Портрет предателя
Шрифт:
Княжество Монтерра было основано триста лет назад, и с тех пор им неизменно правила династия Фьораванти. Себастьян и Доминика были неразлучны с самого детства, и знали, что когда-нибудь поженятся. Себастьян был единственным сыном князя Фьораванти и наследником престола, а овдовевшая мать Доминики — леди Белличини — приходилась князю родной сестрой. Кузены воспитывались вместе, и их связывала крепкая дружба.
Себастьян украдкой посмотрел на сидящую рядом кузину. Ему недавно стукнуло шестнадцать, и он уже вступил в ту пору, когда юноши начинают активно интересоваться противоположным
— Ну что, как тебе наш новый наставник? — спросил он, весело болтая в воздухе ногами.
Доминика скорчила недовольную гримаску.
— Вот скажи мне, дорогой кузен, неужели во всей Монтерре не нашлось ни одного ангалонца, умеющего сносно махать мечом? Зачем, скажи на милость, нужно было нанимать этого неотесанного хейдеронца?
— Сам генерал Серебряной Стражи порекомендовал его отцу, — терпеливо пояснил Себастьян.
— Кто бы сомневался! Генерал-то и сам, наверное, из Хейдерона?
— Ну да. Насколько я знаю, Стража и состоит практически из одних хейдеронцев.
Доминика презрительно усмехнулась.
— Эти дикари не способны ни на что большее, кроме как служить наемниками или работать прислугой.
— Не будь к ним так строга, дорогая кузина. Я немного поболтал с Зигурдом, и он показался мне довольно толковым.
Доминика проводила взглядом большую черную птицу, лениво парящую в безоблачном небе.
— А мне он ни капельки не понравился! — капризно заявила она.
— Ну и хорошо! Главное, чтобы тебе нравился я! — усмехнулся Себастьян.
В глазах Доминики заплясали веселые искорки, и она кокетливо улыбнулась кузену. Косые лучи заходящего солнца красным золотом сверкали в его густых каштановых волосах. Доминика протянула к Себастьяну руку и взъерошила его шевелюру. Он заворчал, что она испортила ему прическу, но с торчащими в разные стороны вихрами он выглядел так мило и забавно, что она почувствовала внезапный прилив сестринской нежности.
— Идем в дом, а то уже начинают кусаться комары. Я не хочу завтра целый день чесаться, — промолвила она и, подхватив юбки, поднялась на ноги.
— Не забудь, тренировка завтра в семь утра, — напомнил Себастьян.
— Ха! Вот еще! — усмехнулась Доминика. — Я не собираюсь вставать в такую рань.
***
— Подъем! — проорал над ухом грубый голос, и струя ледяной воды плеснулась Доминике в лицо.
Она дико взвизгнула и резко подскочила на кровати. Перед ней стоял Зигурд с кувшином в руке и насмешливо смотрел на нее. Ночная сорочка Доминики намокла и прилипла к телу. Она стыдливо прикрыла руками грудь и забилась в угол кровати.
— Хватит пялиться! — злобно прошипела она. — Что ты себе позволяешь, солдафон?
— Князь дал мне карт-бланш на ваше обучение, Скилик, — невозмутимо ответил тот. — Забудь, что ты принцесса! Сейчас
— Ты с ума сошел? — возмутилась Доминика. — Да мой дядя тебя…
— Пять минут на сборы! — отрезал Зигурд и вышел за дверь.
Когда Доминика спустилась во внутренний двор, Себастьян уже был там, и, судя по мокрым волосам и взъерошенному виду, его пробуждение также не было безоблачным.
— А где шпага? — удивилась она, не заметив поблизости никакого оружия.
— Шпага? — бровь Зигурда насмешливо приподнялась. — Забудь про шпагу как минимум на ближайший месяц.
— Почему это?
— Мы должны сперва привести себя в форму, — печально улыбнулся Себастьян.
— Вот именно! — подтвердил наемник. — А сейчас — пробегите-ка пять кругов вокруг площадки! Живо!
Через час мокрая от пота Доминика из последних сил попеременно делала выпады то на левую, то на правую ногу, попутно проклиная все на свете, а заодно и саму себя за то, что ей, видите ли, захотелось научиться фехтованию. Да лучше играть гаммы на пианино три часа подряд, чем заниматься этой чертовой зарядкой! А этот треклятый хейдеронец только посмеивается над ними, придумывая все новые и новые пытки!
— На сегодня хватит! — объявил Зигурд. — Вольно! Разойдись!
***
Четыре месяца спустя.
Доминика вприпрыжку сбежала по ступеням во внутренний двор. Стояло раннее утро — прекрасное время для занятий, пока воздух свеж и прохладен, на небе ни облачка, и в душе царит приятное предвкушение долгого летнего дня. Густые косы были красиво уложены вокруг головы, а тело — плотно обтянуто темно-синим костюмом для тренировок — узкие брюки мягко облегали ее бедра, а короткий камзол едва прикрывал ягодицы. В какой-то мере этот наряд выглядел даже непристойно, но Доминика знала, что она в нем неотразима, замечая, какими жадными взглядами пожирают ее Себастьян и другие мужчины. Ей нравилось чувствовать свою власть над ними, ощущать, как постепенно, словно нежный бутон, расцветает ее женственность.
С первого занятия минуло четыре месяца. Доминика уже вполне сносно владела шпагой и довольно метко стреляла из пистолета. Зигурд оказался отличным наставником. Он не жалел кузенов, не давал им спуска, не позволял им лениться и отлынивать от занятий. Вначале она сильно страдала, каждая мышца в ее теле жутко болела, а по утрам она с огромным трудом поднималась с постели. Но со временем Доминика ощутила, как наливаются силой ее мускулы, как живо пляшет шпага в ее руке, какими ловкими и быстрыми стали ее движения. Со временем Доминика привыкла к хейдеронцу, и хоть временами он все еще выводил ее из себя, она уважала его и испытывала к нему какой-то смутный интерес.
Доминика услышала звон клинков и увидела, что Себастьян и Зигурд сошлись в тренировочном поединке. Шпаги мелькали в их руках с молниеносной быстротой, кузен фехтовал стремительно и порывисто, а Зигурд сражался вполсилы. Девочка против воли залюбовалась хейдеронцем. Пружинистый шаг, отточенные выпады, ловкие финты — он двигался как матерый волк — легко и грациозно, и в каждом его движении чувствовались сила и уверенность.
Наконец, острие шпаги Зигурда уткнулось в дубленый нагрудник юноши.