Портрет Дори-Анны Грей
Шрифт:
— Ааа…
Я посидела еще немного на лавке, ожидая, что неизвестный парень, которого мне не удалось рассмотреть из-за кустов, расскажет еще что-то интересное про Яромира, но он то ли отошел от компании девиц, то ли предпочитал далее молчать, но больше я его голос не слышала. Сплетницы продолжали делиться впечатлениями от услышанного, а потом и вовсе перешли на другую тему.
Поняв, что бессмысленно сижу на лавке и рискую попасться на глаза отдыхающим студентам, я, обходя многолюдные места, отправилась к себе.
В голове была каша. Я пыталась с ней справиться и разложить по полочкам
Вот, значит, как. Пока я пыталась с Яромиром флиртовать, то попадала в его «слепую зону», он меня в упор не замечал. Дело было не во внешности, не в том, насколько удачно я себя изменила при помощи планшета, какое красивое платье надела или сделала стильный макияж. Он всего этого не видел. Мои старания улучшить себя были тщетны, пока я вела себя легкомысленно. Стремление обольстить и влюбить в себя приводили к совершенно обратному эффекту. Он отстранялся. И наоборот, стоило мне забыться и стать самой собой, как Яромир менялся. Проявлял заботу и внимание.
Неужели это правда? И Яромиру я нравилась такой, какая есть? Вернее, была. Или все-таки до сих пор я ему интересна? Он же помогает и делает вид, будто не замечает моего уродства. Он даже меня поцеловал!
Не может быть! Не может быть, чтобы посредственность могла привлечь парня, у ног которого будет любая, помани только пальцем.
Я так и не пришла к какому-либо выводу, факты говорили об одном, а собственная самооценка о другом.
До ужина я вся издергалась. К прежним переживаниям добавились сердечные. И еще время от времени проскальзывала противная мыслишка, что после ритуала отношение Яромира ко мне наверняка изменится. Сейчас он проявлял благородство, заботясь об изуродованной девице, но, вернув свою внешность, я потеряю статус жертвы и снова перейду в разряд простушек обыкновенных.
А если останусь монстром, то тем более не понадоблюсь никому…
Яростно потрясла головой и запретила себе думать о будущем. Если Яромир отстранится от меня, что ж, тогда станет ясно – сама по себе я ему не нужна. Наверное, горькая правда лучше самообмана. Придется смириться. Или… я снова завоюю его интерес! Зная о нем гораздо больше, чем раньше, у меня есть все шансы понравиться ему, проявив себя настоящую.
С таким вот боевым настроем я пришла в столовую на ужин. Зал меня встретил музыкой, льющейся из динамиков, сиянием разноцветных огней гирлянд и разряженной елкой – главным символом Нового года. Столики красовались, убранные в накрахмаленные скатерти, торжественной сервировкой, а с потолка свисали синтетические сосульки, сверкающие блестками.
Я и позабыла, что сегодня грет Морал обещала праздничный ужин. Надеюсь, нас не задержат в столовой надолго? Яромир говорил о предновогодье. Значит, ритуал нужно совершить до полуночи. Но с ректора станется организовать старомодные конкурсы и викторины, лишь бы занять студентов «правильными развлечениями».
Нервозность моя все усиливалась. Ничего удивительного, что появление троицы с безмятежными улыбками на довольных лицах меня покоробило.
— Вы не могли мне хоть как-то просигналить, что у вас все в порядке, спасать никого не требуется? – прошипела я сквозь зубы, следя за тем, как парни ставят свои подносы на стол и усаживаются.
— Ты переживала? – удивился Яромир.
— Нет, конечно! – ответил за меня Виктор. – Дори просто расстроена донельзя, что не смогла поучаствовать в самом веселье. Видишь, как надулась?
Я махнула рукой, не собираясь опровергать. Пусть думают, что пожелают.
— Судя по вашим довольным лицам, все прошло удачно?
— Более чем! – похвастался Мстислав – Сами не ожидали, что так подфартит. Ключ нам сделали за пару минут. Оригинал мы вернули тоже быстро. Греот Рукаоп как раз вышел на свой «любимый» обход, и мы успели подсунуть ключ на место, даже не выманивая завхоза из комнаты.
— А я все подготовил к ритуалу, — добавил Яромир, – и даже успел выспаться. Будем надеяться, что никому из учителей не вздумается посетить подвальную аудиторию, все-таки каникулы, и задуманное пройдет по плану.
— Тогда… — мой голос дрогнул, — после ужина?
Есть не хотелось, несмотря на праздничное меню, радующее глаз разнообразием блюд и красотой подачи. Но я понимала, что парням нужно хорошо подкрепиться, чтобы предстоящей ночью выложиться по полной. Да и мне самой силы понадобятся, поэтому придется что-нибудь пожевать.
— Да, — подтвердил Яромир и тепло улыбнулся. На лице ни капли сомнения или страха. Настолько уверен в успехе?
Меня потряхивало от волнения. Не то, чтобы я не доверяла Яромиру, но на душе скребло. Сама не могла понять, почему. По словам парней, мы хорошо подготовились. Все должно было пройти наилучшим образом. Но беспокойство не унималось.
Глава 22
— Яромир, — принялась я задавать вопросы, чтобы немного развеять свои страхи. – Как думаешь, каким образом дух попал в планшет?
Парень перестал жевать и задумался.
— Я много размышлял над этим, — наконец, сказал он, — но так и не пришел к конкретному выводу.
— А не к конкретному, — подтолкнул Мстислав его к дальнейшему рассуждению.
— Если в теории, то вселение духа возможно тремя способами. Первый – самый распространенный. Экзорцист ловит духа и сковывает его, лишая части силы, но зато между ними образуется связь. Очень похоже на хозяина и собаку, посаженную на цепь. У человека есть рычаги влияния на темную материю, и подсаживает он духа в вещи с определенной целью, к примеру, качать из жертвы энергию, молодость, здоровье.
— Красоту? – предположил Мстислав.
— Такого понятия нет, — возразил Яромир. — Жертва, конечно, становится некрасивой, но не меняет черты, с которыми родилась. В общем, это не наш случай. Связь с экзорцистом я не ощутил, дух в планшете невероятно сильный и симптомов выкачки жизненных ресурсов у Дори нет.
— Тогда что? – с нетерпением спросил Виктор.
— Второй вариант, — продолжил Яромир, — подразумевает также участие экзорциста, но уже не претендующего на роль контролирующего. В таком случае, не скованная человеком темная материя остается полной сил. Делается это, как правило, ради мести. Просто напакостить врагу, и не важно, чем все обернется.