Порок
Шрифт:
– У него лицензия. Он сотрудник охранного агентства, которое обеспечивало безопасность предпринимателю Баумистрову. Мало того, это агентство зарегистрировано при союзе ветеранов МВД.
– Хотите сказать, что я убил сотрудника МВД?
– Я хочу сказать, что не надо всех держать за дураков! – заорал Александр Федорович. – Ты что думаешь, я не знаю про твои похождения?!
Евгений недоуменно посмотрел на шефа.
– Что смотришь? Думаешь, я не знаю, что ты посещаешь Воинова? Зачем? Зачем, спрашиваю?
– По уголовному делу, – растерянно ответил
Признания Житомирского сразили его.
– Что врешь, наглец! – еще сильней заорал Житомирский.
Евгений оцепенел, только от одной мысли, что Житомирскому, возможно, известен характер бесед с Воиновым, его охватил ужас. Как он мог упустить, что камера, где лежит Воинов, может находиться под прослушкой. Непростительный просчет. Ему стало стыдно, он залился краской.
– Поэтому перестань копать, что-то выискивать. Через месяц у Воинова суд, который, скорее всего, утвердит вердикт врачей, его признают невменяемым и выпишут принудительное лечение. А для нас дело закрыто и все тут! Ты понял?
– Да, – покорно проговорил Евгений.
Следующее высказывание Житомирского немного успокоило его.
– Определить, что ты там вынюхиваешь – несложно. Чем ты можешь объяснить, что оказался рядом с домом этого педераста редактора, который сношается с сыном Баумистрова? А? Слишком много совпадений, тебе не кажется, мой дорогой?!
Евгений опустил голову.
– А что у тебя с Климентьевой Жанной?
– Что?
– Женя, не прикидывайся, я знаю все. Как и то, что ты ездишь к ней домой, встречаешься. И твои высосанные из пальца объяснения на бумаге для следствия, может, и прокатят, но не для меня.
Евгений молчал, в свое оправдание он сказать ничего не мог, его разбили в пух и прах.
– Ты что, собственное расследование учудил? Тогда это тебе грозит очень большими неприятностями. И одним только увольнением тут не отделаешься, дорогой мой! А? Что молчишь? Скажи что-нибудь, успокой старика! – Житомирский продолжал давить.
– Я не знаю, – неуверенно начал Евгений, – я не знаю, что сказать в свое оправдание…
– Я не знаю, – с сарказмом повторил патрон. – Ладно. Сделаем так. Можешь мне ничего не говорить.
Последняя фраза удивила Евгения, он встрепенулся.
– Больше ни ногой в это дело. С племянницей Баумистровой ты можешь встречаться и плести шашни, этого я запретить не могу. Но если еще раз попадешься, отмазывать и защищать тебя не буду, ищи адвоката в другом месте! Ты понял?
Евгений одобрительно кивнул.
– Но пока идет внутреннее расследование по вчерашнему инциденту, уйдешь в отпуск на месяц, а потом посмотрим.
Евгений ожидал столь жестких санкций и особо не расстроился.
– Ну все, иди! Отдыхай, но на период следствия никуда не уезжай.
От разговора с патроном у Евгения сложилось двоякое чувство.
Его отстранили, но с другой стороны, Житомирский не стремился раскопать истину и не домогался до него излишними вопросами. Но все же беспокоило, откуда патрон мог знать про связь с Жанной? Кто слил? Может, просто
Евгений вышел на улицу, он подумывал куда пойти, чтобы немного перекусить. На улице его поджидал неприятный сюрприз. Около входа стоял Баумистров-старший в окружении троих человек охраны.
Неожиданное присутствие Павла Сергеевича предвещало Евгению непростой разговор. Баумистров предложил сесть в его машину. Евгений в целях безопасности отказался, что вызвало неодобрительную усмешку у Баумистрова:
– Думаете, что я куда-нибудь вас увезу и застрелю?
– Вы приведите еще целый взвод охранников и после обвините меня в трусости, – ответил Евгений.
– Юмор у вас не пропал.
– Давайте пройдемся по площади, – предложил Евгений.
Баумистров согласился. Охрана шла рядом в пяти шагах от шефа.
– Вы убили моего человека, – начал Баумистров, – он был моим главным телохранителем…
– Это была самооборона, – отрезал Евгений, сразу давая понять, что к претензиям предпринимателя настроен категорично.
– Хорошо, допустим, что была самооборона, но вынужден вас предупредить, в другой раз, – неважно, по какой причине, – если вы станете на моем пути…
– Вы мне угрожаете? – перебил Евгений и оглянулся на идущих вслед секьюрити.
– Да, вы поняли верно, я вам угрожаю и мне наплевать, кто вы – следователь или кто-нибудь еще, во всяком случае для меня со вчерашнего дня вы – убийца. И перестаньте околачиваться вокруг моего сына, в деле Воинова он вам ничем не поможет, – закончив грозную тираду, Баумистров остановился, хлопнул в ладоши. Они как всегда были в перчатках.
– А я знаю одну историю, когда один человек с помощью людей в белых халатах убил собственную жену, – сказал Евгений, который никогда не решился бы сказать подобное, но после вчерашнего инцидента почувствовал уверенность в собственных силах, граничащую с безрассудством и нигилизмом как по отношению к себе, так и к окружающему миру.
Они остановились.
– Я вас понял, Евгений Андреевич, менять свое поведение вы не намерены, хотя сегодня я готов был вас простить, но, видно, не судьба, – Павел Сергеевич усмехнулся и зловещим взглядом с головы до ног оглядел Евгения, как оглядывают будущую жертву.
Евгений напряженно сник и боялся шелохнуться, от сиюминутной бравады не осталось и следа.
Павел Сергеевич развернулся и пошел прочь. Евгений тихо сказал ему вслед:
– Убийца.
Баумистров неожиданно обернулся, Евгений опешил и проклял себя за длинный язык, но в следующее мгновение понял, что Павел Сергеевич не услышал его.