Порвали парус
Шрифт:
– Из будущего, - сообщил я. – И его на хвосте принес тоже… Как скворец весну. Или грач… Да, лучше грач. Он мрачный и черный.
– Какое будущее?
– Наплачетесь, - сообщил я.
Она тут же пришла в себя, такая манера действует лучше всего, огрызнулась:
– Свинья!.. Какое-то недоброе оно у тебя. Не верю.
– И снег, - сказал я, - и ветер, и звезд ночной полет… Но все равно будущее есть будущее, потому прекрасно в любом случае.
Внизу далеко среди зелени быстро вздулся кроваво красный волдырь, разросся, лопнул, в небу ударили желтые струи огня, тут же снизу начал вздыматься черный дым.
Глава 11
Когда вертолет опустился в тени невысоких гор, о за высокими деревьями, первыми вытащили единственного захваченного боевика. Я сказал недовольно Кевимну:
– А его зачем?.. Сейчас другие методы.
Он ответил виновато:
– Был приказ…
– Лучше допросить его сейчас, - сказал я. – А то устроят ему санаторий за счет наших налогов.
– Из Управления, - объяснял он, - требуют отправки в Центр…
– А там начнется долгое лечение, - ответил я, - то да се… А надо вот так…
Я подошел к боевику и грубо пнул ногой в рану. Тот громко застонал в агонии.
– Мы не следователи, - объяснил я. – Мы группа захвата. И сейчас пристрелим тебя, тварь, если не расскажешь все! Кто вас послал, сколько заплатили, кто за этим стоит… Ну?... Кевин, убей его!
Кевин тут же с охотой упер ствол автомата в висок боевика. Тот закричал:
– Не надо, я все скажу!
– Говори, - велел я и кивнул Кевину, - а потом пристрели за попытку бегства. Сошлешься на мой приказ. Понял? Я пойду переговорю с освобожденным заложником.
За высокой стеной деревьев тянется ухоженная роща, там в глубине такой же ухоженный домик, зовут их во всем мире альпийскими, а здесь это название подходит как никогда лучше, мы в сердце Альп.
Доктор Кендель сидит в дальней из комнат в глубоком кресле, и, несмотря на теплый тихий вечер, укутан до пояса теплым шерстяным пледом, а в бледных худых руках большая чашка кофе.
– Хорошее начало, - сказал я. – Люди как хотят, у нас пока что свобода делать любые глупости, но умные люди должны начинать и заканчивать день с чашкой кофе… Доктор Кендель, рад, что вас удалось вырвать из их лап. Я доктор Владимир Лавронов, нейрофизиолог…
Он всмотрелся в меня с изумлением.
– Это вы?.. Автор фундаментальной статьи о теломерах дрозофил?..
– Я, - ответил я скромно. – Но сейчас уже больше по грызунам. Апгрейд, так сказать.
– Ого, - сказал он, изумление в его глазах разгорелось еще сильнее. – Растете быстро!.. Я читали ваши работы в Сайанс Ньюс, там всегда дают портрет автора… Никогда бы не подумал, что встречу лично, да еще при таких обстоятельствах!.. Вы же известный ученый, как это вы и… с пистолетом? Да еще так умело обращаетесь!
– Врожденные рефлексы, - объяснил я. – Все мы питекантропы и даже кистеперые рыбы, что были еще те хищники. Почему вас похитили?
– Точно не знаю…
– Но какие-то догадки есть?
Он наклонил голову.
– Да. Похоже, кому-то пришла та же мысль, что и вам, доктор Лавроноф… Пришла же, верно?
– Я еще не уверен в ее истинности, - признался я. – Больно много неясных и даже противоречивых моментов.
Он кивнул.
– Вы ученый, а те, кто сперва действуют, а потом думают, успели, как видите, раньше других, думающих сперва.
Я спросил несколько напряженно:
– Но все-таки… имеете какое-то отношение к созданию вируса африканской чумы?.. Или нет?
– Нет, - ответил он.
– Уверяю вас, нет. Но я из того круга африканеров, среди которых шли разговоры, какое бы это было счастье для страны, если бы все темнокожие каким-то образом исчезли!.. Но это было, скорее, от бессилия. Вы же знаете творческую интеллигенцию…
– Думаю, - сказал я, - такие разговоры шли почти среди всего белого населения ЮАР.
Он кивнул.
– Верно. Но мы, генетики, единственные, кто имел возможность создать этот вирус. И я принадлежал к той части, кто говорил об этом с настоящей болью. Вы же знаете, большинство готовы повозмущаться, но пальцем не шелохнут, чтобы исправить ситуацию, но есть и такое меньшинство, что готово пойти и на крайние меры, если станет совсем уж плохо.
– В ЮАР хуже некуда, - согласился я. – Значит, кто-то все же сумел сконструировать вирус-убийцу.
– Похоже на то, - подтвердил он. – Но я не был в этой группе. Хотя…
– Да?
Он сказал с затруднением:
– Когда меня похитили, я начал припоминать, я же выполнял некоторые работы, что не связаны непосредственно с моей… Ну, разные пустячки!.. Знаете ли, когда коллеги просят поделиться какими-то старыми наработками, которые для меня были тупиковыми, и я их забросил…
– Понимаю, - сказал я быстро. – Очень хорошо понимаю. Для вас тупиковые, а для кого-то некий фрагмент из этих тупиковых оказался весьма кстати. Чтобы не проделывать тот же путь самостоятельно.
– Да, - проговорил он чуточку растерянно, - да, это возможно.
– Вы сумеете вспомнить какие это были работы?
Он зябко передернул плечами.
– Да их масса… Вы же знаете, всегда что-то сам одалживаешь у коллег, они одалживают, делятся мощностями, лабораторным материалом…
– Отличить злоумышленников трудно, - согласился я. – Но, что делать, я примерно представлю строение вируса… даже не примерно, потому смогу узнать, какие фрагменты кода принадлежат ему, а какие отношения не имеют…