Посланец
Шрифт:
– Хорошо. А в чем наше преимущество?
– Мы разумны, мы можем двигаться, мы сильнее, мы способны объединить свои усилия, мы умеем пользоваться инструментами…
– …и подставить вместо себя что-нибудь другое, – закончил за паука Найл. – Ты прав. Пожалуй, мы прорвемся.
На то, чтобы срубить с помощью мачете одно из деревьев-падальщиков, ушло почти полдня. Топора взять неоткуда – этот инструмент считался у смертоносцев одним из опаснейших, и в городе ничего похожего не было уже много столетий, – поэтому ствол пришлось обтесывать внизу до тех пор, пока пахнущий кислятиной исполин не рухнул
Зеленое шипастое растение вывернуло из земли, однако оно не сдавалось
– и ствол загудел от множества сильных ударов, превращающих кору дерева в шкуру дикобраза. Когда силы куста иссякли, Найл, вытянув мачете, подкрался к нему поближе и несколькими сильными ударами поотрубал ветки. Ствол кустарника – если можно так назвать бурый клубень с четырехчелюстной беззубой пастью – еще продолжал шевелиться, пытаясь достать обидчика меленькими ростками с еще мягкими иголками. Отрубленные ветки тоже продолжали извиваться, подпрыгивая под ногами.
– Живучие, – покачала головой подошедшая принцесса. – Интересно, а есть их можно?
– Чего это тебе вдруг в голову пришло? – удивился Найл. – Ты что, такая голодная?
– Симеон только что недовольство высказывал. Мы, говорит, уже месяца два одним мясом питаемся. А для лучшего развития в рационе необходимы растительные добавки.
– Ну, не знаю, – пожал плечами правитель. – Может, эти клубни и съедобны. Раньше никто их не пробовал.
– Понятно…
Однако приближаться к злобно хлопающему пастью клубню принцесса не стала. Она, задумчиво поглаживая выбившийся локон, чего-то ждала и с интересом наблюдала, как гужевые начали атаку на следующий куст.
– Слушай, Найл, а куда ты так рьяно пробиваешься? Может, знаешь, где находится Счастливый Край?
– Смотри, – вытянул руку правитель. – Там, за этим холмом, километрах в тридцати-сорока, растет Великая Богиня Дельты. Когда мы доберемся до нее и поговорим, то получим помощь против захватчиков и освободим свой город.
– Какую помощь?
– Пока не знаю. Однако помогла же она мне получить власть над городом и дать свободу людям!
– Помню… – кивнула девушка. – Чтобы дать тебе эту власть, смертоносцы потребовали от меня, чтобы я стала твоей женой или любовницей. Однако ты предпочел сбежать сюда и получить власть из рук Богини… Или стеблей? Как правильно?
– Зря ты к ней так… относишься… – замялся Найл, не зная, чего больше в словах Мерлью – обиды или ревности. Хотя как можно ревновать к растению, пусть даже и Богине?..
– Симеон говорит, что Дельта напоминает единый живой организм, – спокойно продолжила принцесса. – Так?
Правитель кивнул.
– А тебе не приходило в голову, Найл, что Великая Богиня просто не хочет подпускать вас к себе, а? Отсюда и гусеницы, и вампиры, и фунгусы, и кусты?
– Ерунда, – отмахнулся Найл. – Ты не знаешь Дельты.
– Однако назад шли без проблем. Почему Богиня сейчас не может сделать того же самого?
– Она просто не знает о нашем приходе. Моим мыслям не пробиться через мощный поток ее жизненной энергии.
– Ладно, – внезапно согласилась Мерлью. – Одолжи свое копье, отнесу кустик Симеону на пробу.
Она наколола еще шевелящийся клубень на острие и брезгливо сморщилась:
– Кошмар… Чавкает… Интересно, как наши предки ели устриц? Если верить книгам, эти существа еще и пищали во рту, пока их прожевывали…
Клубни кустов оказались несъедобными, но зато великолепно горели, распространяя острый смолистый запах. А людям пришлось по-прежнему придерживаться мясного рациона: к сплошь натянутой под пологом леса паутине еженощно прилипало до двух десятков темных летунов. Смертоносцы не ели вообще, пребывая без движения в тенистой прохладе, а вот подросшие паучата лазали днем по кронам и таскали у вампиров личинок. Найл подозревал, что к моменту выхода путников из леса повелителей ночи в нем не останется, однако особого сочувствия к темным летунам, исподтишка истребляющим спящие жертвы, не испытывал.
За шесть дней Найл пробил в зарослях шипастого кустарника проход шириной метра три и в конце концов выбрался на поляну перед стеной тростника, усеянную экзотическими цветками. Несколько броских, сочно-розовых бутонов, возвышающихся над путаницей ползучих побегов, показались правителю знакомыми.
– Значит, так, – оглянулся он на гужевых. – Вы отдыхайте, а я сейчас приведу Симеона.
Решение отправиться за медиком самому пришло в недобрый час – не успел Найл сделать и десятка шагов, как позади раздались истошные крики. Правитель кинулся обратно.
Оказалось, один из гужевых, привлеченный красотой и нежным ароматом цветка, сунулся на поляну и тут же был пойман гибкой лианой. Второй кинулся на помощь и тоже был пойман. Третий… В общем, Найл увидел, как все гужевые катаются по зеленой поляне, борясь с хваткими побегами. Положение усугублялось тем, что гужевым никто не выдал даже ножика, а облегчалось жадностью цветка – вместо того чтобы наброситься на одного из людей и задушить наверняка, растение пыталось прихватить хоть слегка, но каждого, и сил на всех у него явно не хватало.
Правитель взвесил в руке мачете и двинулся вперед. Какой-то хилый стебелек попробовал прихватить за ногу и его, однако Найл отсек нахала и принялся освобождать гужевого, схваченного за ногу и туловище. Тот визжал, как попавшаяся скорпиону блоха, и едва ощутил свободу, как немедленно метнулся прочь. Второй тоже орал на совесть, хотя жирный стебель и душил его за шею. Однако тут правителя сцапали за стопу сразу два высунувшихся из-под земли коричневых узловатых корня, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы превратить их в обрубки. В этот момент подоспела помощь, и на том дни розовых цветков закончились – сочные и вкусные бутоны унес довольный собой Симеон, не дав никому даже попробовать.