Порог между мирами (сборник)
Шрифт:
Здоровый глаз зловеще повернулся к Тито Кравелли, стоявшему в глубине кабинета с лазером в руках. Живое тело постучало по безвольно свисающей руке брата.
— Скажи что–нибудь! — взвизгнула голова.
Невредимый брат с большим трудом поднялся на ноги.
В то же мгновение его раненый близнец резко наклонился вперед, и здоровый с трудом удержал равновесие.
По обмякшему телу пробежала легкая дрожь — оно еще не было мертво. В глазах брата появилась надежда. Гротескно пошатываясь, тело двинулось к двери.
— Беги! — вопила голова. Тело неуклюже брело к выходу. —
Четвероногое существо сбило с ног застигнутых врасплох добровольцев у двери, возникла куча–мала и похоронила под собой пытавшихся подняться мутантов.
Едва Джорджу–Уолту удалось встать, как к ним метнулся Джим Брискин и схватил за одну из рук.
Рука отвалилась.
Он все еще держал ее, когда Джордж–Уолт поднялись на четыре ноги и двинулись в глубь коридора.
— Искусственная, — пробормотал Брискин, протягивая оторванную конечность Солу.
— Да, — бесстрастным голосом согласился Сол. Отшвырнув руку, он бросился вслед за Джорджем–Уолтом. К нему присоединился Джим, и они вместе погнались за мутантами по устланному коврами коридору. Трехрукое существо бежало с трудом, два тела то расходились, то сталкивались. В конце концов братья упали. Сол Хайм схватил правое туловище за пояс.
Все тело распалось — руки, ноги и торс, но не голова. Второму телу каким–то невероятным образом удалось встать и вновь пуститься в бегство, отчаянно работая руками и ногами.
Джордж–Уолт вовсе не был мутантом. Он оказался самым обычным человеком. Брискин и Сол с изумлением смотрели ему вслед.
— Идем отсюда, — наконец сказал Джим.
— Согласен, — кивнул Сол и повернулся к ворвавшимся в коридор добровольцам.
Тито Кравелли тоже вышел из кабинета, все еще держа в руке лазер, и увидел оторванное однорукое тело, составлявшее половину мутанта. Постепенно до него дошло, что вторая часть только что скрылась за углом коридора.
— Теперь мы уже никогда их не поймаем, — сказал Тито.
— Вернее, его, — язвительно заметил Сол. — Интересно, кого — Джорджа или Уолта? И зачем ему это было нужно? Не понимаю.
— Видимо, один из них давно умер, — проговорил Кравелли.
Сол и Джим удивленно посмотрели на детектива.
— Естественно, — спокойно продолжал Тито. — То, что случилось сейчас, наверняка уже произошло раньше. Да, они были мутантами, соединенными с рождения. Но потом один из них погиб, а для второго сделали синтетический заменитель. Иначе он не мог бы выжить, поскольку мозг… — Он не договорил. — Вы сами видели, что сейчас творилось с выжившим — он страшно страдал. Представьте себе, как это должно было выглядеть в первый раз, когда…
— Но он выжил, — заметил Сол.
— Ему повезло, — без тени иронии сказал Тито. — Честно говоря, я рад, поскольку он это заслужил.
Присев, он начал осматривать тело.
— Мне кажется, это Джордж. Надеюсь, его снова приведут в порядок со временем. — Он поднялся. — Едем наверх, на посадочную площадку. Хочу наконец отсюда выбраться. А потом с удовольствием выпью стакан теплого обезжиренного молока. Большой стакан.
Все трое вместе с толпившимися позади добровольцами направились к лифту. Никто их не останавливал. Коридор был пуст. Они не заметили даже изображений расхваливающих себя девушек.
В Чикаго Патриция встретила их словами:
— Ну, слава богу, вернулись! — вздохнула и обняла мужа, а он крепко прижал ее к себе. — Что случилось? Мне казалось, вас не было целую вечность, хотя на самом деле прошло не больше часа.
— Потом расскажу, — коротко ответил Сол. — Сейчас я хотел бы отдохнуть.
— Может быть, я больше не буду выступать за закрытие «Золотых врат», — неожиданно сказал Джим.
— Что? — изумленно переспросил Сол.
— Возможно, я вел себя слишком жестко, слишком по–пуритански. Я бы предпочел не лишать его средств к существованию. Мне кажется, он их честно заработал.
Он словно впал в оцепенение, не в силах по–настоящему думать на эту тему. Однако вовсе не вид Джорджа–Уолта, распадающегося на два существа, искусственное и настоящее, поразил Джима и заставил его изменить мнение. Виной тому было признание Лэртона Сэндса, говорившего о множестве искалеченных гибов.
Брискин отчаянно пытался найти хоть какой–то выход. Естественно, если жертвам Сэндса и предстояло когда–либо пробудиться, то лишь в последнюю очередь. Возможно, до этого времени удалось бы найти недостающие органы в банке ООН. Но была и другая возможность, пришедшая ему в голову как раз во время визита на спутник. Совместное существование Джорджа–Уолта подтверждало работоспособность полностью механических органов. Именно в этом Джим Брискин видел решение. Стоило попытаться заключить договор с Джорджем–Уолтом. Его — или их — оставили бы в покое, если бы они сообщили, где были изготовлены крайне сложные и успешно работавшие искусственные части их организма. Вероятно, в одной из западногерманских фирм, тамошние концерны проводили весьма продвинутые эксперименты подобного рода. Но их могли изготовить и инженеры, имевшие контракт лишь с самим спутником и работавшие там постоянно. В любом случае четыреста жизней стоили любых усилий, направленных на их спасение. Нужно было заключить сделку с Джорджем–Уолтом, независимо от условий с их стороны.
— Пойдем выпьем чего–нибудь горячего, — сказала Пэт. — Я продрогла до костей. — Она направилась с ключом в руке ко входу в штаб–квартиру Либерально–республиканской партии. — Можно сварить нетоксичного синтетического кофе.
— Почему бы не позволить спутнику умереть естественной смертью? — размышлял вслух Тито, пока они стояли вокруг кофейника, ожидая, когда он закипит. — Если начнется волна эмиграции, спутник мог бы послужить постоянно сокращающемуся рынку труда. Вы что–то упоминали на этот счет в своей речи в Чикаго.
— Ладно, — сказал Джим. — Если Джордж–Уолт оставят меня в покое, я тоже не стану их трогать. Но если они выступят против меня или не согласятся на договоренность насчет производства органов, тогда я предприму соответствующие меры по ликвидации «Золотых врат». В любом случае благополучие тех четырехсот гибов важнее всего.
— Кофе готов, — сообщила Пэт.
— Неплохо, — одобрительно сказал Сол, отхлебнув.
— Да, — согласился Джим.