Послание Иакова
Шрифт:
В связи с этим Иаков предлагает нам выбор: мы можем либо обманывать самих себя дальше (22), либо благословить себя (25). Мы обманываемся тогда, когда принимаем часть за целое. Услышать и принять слово Божье — это только полдела на пути его плодотворного использования. Мы же можем остановиться на этом и начать незаслуженно гордиться собой:
«Я почти час читал Библию сегодня утром. Я помню все, о чем читал. Это было просто великолепно!» А Иаков сказал бы: «Отлично! А как насчет того, чтобы поучиться повиноваться тому слову, которое ты прочитал? Действительно ли изменился твой образ мыслей, способен ли ты исполнять то, о чем говорит тебе слово? Сумеешь ли ты жить по законам слова?» И так далее, и так далее. Мы должны быть исполнителями слова. Человек отходит от зеркала (24) и забывает то, что видел; верующий утверждается в слове Библии (25) — дословно, «остается в его присутствии». Нам необходимо научиться постоянно пребывать в слове Божьем.
Именно к такого рода «общению со словом» призывает нас Иаков, когда говорит о законе совершенном, законе свободы (25). Слову Божьему следует повиноваться не только как закону. Если следовать понятиям Ветхого Завета, закон означает «учение». Взаимоотношения между законом и человеком подобны взаимоотношениям в семье, где есть любящие родители и любимые дети (напр.: Пр. 4:1–4; 7:1–3). А во взаимоотношениях любви родители подражают Господу в том, как Он учил Своих сыновей и дочерей. Конечно, Его поучения содержат основные жизненные правила, Он предназначил Свои заповеди и постановления для соблюдения (напр.: Втор. 6:2). Но даже самые суровые и самые требовательные Его законы являются не неотвратимой повинностью, исполняемой под давлением внешнего авторитета, а лишь отцовской директивой, продиктованной Его любовью к нам.
Иаков определяет Божий закон как закон совершенный, закон свободы. Такое сочетание понятий закона и свободы немедленно возбуждает наш живейший интерес и бросает вызов современному мышлению, которое рассматривает закон и свободу как два антагонистических понятия. И здесь нам следует обратиться к Ветхому Завету Закон Бога совершенен, во–первых, потому, что совершенным образом выражает Его природу, во–вторых, потому, что совершенным образом соответствует нашей природе. Обе стороны закона — это две стороны одной медали. В Своих заповедях Бог выразил истину о Себе в виде правила, которому мы должны подчиняться [33] . Возьмем, к примеру, седьмую заповедь. На первый взгляд она не имеет никакого отношения к Богу Библии, в Котором нет места никаким земным сексуальным отношениям. Когда Бог открывается нам, мы познаем, что Он полностью и навечно верен в Своих обетованиях. Именно этот аспект Его природы находит свое полное выражение в седьмой заповеди: мы вступаем в брачные отношения с Его заповеданными обетованиями; и нам заповедано быть такими, каков наш Бог, Который никогда не нарушает данного Им обещания. Этот пример ярко иллюстрирует то, как Божий закон соответствует нашей природе, ибо мы были созданы по Его образу и подобию (Быт. 1:26–28). Мы живем истинно человеческой жизнью только тогда, когда в своем поведении уподобляемся Ему. Таким образом, седьмая заповедь и все заповеди Божьи в Его Слове, будь они в виде предписания, принципа или примера, открывают нам глаза на то, кто же мы на самом деле. Когда мы повинуемся им, мы выражаем нашу истинную готовность. Закон, служащий совершенным выражением природы Бога, так же служит совершенным средством выражения человеческой природы.
33
Эта тема требует отдельного серьезного изучения, а образец подобных заповедей можно встретить, например, в Лев. 19. Этот сборник самых различных законов и постановлений построен на общем основании, выраженном утверждением «Я Господь» (стихи 10, 12, 14, 16 и т. д.). Каждый закон или группа законов, таким образом, утверждает: «Вы должны быть такими, потому что Я — такой, какой Я есть». Заповеди эти продиктованы Божественной природой. Лев. 19:2 ставит перед нами цель, объясняющую Божий закон: «Святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш». Закон дан нам Господом, чтобы мы уподобились Ему.
Мы начнем понимать эту связь между законом и свободой, если вернемся к тому моменту, когда этот закон был дан на горе Синай. Бог обращается к тем (Исх. 20:2а), кого Он вывел из Египта. Они были искуплены (Исх. 6:6). Средством их искупления стала кровь агнца (Исх. 12:13). Здесь мы видим, что Господь дает Свой закон не как средство спасения, но как образец для подражания тем, кто уже был спасен. Он хочет, чтобы Его искупленные жили этой жизнью. Но затем Он продолжает разговор с теми, кого Он освободил от рабства (Исх. 20:26): не с теми, кого Он обрекает на рабство, возлагая на них бремя закона, но с теми, кто теперь (впервые) наслаждается свободой и кому Он дает Свой совершенный закон, чтобы этот закон охранял ту свободу, которой Бог обеспечил их. Истинная свобода дает человеку возможность самовыражения. Мы истинно свободны тогда, когда живем жизнью, полностью соответствующей жизни тех, кого сотворили по образу и подобию Божьему. Закон Бога гарантирует нам эту свободу. Но главное — соблюдение закона дает жизнь и силу (Лев. 18:5; Втор. 4:1а; Деян. 5:32). Закон Бога — это закон свободы, потому что он охраняет, помогает выразить себя и дает возможность жить истинно свободной жизнью, в которую Христос ввел нас. Это и есть то благословение, о котором говорит Иаков (25), благословение полнокровной жизни и истинной человечности. Послушание же стоит назвать ключевым фактором для получения этого благословения.
1:26,27 6. Переход в новое состояние: дети отца
Если кто из вас думает, что он благочестив, и не обуздывает своего языка, но обольщает свое сердце, у того пустое благочестие. 27 Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях и хранить себя неоскверненным от мира.
«Яблоко от яблони недалеко падает» — старая как мир пословица. Ее вспоминают, когда хотят показать, как легко отрицательные качества старшего поколения передаются молодым. Но она истинна и в библейском смысле, ибо Господь Иисус повелел нам: «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48). А еще Он напоминал: если мы любим ближних своих так, как Отец возлюбил нас, то это доказывает, что мы действительно Его дети (Мф. 5:44,45).
В своем Послании Иаков тоже дал нам почувствовать родство с нашим Отцом Небесным. Родство это заключается, во–первых (5), в том, что Он готов нам дать мудрость, и, во–вторых, — в том, что Он дал нам Свою природу (18) тогда же, когда дал нам новое рождение как Своим детям. И мы можем спросить: какой станет жизнь, если руководствоваться мудростью Отца? Какой она станет, если начнет действовать наша новая природа?
Тройное сходство
В стихе 25 Иаков говорил, что мы должны исполнять совершенный закон. В следующих стихах (26 и 27) автор Послания, в свойственной ему манере, предлагает нашему вниманию очередной поворот темы. Мы читаем о трех признаках истинного благочестия: об обуздании языка (26), заботе о нуждающихся (а конкретно — о сиротах и вдовах, 27а) и о личном благочестии, о сохранении себя неоскверненными от мира (276). Как объяснить этот резкий переход от общего призыва повиноваться слову Божьему к конкретным задачам успешной христианской жизни?
В стихах 5–8 мы видим такой же резкий переход: сначала Иаков говорит о Божьем даре мудрости, затем переходит к сравнительному противопоставлению богатого и бедного (9–11). Далее он развивает тему о том, что мы должны слышать, принимать и повиноваться Божьему слову, после чего переходит к ключевым аспектам нашего повиновения. Быть может, кого–то удивит, что Иаков говорит так конкретно? Ведь в стихах 2—8 мы уже слышали о необходимости проявлять мудрость в различных жизненных ситуациях. Противопоставление бедности и богатства представляет собой яркую иллюстрацию к этой теме. Но каким образом исполнение нами Божьих законов может быть связано с обузданием языка, заботой о нуждающихся и личным благочестием?
Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим, как Иаков привел нас к этим строкам Послания. В отрывке, предшествующем стихам 26,27, он говорил о необходимости слышать, принимать и исполнять Божье слово (19б–25). Это очень важная и серьезная тема, но Иаков останавливается на ней как на неизбежном следствии предыдущего постулата: именно таким образом новое рождение развивается в новую жизнь. Итоговое слово «итак» (19) помогает нам яснее осознать то, что Бог сделал для нас (18): принял решение дать нам новое рождение и исполнил это с помощью Своего слова истины, с целью сотворить Себе начаток, принадлежащий Господу и являющийся Его святыней. Если взять весь отрывок с 18–го по 27–й стих, то можно проследить естественную последовательность: (а) новое рождение (18,19а); (б) возрастание в новую жизнь (19б–25); (в) качества, проявляющиеся в новой жизни (26,27). Эта последовательность связана тремя центральными параллелями в действиях Бога Отца (18) и Его детей, возрожденных к новой жизни (26,27): Он Сам снизошел к нам с помощью Своего живого слова, «слова истины» (18), и мы со своей стороны должны научиться сдерживать свой язык (26). Произнесенное Им слово действует на основании Его воли. Однажды Он решил, что сделает это для нас (18), развращенных грехом и мертвых по преступлениям нашим (14,15). Одним словом, наш Отец заботится о нуждающихся, а потому так же должны поступать и мы (17а). Но Его животворящая деятельность по отношению к нам имела целью создать из нас «начаток» (18), то есть мы должны принадлежать только Господу и стать Его святыней. А потому мы должны стремиться к личной святости, храня себя неоскверненными от мира (27б).
Картина проясняется
Таким образом, выбор автором трех черт, характеризующих христианина в стихах 26, 27, не произволен. Эти стихи убеждают нас: «Будьте похожими на Отца». Та жизнь, которую Он дал нам, должна воспитать в нас те же черты, что есть в Нем. Иаков настолько уверен в этом, что отводит этой истине центральное место в своем Послании (2:1 , 5:6). Попробуем представить все сказанное в виде схемы: