо проворчал дежурный. – Так и будешь стоять на одном месте и делать вид, что тебе плохо?
– Но… – чуть не плача, я растерянно оглядывала вагон. – Мой чемодан…
– Не было тут никакого чемодана. Пошевеливайся.
– Но он же был у меня, клянусь!
– Если так, то тебе нужно обратиться в полицию, а поезд не может стоять вечно, ожидая, когда твоё высочество соизволит выместись из вагона.
Еще раз глупо оглядевшись по сторонам, я поняла, что мне не остается ничего другого, как прислушаться к совету дежурного, поэтому, убедившись, что маленький рюкзачок всё еще висит на моей спине, рассеянно вышла на свежий воздух. Спустившись с платформы на пустую улицу, я побрела через какой-то тёмный сквер, а потом присела на лавку.
Только тогда, окончательно проснувшись, я почувствовала, как правда накрывает меня суровой действительностью.
О, Боже.
Меня ограбили.
И чёрт бы побрал недорогие шмотки, старый ноутбук и нижнее белье из дешевого магазина. В боковом кармане чемодана лежали паспорт, кредитная карта, немного наличности, билет на поезд домой и мобильный телефон. Я специально положила все самые ценные вещи туда, потому что знала наверняка, что чемодан я не потеряю и нигде не забуду, в отличие от рюкзачка, набитого всякой дрянью. Мне страшно не везло на рюкзачки, я перетеряла их уже тысячу.
Но что же теперь? Получилось ровным счетом наоборот. Чемодан украли, когда я уснула в вагоне, а при мне остался рюкзачок, в котором я носила всяческий ненужный хлам наподобие губной помады или карманного зеркальца.
Дежурный по станции был совершенно прав, когда посоветовал мне обратиться в полицию. По крайней мере, с их помощью я, хотя бы, смогу позвонить маме и успокоить ее, ведь она будет ждать меня завтра вечером. Представляю, в какую она впадет панику, когда я не выйду из вагона на своей родной станции…
Но где же сейчас искать полицейский участок? Что это вообще за район? Я огляделась, разглядывая неприветливый пейзаж, подсвеченный редкими фонарями, оранжевый свет от которых с трудом пробивался через разросшиеся деревья. Судя по всему, это очень старый, неухоженный сквер, в котором я почувствовала себя вдруг очень неуютно.
Может, стоит вернуться к станции и воспользоваться городским телефоном, которые, обычно, всегда присутствуют перед турникетами? Эта мысль показалась мне единственно верным решением и подарила небольшое облегчение. Я уже собиралась было подняться с лавочки и покинуть мрачный сквер, как вдруг услышала слева голос:
– Тебе скучно? Не хочешь развлечься, красотка?
Вздрогнув, я подняла глаза и увидела стоящего перед собой упитанного чернокожего молодого парня в огромной кепке, который не выглядел агрессивным и опасным…
2
Вильям Клевер
Выйдя на свежий воздух, я остановился и с высоты крыльца оглядел вечернюю улицу. На наш, тихий, населенный приличными гражданами, район начала опускаться темнота. Я очень люблю эту часть города, которая так не похожа на сверкающий, шумный, вечно спешащий центр или грязные окраины, заполненные отбросами общества, которые лишены достойного жилья, достойной работы, достойного образования и медицины. Несчастные. Мне жаль эти убогие районы и их вонючих жителей. Неприязни я к ним не испытываю, просто удивляюсь человеческой сущности. Столетия идут, но люди, в большинстве своем, не меняются, продолжая наивно полагать, что можно быть ленивым и богатым одновременно. Самое большое заблуждение мигрантов, наводнивших страну. Бесчисленная орда идиотов, которая в последнее время стала еще многолюднее, где каждый думает, что, едва ступив на американскую землю, он попадёт под бесконечный дождь падающих на него сверху долларов, а блага жизни окутают с головы до ног, словно тёплое одеяло.
Но так не бывает. Если эти отбросы оказались не нужны там, где родились, откуда в их головах появляется примитивная мысль, что за океаном никчёмных дураков встречают объятиями? Кроме того, эти людишки не желают жить по-новому и тащат свой быт сюда, поскольку им комфортнее и привычнее существовать в знакомых с детства условиях. Именно так город оброс этническими районами, оказавшись в которых ты никогда не догадаешься, что находишься в Новом Свете. Сбылась американская мечта.
Дурачье.