Посланец
Шрифт:
– Помню.
– Думаю, этот зверь крался за колонной в надежде поживиться. На толпу напасть боялся и ждал, пока кто-нибудь отстанет.
– Мы его напугали, а ночью он вернулся, – продолжила мысль Найла девушка.
– Просто он был не один, – поправил Найл. – Мы устроили облаву только с одной стороны от тропы, это раз, и мы не так уж далеко от нее отходили, это два. А сколько их вокруг… – Найл развел руками, указывая на непроницаемые стены ковыля, – неизвестно.
– Знаешь что, – поежилась принцесса, – пойдем скорее отсюда.
Про вчерашнюю размолвку девушка так и не вспомнила, и
После полудня путники устроили еще одну облаву. Что-то наловили смертоносцы, десяток гусениц и несколько блох досталось людям. Обед получился не слишком обильным, но достаточным. Когда тронулись дальше, на колонну свалилась огромная коричневая саранча, заграбастала одного из смертоносцев и скакнула ввысь, расправляя широкие крылья. Однако прыгучая хищница не знала, с кем связалась, – расправленные крылья встали сикось-накось, саранча вошла в классический штопор, точь-в-точь как самолетики из фильмов жуков-бомбардиров, и грохнулась в нескольких сотнях шагов в стороне.
Охранницы разом сорвались с места. Поколебавшись мгновение, Найл побежал следом. За ним – Нефтис и еще несколько стражниц. Однако, когда они добрались до места падения, восьмилапый уже заканчивал упаковывать напавшего на него хищника в кокон из паутины.
– Все в порядке, возвращайтесь, – махнул стражницам правитель, но сам последовать их примеру не спешил. При виде довольного собою паука в нем тоже вспыхнул охотничий азарт.
– А вы, господин мой? – спросила Нефтис.
– Дай копье, – попросил Найл. – Я быстро.
Что «быстро» – он и сам не знал. Просто хотел побыть один на один со степью, имея только копье в руках.
– Я не оставлю вас, господин мой, – решительно воспротивилась стражница.
– Тогда иди сзади и не шуми, – поленился спорить правитель и забрал у девушки копье.
Минут десять они крались вперед, осторожно раздвигая траву. Найл пытался разглядеть чьи-нибудь следы, но получалось плохо. Он и в пустыне-то хорошим охотником не был, а в степь вообще попал впервые.
Среди высоких стеблей жары не чувствовалось – они как бы рассеивали солнечный свет, вроде и тени не давая, но и не пропуская прямых лучей. Да и порывы ветра приносили свежесть. Пряно пахло сухой травой.
– Стоп! – прошептал Найл, вскинув ладонь. – Тихо!
– Что случилось? – еле выдохнула Нефтис.
– Ветер. Порыв улегся, а трава еще шелестит.
Уж что-что, а определять направление на звук Найл умел – это среди барханов первое дело. Чуть зазеваешься – и за спину не скорпион, так тарантул прокрадется. Не-ет, пусть следопытом его назвать нельзя, но и глухой уховерткой он никогда не был.
Опять подул ветер, и снова на общий шелест травы наложился осторожный шорох.
– Не двигайся!
Опустив острие копья почти к самой земле, правитель сделал несколько беззвучных шагов стражнице за спину, тихонько раздвинул стебли…
– Скелет чей-то, – облегченно вздохнула Нефтис.
– Скелет, – разочарованно протянул Найл.
Чисто обглоданный, хрустально-белый костяк лежал на земле – чуть изогнутый,
– Скелет? Его же здесь не было! – И Найл со всей силы вогнал копье между иссушенными солнцем ребрами.
Над ковылями взорвался отчаянный вопль боли, мертвый костяк извернулся, ударом сильного хвоста стал валить траву, поверх хребтины пробежали темно-зеленые волны, и таинственное существо умчалось прочь.
– Что, съел?! – восторженно заорал вслед хищнику Найл. – Думал, отстали, слабенькие?! Хотел пожрать на дармовщинку?! Я тебе аппетит-то испорчу!
Вопли хищника затихли вдалеке, тем временем Найлов охотничий азарт пропал столь же внезапно, как и появился. Правитель со стражницей повернули в сторону лагеря. Шагов через десять прямо на них выскочил кузнечик, но голову ему раскроила Нефтис, а не Найл – правителю наносить удар оказалось не с руки. Гордые собой, они взяли тяжелую, хоть и щуплую, тушку за лапы и вскоре выволокли к походному лагерю.
Навстречу выскочила вся белая принцесса Мерлью, несколько секунд молча смотрела Найду в глаза, сжимая и разжимая кулаки, потом резко отвернулась.
– Все, хватит отдыхать! – громко скомандовала она. – Поднимайтесь, красавицы, нужно спешить.
Однако на холм до вечера они так и не дошли и провели ночь, плотно сбившись вокруг еле тлеющего костра. Напасть на такое скопление людей, пусть даже спящих, степные хищники так и не решились, а что творилось у скрывавшихся в зарослях смертоносцев, правитель не знал.
Спали путники плохо, беспокойно и приободрились только с первыми лучами солнца, когда поняли, что никто в ночной темноте их косточками хрустеть не будет. Желая вернуть людям уверенность в собственных силах, а заодно и пополнить запасы, Найл устроил перед выходом еще одну полномасштабную облаву – с охватом изрядного пространства, смертоносцами в засаде и воплями во все горло наступающих сквозь высокие ковы ли загонщиков.
На этот раз никто не пострадал, а для будущего обеда удалось добыть пару кузнечиков, круглого розового жука, пяток травяных блох и полтора десятка медлительных гусениц. Жука, правда, Симеон заставил бросить – сказал, что яркие цвета чаще всего встречаются у ядовитых животных. Но и без того пару дней о пище можно было не беспокоиться.
Кузнечиков запекли сразу и на сытый желудок тронулись в путь.
Спустя час-другой ощутился заметный подъем. Идти стало труднее, зато и трава стала ниже – земля здешняя, наверное, ей не нравилась. И люди, и пауки, уставшие тесниться в зажатой с двух сторон просеке, рассыпались, двигаясь уже не колонной, а неровной толпой. Ветер обдувал свежестью лица, а не проносился высоко над головой, солнце грело обнаженные руки. Даже воздух здесь казался слаще, питательнее – каждый вдох, избавленный от приевшегося запаха прели и соломенной сухости, утолял жажду, словно глоток воды. Найл даже начал беспокоиться, что пришельцев пытается одурманить наркотическими запахами какое-то растение, но ближайшие деревья теснились только на самой вершине холма, и до них еще предстояло немало пройти по ровному пространству, покрытому мелким, чахлым кустарником, перемежающимся большими земляными проплешинами.