Пошаговая стратегия

Рыбаченко Олег Павлович

Выскочив, огнезарная воительница пустилась вскачь. Ей было очень приятно ощущать босыми ногами траву, и она даже вывела афоризм:

– Неженки придумали обувь, а мужественные коньки для хоккея!

Мария добавила:

– Можно проиграть хоть сто раз, но победы над собой больше одно не бывает! Слабость не в теле, и даже не в разуме - она заключена в вере в собственно бессилие!

Виноградова согласилась:

– У тебя мудрые слова, но сама-то ты в битве теряешься!

Мария отвергла сплетню:

– А ты меня в бою не видела! Одним тяжело в ученье, другим в бою, но парад победы для всех легок!

Виноградова весьма ловко уточнила:

– Вот именно победы, а не для колонны пленных, что бредут под дулами автоматов.

Они потратили несколько десяток минут растянувшихся на долгие часы, выбираясь из полей. Да если бы только полей. Приходилось отталкиваться от ограниченных такими же рощицами, уставленных совершенно одинаковыми инструментами - гибридов скрипки и ели.

Мария очередным разящим не в бровь, а глаз афоризмом заметила:

– Парад победы особенно легок с тяжелыми трофеями, брести колонной в плен особенно тяжело нагим!

С максимальной осторожностью обходя разбросанные там и сям небольшие хутора, Виноградова, в конце концов, вывела своего "Белого льва" к позициям родной дивизии - туда, где она находилась с утра. За ней шла машина принцессы-эльфийки, которая тоже, что-то пищала через открытый люк. В нормальное наступление дивизия эльфов, гномов и людей, так и не перешла, поскольку делать это ей было нечем. В горя Мария пропела:

– Ну почему мы вечно в попе не пойму!

. ГЛАВА Љ 5.

Олег Рыбаченко продолжил строчить, свой феерический роман;

Авенира первую половину дня несли по очереди на плечах Петька и Васька. Затем каменистая дорога окончилась, и мальчишки-невольники вышил на Балканский шлях, выложенный ровной плиткой.

Княжич охотно слез с плеча пацана-холопа. И так весь себе зад отсидел. Сбитые подошвы уже начали подживать, хотя идти все еще больновато, но по гладенькой плиточке вполне терпимо.

Княжич шагал и любуясь Балканскими красотами думал. До чего же изменчива и капризна Паллада. Он сейчас полуголый раб, который прихрамывает на сбитых ногах, и со связанными руками движется в южном направлении.

Интересно, что бы подумали его знатные сверстники увидев Авенира в одной лишь грязной, набедренной повязке? Наверняка бы стали бы смеяться и тыкать в княжеского сына пальцами.

Вот так вертится колесо фортуны!

Вечером Авенир уже не побрезгал черствой лепешкой и фиником. Подошвы горели, и мальчик-княжич сначала остудил их в ручейке, а затем задрал повыше чтобы отхлынула кровь. Ныли от нескольких часов беспрерывного хода игры.

Раб... Он теперь всего лишь босоногий, несчастный раб, которого в любой момент может обжечь плетка.

Авенир уснул...

Ему чудилось во сне, что-то совершенно немыслимое, и даже фасмогорией такое трудно назвать;

Первыми поступили высокие каменные стены Царьграда - Константинополя. Затем последовал целая кавалькада, внушительных и роскошных дворцов и зданий, самого великого и роскошного города средневековья. Особенно ярко светились на солнце сотни золотых куполов православных церквей. Даже великий Киев не был столь великолепным, как этот царь всех градов. Картина показывала прошлое, было лето и все цвело, пальмы, лианы, дубы, клены и серебряные ели все смешалось в диковинном городе. Порты Царьграда были переполнены судами, красочные корабли заполняли гавань. Некоторые из них были огромны, борта обшитые железом, с каждой стороны

по сотне гребцов. Тяжелые воины им полукруглыми щитами торчали по бокам, на носу установленные катапульты и трубы для греческого огня. Военные корабли ромеев большие - дромоны, поменьше скендии прикрывали путь в гавань и первую очередь в пролив Босфор. В будущее время первый великий князь Руси Олег отдаст приказ половине русского флота, из небольших ладей пристать к берегу и установить корабли на колеса. Обойдя по суше грозный византийский флот, русские воины под покровом ночи ударили с тыла. В ближнем бою, дромоны утратили преимущество, многие из них просто взяты на абордаж, не помог и легендарный греческий огонь, настолько стремительно сошлись в ближнем бою урусы. После кровавой баталии весь флот Византии погиб, Босфорские ворота пали, и чванливые византийцы были вынуждены согласиться на позорную капитуляцию, выплатив громадную дань. Тогда великий князь Вещий Олег и вывез трон византийского императора. Если бы не роковой укус индуской( явно привезенной каким-то иноземным чародеем!) гадюки затаившейся в конском черепе, как знать не стал бы князь Олег русским Чингисханом. За минувшие со времен Константина столетия, сияние Византийской славы слегка потускнело, но град по-прежнему поражает. Особенно велик собор Святой Софии, настоящее чудо тогдашнего мира. Константинополь громадный полуостровом выдается в море. Высоченные белые стены с четырех и шестиугольными башнями, казалось, вырастают из скалистого гранитного берега. А Золотой рог украшен исполинским маяком, по ночам, сияющим как сорок лун и уносимой в высоту крепостью-дворцом. С левой стороны, на оконечности полуострова, над самым морем виднелись между стройных кипарисов многообразные ассамблеи дворцов императоров - Второго Рима, их украшали многочисленные фонтаны и статуи колоссальных размеров, особенно много позолоченных грифонов. Все это вилось причудливыми завитушками. Собор святой Софии казалось, висел в голубом небе, настолько необычной и легкой была его конструкция. И несколько рядов белых стен, по преданию римлян их помогали возводить Аполлон и Посейдон. Многие византийцы и теперь втихаря почитают древнейших античных богов. Сколько десятков, а может и сотен тысяч рабов, полегло на стройках, ведает только один Всевышний Господь. Подальше от дворцов город выглядел иначе, тоже каменный, но более серый, хотя и цветущий. Постройки словно подымаются по ступеням, все выше и выше. Они тянуться до самого горизонта, сливаясь с темно-васильковыми тучами. Здание верховного Суда напоминает золотой рог, увенчанный грозной львиной мордой. В этот час, когда солнце уже перемахнула зенит, и слегка ослабило свой жар, от бесчисленных кораблей приплывших со всего света, сбросивших якоря и отдыхающих в спокойных водах, не видно воды. Тут были суда, проделавшие долгий и трудный путь по Русскому морю - на них ехали купцы из государства Шахарменов, из Ширвана, Багдада, разоренного Хорезма, Кашкара и Китая и многих других стран. Были тут и из Индии, Аравии, Египта из Ганзы и Европы. На кораблях слышались различные голоса и многообразные языки. Заморские торговцы постоянно обменивались, покупали, продавали яростно торгуясь. За золотым Рогом бледнел Берег Перу, он напоминал слегка приукрашенный град Владимир. Местами высились церкви и башни, самая большая башня Христа зависала над морем. А вдалеке, в лучах солнца нежного голубели и отливали жемчугом горы.

– Красота!
– Воскликнула красавица-княгиня Долгорукая, и округлила васильковые глазки.
– Какой восхитительный вид! Но я не хочу любоваться красотами Царьграда, а хочу увидеть своих детей.

Блюдечко поменяло изображение, переместившись на невольничий торг. Место, отведенное под рабовладельческий базар, было обширным и огороженным железным забором. Тысячи невольников выведены на все общее обозрение. На торжище оказались представители всех народов от гиперборейских до южноафриканских. Тут продавали и китайцев и немцев и негров. В этом диком сборище княгиня Мирабела с трудом смогла рассмотреть своих детей. Их продавили вместе с еще полусотней многоликих огольцов, как мальчиков, так и девочек.

В основном тут представлены славяне, но есть желтые, узкоглазые азиаты, и черные кудрявые негритята. Совсем голенькими выставленные её отпрыски, жарясь на полуденном Солнце и лишь коленки были смазаны мелом, они стояли на присыпанном канареечным песком подиуме. То и дело их заставляли плясать, петь, подымать камни и вертеть палки.

Она видела, растила их в прошлом, и с момента разлуки прошло всего пара месяцев. Ее дети три мальчика и две девочки несмотря грустную рабскую участь, оказались веселы и энергично исполняли русский народный танец. Они слегка подсохли и похудели, кожа покрылась хорошим коричневым загаром, но вид в целом был вполне здоровым и ухоженным - перед торгом кормили неплохо. Сытый товар лучше идет.