Посейдон
Шрифт:
Гален ускоряется. В своем роду он самый быстрый. Он может оказаться перед акулой, забрать Эмму прочь, и вероятно, даже успеет превратиться в человеческую форму, прежде, чем она его увидит. Но зачем меняться при ней? Сейчас он находится в смешанной форме, когда его кожа приобретает цвет воды. Единственное, что она увидит — это водяной шар, несущий ее на берег. Даже если он перестанет маскироваться и позволит ей увидеть себя, никто потом не поверит ее словам. Они будут настаивать на том, что она потеряла сознание, наглотавшись морской воды, и была слишком шокирована,
Но ему хочется, чтобы она узнала, чтобы она его увидела. Без всякой разумной на то причины, он хочет, чтобы Эмма его запомнила. Потому что это будет последний раз, когда он видит ее. У него нет необходимости следовать за ней или наблюдать. После сегодняшнего происшествия, она не вызывает в нем никакого интереса. Человек не сможет объединить его народы. Пусть даже столь удивительный человек.
Удивительный? Отлично. Рейна права — ты не в своем уме! Он вздыхает и ускоряется. Крик Эммы едва не оглушает его.
— Стой! — кричит она.
Гален замирает. Но Эмма разговаривает не с ним. Она разговаривает с акулой.
И акула останавливается.
Эмма обхватывает обеими руками Хлою за грудь и оттаскивает.
— Ты не получишь ее! Оставь нас в покое!
Акула разворачивается и уплывает прочь, словно обидевшись.
Гален ахает. Он наблюдает за монстром, пока гладь ее хвоста не исчезает вдалеке. Он пытается понять, что произошло. Ведь он прекрасно знает — акула просто так не отступит от своей добычи. Агрессивные и беспощадные, они одни из самых страшных существ для людей и Сирен — им без разницы, на кого нападать. А эта просто отказалась от своего ужина, добытого в борьбе.
Внимание Галена вновь возвращается к Эмме, когда он слышит ее сдавленный крик. Она все еще сжимает Хлою и они погружаются на глубину. Эмма пинает ее ногами и свободной рукой. Ее лицо больше не в гневе, оно полно отчаяния. Страха. Опустошения. Эмма выглядит как настоящий человек.
Гален слышит шум— мягкий рокот приближающегося катера спасателей. Рейна. Но успеет ли она вовремя? Из-за борьбы, каждая секунда обессиливает Эмму. Она хаотично болтает ногами, не согласовывая движений с руками.
Гален замирает в замешательстве. Она не человек, она просто не может им быть. Адреналин может помочь человеку задержать дыхание, но не настолько долго. Кроме того, люди не разговаривают под водой, особенно, если цена этому — драгоценный кислород. И акула никогда бы не отступила от человека, к тому же, такого слабого, как Эмма. Тем более, акулы не отступают и от Сирен. Что, если доктор Миллиган прав. Что, если Эмма обладает Даром Посейдона?
Но если она Сирена, то почему она не изменилась? Она могла бы спасти жизнь своей подруги. Почему она не изменяется сейчас? Конечно, она знает, что ее подруга мертва. Зачем продолжать оставаться в человеческой форме? Может ли она чувствовать меня, как и я ее? Гален мотает головой. Слишком мало времени, чтобы задаваться подобными вопросами. По непонятной причине, Эмма готова утонуть, лишь бы остаться в человеческой форме.
Но Гален не позволит этому случиться.
Он
Белый свет разрезает воду и луч останавливается на Эмме и Хлое; впервые Гален замечает отсутствие дневного света. Солнце, должно быть, уже давно село. Двое людей ныряют и направляются к девушкам. Гален знает, что Рейна должна находиться на борту, направляя свет — без способностей Сирены видеть сквозь воду, эти беспомощные люди никогда бы не нашли их даже с прожектором.
Эмма передает Хлою спасателям, кивая им в знак понимания, когда они выдергивают безжизненное тело ее подруги из ее защитной хватки. Оба обмениваются удивленными взглядами, когда выплывают к поверхности. Они поднимают Хлою на лодку, но прежде, Эмма мельком замечает разорванную от лодыжки до колена ногу. Ее мучительный крик забирает у нее последний кислород. Ее тело обмякает и она начинает тонуть.
Гален обнимает ее, не позволяя опуститься ни на дюйм.
Не обращая внимания на всплески с другой стороны лодки, он выталкивает Эмму на поверхность, передавая в руки своей сестры. Рейна перетаскивает ее через край на борт.
Когда Гален окунается обратно в воду, он замечает двух спасателей и закатывает глаза. Они даже не понимают, что Эмма уже в безопасности на борту. Они нелепы, не замечая ничего, что происходит на расстоянии вытянутой руки. Эти жалкие существа ничего не видят. Если бы Галена здесь не было, Эмма давно была бы уже мертва.
Разъяренный, он проносится между ними со скоростью торпеды, окружая их маленькими водоворотами. Он уплывает прочь, различая позади удивленные вскрики людей.
* * *
Гален вытягивает свои плавки из-под скалы; из-за пляжа, переполненного людьми, ему пришлось снять их в воде. Он проскальзывает в них, ступая ногами на илистую почву и выходит на берег.
Рейна ждет его, сидя на песке и прижав колени к груди. Она скручивает одежду в руках, пока та не начинает напоминать веревку. Гален узнает в жгуте футболку, которая была на Эмме, когда он впервые увидел ее на дороге. Даже при свете луны он замечает, как его сестра плачет.
Он вздыхает и садится рядом с ней. Рейна позволяет положить ему руку ей на плечо, и даже опускает голову ему на грудь, когда он притягивает ее к себе.
— Хлоя мертва, — всхлипывает она. При всей своей стервозности, его сестра ценила жизнь — даже если это жизнь человека.
Он кивает.
— Я знаю. Я не успел попасть туда вовремя.
Рейна фыркает.
— Гален, это единственная вещь, за которую ты не должен брать на себя ответственность. Я просто сказала, что она мертва. Я не говорила, что ты убил ее. Если ты не успел добраться туда вовремя, то никто бы не смог.
Он потирает переносицу.
— Я ждал слишком долго, прежде чем вмешаться.