Послание пилигрима
Шрифт:
Стало тревожно и страшно. Захотелось выключить новости, чтобы прекратить поток негатива. Я пристально посмотрел на любимую, она растерянно занималась макияжем. Нуви казалась мне особенно прекрасной по утрам, когда еще не применяла косметику, так у нее было больше детских черт в выражении лица. Она закончила колдовать над собою, мы укутались в теплые одежды и быстрым шагом пошли к остановке.
В отделе я пробыл недолго, скоординировал работу всех звеньев, оформил в командировку на завод изготовитель теплообменников своего сотрудника, чтобы оперативно решать все возникающие вопросы, требующие согласования со стороной заказчика. Затем я поспешил на испытательную площадку посмотреть на прибывшее оборудование, которое разгружалось почти всю ночь.
Там меня встретил усталый, но довольный проделанной работой Енжи. Он показал, что первыми с машин сняли инжектор и комплект МГД-генератора в главном корпусе, остальное выгрузили в складские помещения. Визуально упаковка контейнеров была целая, оставалось снять датчики-регистраторы и прочесть их записи, чтобы убедиться, что во время перевозки не происходило сверхнормативных воздействий динамического характера. После этой процедуры мы распаковали трубу-инжектор, освободив ее от транспортировочных креплений. Металл не до конца еще отошел от промерзания, и конденсатная влага стекала, капая на головы людей. Пришлось отложить дальнейшие работы еще на сутки. Енжи и всех, кто был задействован в ночную смену, я отпустил отдыхать по домам. Оставшиеся, и я в том числе, стали изучать ведомость упаковки комплекта оборудования МГД-генератора, наименование деталей которого составляло несколько сотен позиций. Чтобы не запутаться во всем этом, мы разбили все компоненты на группы, определили сектора на стеллажах, пометили их табличками и стали извлекать из контейнера содержимое. Один из сотрудников громогласно объявлял надпись на бирке, после краткого обмена мнениями, мы определяли, на какую полку следует поместить данную деталь. Это мог быть и маленький болтик, и тяжелая катушка обмотки магнитопровода, которую извлекали с общим участием. К концу дня мы закончили эту увлекательную работу, и мне вдруг подумалось, что было бы неплохо еще и собрать эту головоломку в единое целое.
Квартира меня встретила пустотой, значит, Нуви сегодня не отпустили пораньше и домашние ужины, видимо, закончились. Она позвонила сама и сказала, что приедет через час, а потом мы сходим в кафе перекусить.
Я уже чувствовал настоятельную потребность в поглощении последних новостей, включил телеприемник на стене и прилег на диван. Сначала мелькали кадры обломков сбитых самолетов, потом диктор сообщил, что будет транслироваться заявление полковника Чевары. На экране возник человек с красивым мужественным лицом, было также заметно, что съемка ведется не на профессиональную видеокамеру, диктор начал переводить слова полковника. Из них стало понятно, что Чевара предупреждал о закрытии воздушной зоны над авиабазой и ответственность за гибель пилотов возложил на генерала Мхича. Из сбитых вчера шести бортов, выжило двое пилотов, один успел катапультироваться и находится в плену, второй увел истребитель и позже покинул неуправляемую машину. Он также добавил, что сегодня была предпринята попытка прорыва танковой колонны противника по дороге, ведущей к нефтяному терминалу. Охрана блокпоста была разогнана пулеметным огнем, бетонные блоки сброшены в кювет и боевые машины в количестве десяти танков и восьми бронетранспортеров с пехотой проехали около километра вглубь территории, находящейся под контролем мятежников. Заблаговременно размещенный на господствующей высоте, дивизион гаубичной артиллерии, по приказу Чевары накрыл плотным огнем колонну противника и не дал уйти ни одной машине, те, кто выжили после массированного обстрела, были взяты в плен. Опоздавшее прикрытие с воздуха из нескольких вертолетов, было разогнано скорострельными мобильными зенитными комплексами, одна винтокрылая машина загорелась и упала, пилоты погибли. В этом столкновении всего было уничтожено до тридцати человек личного состава противника. Полковник Чевара еще раз довел до общего сведения, что воздушная зона района закрыта для всех авиабортов, никто также не имел права пересекать сухопутные границы района без соответствующего разрешения и заходить в территориальные воды морского порта. Он назидательным тоном повторил, что все стороны заранее были об этом оповещены, но кое-кто не сделал правильных выводов и поэтому повинен в гибели людей.
Трансляция заявления полковника закончилась, а в студии телеканала уже собралась группа аналитиков и бросилась обсуждать вероятные шаги ответственных лиц. Таких вариантов набралось слишком много, и сами участники спора под конец запутались, кто из них, о чем предупреждал друг друга ранее. Стало стыдно и неинтересно наблюдать дурашливые предсказания, когда на заднем плане появились телевизионные кадры, сгоревших бронемашин и танков с оторванными башнями.
Позвонила Нуви и сказала, что ожидает меня в кафе и уже сделала заказ, я с облегчением выключил телеприемник и поспешил к ней. Мы поужинали и поболтали на отвлеченные темы. Для филиала института генной инженерии наш директорат выделил отдельное здание и начал переоборудовать его быстрыми темпами. Нуви и ее коллеги принимали посильное участие, которое пока сводилось к уборке и выносу строительного мусора. От непривычной работы у нее болели плечи и руки, я шутливо предложил, что дома своими поцелуями и умелым массажем я сниму все неприятные ощущения, чем мне и пришлось заниматься.
Утром мы как заведенные, завтракали, Нуви наводила макияж, я уже не мог начать день без сводки боевых действий, затем одевались теплее, и спешили на остановку магнитной дороги.
Ноги несли меня на испытательный комплекс, но сначала нужно было появиться в лаборатории, чтобы не потерять «натяжение нитей», как любил выражаться доктор Зивас. Уяснив, кто и как продвинулся в решении поставленных мною задач, я спешил добраться на вагончиках до крайней остановки, где меня поджидал микроавтобус. На контрольно-пропускном посту меня уже без досмотра пропускали внутрь территории, видимо, контролерам надоело проверять то, что и так очевидно. Я поспешно заскочил в главный корпус, где Енжи собрал вокруг себя толпу парней и инструктировал о предстоящей работе. А предстояло нам смонтировать на стенде трубу-инжектор, и безупречно состыковать ее с камерой реактора. Это все делалось впервые, поэтому уделялось много внимания тому – кто и где должен стоять, и за что конкретно отвечать. Слаженности и сработанности коллективу еще не хватало, и подробное проговаривание зон личной ответственности было необходимо. Енжи часто всем напоминал, что правильно все сделать есть только один способ, а вот неправильных вариантов бесчисленное множество.
Наставления закончились, и мы приступили. Все повторялось, так же, как и с монтажом реактора. Нужно было аккуратно поднять и переместить конструкцию мостовым краном, совместить детали крепежа, вставить болты, затянуть их с нужным усилием. Затем требовалось правильно сориентировать это изделие, с помощью заранее предусмотренных, регулировочных тяг, далее добиться идеального примыкания поверхностей реактора и трубы-инжектора. И наконец, состыковать их вместе с помощью полусотни шпилек и гаек. С данной операцией мы справились за четыре часа, сделали перерыв на обед, а после начали монтировать навесное оборудование. Поминутно сверяясь со схемами и описанием, мы неторопливо собирали пазл из нескольких сотен деталей. Рабочий день подходил к концу, учитывая набранный темп работы, мы должны были провозиться на сборке МГД-генератора дня три как минимум. Прозвучал сигнал окончания смены, весь персонал покинул главный корпус, помещение еще раз осмотрели с контролерами, после чего закрыли и опечатали двери.
С территории комплекса нас вывезли прямо в город, теперь утром и вечером большой автобус доставлял нашу распухшую бригаду без заезда в научный центр. На этой схеме перевозки я настоял перед руководством, чтобы мои люди тратили меньше времени на неблизкую дорогу.
Я созвонился с Нуви, она тоже закончила работать, и мы договорились встретиться в кафе. За ужином мы поглощали горячую пищу и новости, обслуживающий персонал уже не убавлял звук и не переключал новостной канал, настолько востребованы стали свежие известия с полей настоящей войны.
Новых событий не поступало, стороны, судя по всему, оценивали ситуацию. Полковник Чевара нанес болезненный щелчок по носу Легазеи и там, видимо, крепко задумались – развязывать ли кровопролитные действия дальше, или искать общий язык с упрямым полковником. Если применять силу, то появятся неизбежные жертвы, и мировое сообщество завоет от негодования. Если же не соваться к мятежникам и убедить Чевару, чтобы он не препятствовал работе перекачивающих станций, то пусть бы он и сидел в своем углу. Заодно, официальное руководство Румона стало бы сговорчивее, имея под боком такую проблему. В пользу такого выбора говорило промелькнувшее сообщение, что сегодня генерал Мхич, попросил Чевару пропустить две машины с представителями разведки, якобы для переговоров о выдаче тел погибших пилотов. Разрешение было получено и нужные люди встретились с Чеварой, однако после аудиенции они не вернулись обратно, а стали дожидаться прибытия вертолетов из Легазеи. Чевара открыл воздушное пространство, и два борта приземлились на авиабазе. Кто и зачем из Легазеи прилетал на встречу с полковником, у которого, в руках сосредоточились сила и воля? Или может, винтокрылые машины действительно забирали останки пилотов, чтобы похоронить на родной земле? Ответов на эти вопросы пока не было.
Наша трапеза закончилась, и мы пошли домой. Нуви рассказала, что они закончили в нескольких помещениях наводить порядок. Там, где планировалось содержание подопытных животных, были смонтированы загоны и клетки для обезьян, налажена вентиляция и водоснабжение. Еще предстояло многое сделать, но из Ростау уже выехала колонна специально оборудованных автофургонов с шимпанзе и свиньями. Попутно планировалось доставить медицинское диагностическое оборудование, лабораторную аппаратуру, патологоанатомические столы и принадлежности и другие подобные вещи. Я порадовался за любимую, было видно, что она увлечена своим делом и действительно хочет добиться определенных результатов, у нее имелись амбиции молодого ученого, что очень важно для настоящего исследователя.
В следующий день мы продолжили заниматься монтажом навесного оборудования. Одновременно собирали магистрали аварийного охлаждения, в камере реактора и в трубе инжектора предусматривались специальные каналы, через которые в случае необходимости продувался бы инертный газ. После сборки данной системы, ее наполнили повышенным давлением от компрессора, чтобы проверить наличие утечек.
Обнадеживающая весть пришла от нашего сотрудника, отправленного на завод, где отливались из жаропрочного сплава теплообменники. Первый экземпляр с утолщенными стенками и увеличенными диаметрами каналов охлаждения, был изготовлен и проходил окончательную обработку. Я дал срочную команду, вывозить готовое изделие к нам. Мы не знали, сколько потребуется времени для выполнения всего заказа, а третий элемент нашей энергоустановки нужен был уже прямо сейчас. Чуть позже, наш человек доложил, что приступает к организации транспортировки теплообменника.