Портниха
Шрифт:
– Старейшины, наверное, негодуют.
– А старейшин, Лира, теперь тоже нет. Управлять Лафирой будет простой сельский голова, а прежние правители получили распоряжение уехать из поселка в другие населенные пункты. Без права проведения встреч и собраний.
Ого!
– Ткачи уже знают об этих преобразованиях?
– Конечно. Им было сообщено о реформах сразу, как только их подписал король. Знаешь, восприняли они это по-разному, но не очень активно. Никто не кинулся собирать чемоданы и срочно уезжать в другие города и веси. У местных жителей в поселке находятся дома, подсобное хозяйство, налаженный
Я улыбнулась. Как все-таки здорово, когда революция происходит не снизу, а сверху. И как хорошо, что у нашего судьбоносного суда не было широкой огласки. Теперь ткачи смогут потихоньку, не привлекая к себе особого внимания (колдуны-то они все-таки необычные), расселиться по всей стране. Если, конечно, захотят.
– А что с Диком и Аланом?
Лицо Рамиля помрачнело.
– Над ними тоже был суд. Но не гражданский, а военный трибунал. Официально кейа являются одной из разновидностей боевых магов, а значит решать их судьбу обязаны братья по силе и оружию.
– А почему меня никто не вызывал на заседания?
– А зачем? Я лично визуализировал их воспоминания и расшифровал узор энергополотна. Вина братьев в убийстве Тарьи Тесси и попытке убийства Алиры Ланифи полностью доказана. Теперь восемнадцать лет своей жизни они проведут в западных каменоломнях, а после – еще столько же в колонии поселения. Ты согласна с этим вердиктом, Алира?
– Более чем.
Кезри чуть наклонился и взглянул мне прямо в глаза.
– Я хочу попросить у тебя прощения за своих подчиненных. Тарью уже не вернуть, однако ты должна знать: мне искренне жаль, что она умерла. Я ведь все-таки провел служебное расследование, Лира. В поселке у ребят были единомышленники, которые вместе с ними разрабатывали план уничтожения пряхи. Над ними тоже был суд. По его решению они станут трудиться в соседней каменоломне с Аланом и Диком.
Я кивнула головой.
– Спасибо, Рамиль.
Он поставил на стол пустую чашку. Усмехнулся.
– Как порой чудна бывает жизнь! Двадцать с лишним лет назад я был уверен, что ты потеряна для меня навсегда. Теперь же, получив надежду провести рядом с тобой остаток жизни, я снова остаюсь один.
– Рамиль…
– Знаешь, это даже хорошо, что ты вышла замуж. Я по-прежнему считаю, что пряха – это величайшее чудо, которое должно находиться под охраной. А лучшего же стража, чем Лутор Крег и представить-то сложно. Уж он точно тебя в обиду не даст, разорвет всех противников голыми руками. Мне безумно жаль оставлять тебя в этом городе, Алира. Однако домой я уеду с легким сердцем. Ты в безопасности, а это самое главное.
Несколько минут мы сидели молча. Я рассматривала скатерть и по-детски боялась поднять на Кезри глаза – в его взгляде было столько душевной боли, что становилось не по себе.
– Ты уже решил, чем теперь станешь заниматься?
– наконец спросила у него.
– Ведь официально кейа больше не нужны.
– Не нужны, - подтвердил Рамиль. – Однако сам отряд все ещё существует. Поэтому из телохранителей пряхи мы переквалифицируемся в стражей порядка.
– Зачем тебе вообще возвращаться в поселок?
– Затем, что там мой дом. И мои друзья. Но я не прощаюсь с тобой навсегда, Алира. Если вдруг понадобится моя помощь, нужно только меня позвать. Где бы не находился, я немедленно приеду к тебе, – он вдруг сжал мою ладонь, а потом наклонился и ласково ее поцеловал, – любимая.
ЭПИЛОГ
Вышитый рисунок был примитивен – головастый желтый цветок на толстой зеленой ножке, по которому ползет ярко-красная божья коровка. При этом стежки разноцветных ниток лежали так ровно и аккуратно, что на первый взгляд казалось, будто картинка нарисована на ткани при помощи специальных дорогих красок. Впрочем, главной особенностью этого шедевра было то, что его вышивальщице на днях исполнилось всего пять лет.
– Бабуленька, что же ты молчишь? Тебе не нравится? Некрасиво, да?
Я с трудом оторвалась от созерцания вышитого чуда и перевела взгляд на другое чудо, маленькое и светловолосое, которое сидело сейчас рядом со мной.
– Мне очень нравится, Тарья. Нет, не так. Я просто в восторге. Какая же ты у меня умничка!
Самый маленький и любимый человечек семейства Крегов радостно заулыбался и трогательно обхватил меня ручками за плечи.
– Правда-правда? Бабуленька, я знаешь, как старалась! И мне никто не помогал. Совсем-совсем никто, даже папа! Хотя он пытался, представляешь?
– Твой папа теперь ещё и вышивает?
– раздался со стороны двери удивленный голос.
– Деда! – радостно взвизгнула Тарья.
Птичкой вспорхнула с дивана и уже через пару мгновений звонко целовала Лутора в щеки, удобно устроившись у него на руках.
– Деда, как хорошо, что ты пришел! У тебя закончился рабочий день, да? А я бабуленьке свою картинку показывала. Сама ее вышила, деда! А папа нет, не вышивает. Он просто помочь хотел, у меня ведь красные нитки не сразу в узор легли…
Лутор слушал ее восторженный лепет с выражением такого трогательного умиления на лице, что мне стало смешно.
Как забавно: будучи строгим требовательным отцом, Крег-старший оказался на удивление добрым и любящим дедом. Внучке он отказать не мог абсолютно ни в чем. Да что там, Тарья буквально вила из него веревки.
Малышка хочет поиграть на ковре в его кабинете? Пожалуйста! И это при том, что всем остальным, кроме меня, входить в эту комнату всегда строжайше запрещалось. Ребенок желает посмотреть поближе тяжелую хрустальную люстру, которая висит под потолком в гостиной? Погоди, маленькая, сейчас я тебе ее достану. Крошечке понравился старинный сервиз, и она решила напоить из него чаем своих кукол? Конечно можно, родная.
При этом его совершенно не смущало, что за такую вседозволенность им обоим влетит по первое число – и от меня, и от Эланы.
Лана с Дэном поженились через полгода после нашей с Лутором внезапной лесной свадьбы. К слову сказать, устраивать постфактум брачную церемонию мы с Крегом-старшим не стали. Зачем?
Правда, в какой-то момент пришлось выбрать удобный день, чтобы съездить в управление муниципалитета и оформить наш союз документально (узоры на энергополотнах - это, конечно, хорошо, однако без бумажек сейчас тоже не обойтись).