Посланник смерти
Шрифт:
– А почему же они разные? – удивился Илья.
Вместо ответа тот только пожал плечами.
– Восемьдесят два, – прошла следующая команда.
– Пятьсот десять и тонна четыреста, – отозвался второй голос. – Давай-ка тормозить!
– Еще чуть-чуть, – попросил первый голос, – давай хоть сантиметров на пять их подтянем, только левую.
– Вот сейчас, – толкнул Вронский Илью под локоть, – сейчас начнется.
Все дальнейшее произошло за несколько секунд. От бурой половинки «Сердца» в сторону второй ее части ударили несколько коротких фиолетовых молний, сопровождавшихся резкими, похожими на пистолетные выстрелы, звуками. В ту же секунду раздался чей-то выкрик:
– Сильный перевес справа!
Рельсы
– Ударная волна все посносила, – прокомментировал Вронский.
Он постучал по клавишам, и картинка вновь вернулась в исходное положение, хотя положение это исходным назвать можно было только с большой натяжкой, поскольку разрушение самой установки продолжалось. С грохотом были вырваны крепления белой полусферы, и она с размаху влепилась в приблизившуюся к ней на ширину ладони другую часть «Сердца». Скрип и скрежет внезапно прекратились, и стремительно меняющие свои окраски полусферы плотно приникли друг к другу, удерживаемые от полного слияния разве только куском вставленной между ними стальной плиты. Какое-то время казалось, что ситуация стабилизировалась. Послышались чей-то надсадный кашель и возглас, который можно было понять и как «прах», и как «мрак». Картинка неожиданно смазалась, но сквозь помехи, тем не менее, можно было заметить, что из зазора между полусферами начинает, медленно и прихотливо извиваясь, выдавливаться сизая полоска раскаленной стали. В динамике прозвучали отрывистые и неразборчивые выкрики операторов, но через секунду вновь обретшее единство «Сердце», внезапно заблистав тысячами зеркальных граней, испустило из себя нечто, что условно можно было бы назвать снопом медленно разлетающихся во все стороны искр. В следующее же мгновение Илья увидел, как волнообразно вздыбился бетонный пол ангара. Изображение на мониторе моментально погасло. Вронский выдохнул:
– Сейчас мы посмотрим, что в тот момент зарегистрировала наружная камера.
На экране появилось изображение бетонной дороги, которая упиралась в утопленные в землю металлические ворота ангара. Крыша его была сделана на одном уровне с окружающей местностью, и на ней уже успели вырасти молодые березки. В правом нижнем углу экрана бежали отсчитываемые секунды и метры пленки, но картинка на экране длительное время оставалась неподвижной.
– Вот, вот, сейчас, – возбужденно прошипел Вронский, – через пять секунд.
Все произошло и на самом деле почти мгновенно. Стальные ворота дрогнули, волнообразно выгнулись и, резво сорвавшись с петель, исчезли, будто бы всосанные во внутреннее пространство ангара громадным пылесосом. Крыша вместе с деревцами тоже рухнула вниз, и Илье показалось, что она каким-то непостижимым образом потянула на себя стоящие на весьма приличном удалении вековые сосны. Некоторое время переломанные, будто спички, бревна и раскрошенные сучья судорожно плясали поверх бурлящей массы бесформенных обломков. Это действо продолжалось не более десяти секунд, после чего в безумной толчее выделилось некоторое организованное движение, выразившееся в том, что сползающая в колышущуюся трясину почва стала приобретать явно выраженное вращательное движение. Оно быстро ускорялось. Илья увидел бешено вращающуюся воронку диаметром не менее двухсот квадратных метров. Внезапно внутри нее зажглась фиолетовая «звездочка». Тусклое ее сияние плавно распространилось на всю плоскость землеворота, постепенно покрыв его мрачно сияющей грибообразной шапкой. Когда облако света рассеялось, вернее, просто всосалось в почву, глазам офицеров предстало только черное, исходящее тучным паром неподвижное земляное месиво.
Только тут
«Господи, – сообразил он, – да ведь катастрофа случилась в тот самый день, когда я делал свой первый доклад генералу. Так вот, значит, какие обстоятельства имел он в виду. Вот, стало быть, чем было вызвано желание привлечь меня к сотрудничеству. Примем к сведению».
Андрей глухо кашлянул и выключил монитор.
– И часто у вас такое случается? – спросил Илья.
– Да нет, разумеется, не часто. Но потери в личном составе бывают. Как поется в песне: «Наша служба и опасна, и трудна…» Но вернемся к делу. Курс выживания вам будет читать Олег Крошев, – сказал Вронский и ухмыльнулся, – он научит и червяков жарить, и лягушек потрошить.
Илья почувствовал накатывающую тошноту. Взглянув на его побледневшее лицо, Вронский понял, что переборщил, и, желая сгладить впечатление, пробормотал:
– Впрочем, общий курс наук у вас будет сокращенный, так что, скорее всего, без лягушек обойдетесь. Тем более что они давно впали в спячку.
– А какова численность оперативного отдела? – поинтересовался Илья, желая перевести разговор на другую тему.
– Когда как. Бывает, человек пять только и остается, а бывает, и до пятнадцати разбухаем.
– Куда же деваются остальные, когда только пятеро остаются? – спросил Хромов.
– В резерв уходят или в другие подразделения переводятся. Нас вообще очень немного. Две трети из тех, кто с нами сотрудничает сейчас или сотрудничал ранее, обычно привлекаются на одну, максимум на две операции. Естественно, что никто из привлеченных к сотрудничеству не знает о конечной цели выполняемых ими задач.
– В чем же состоит эта конечная цель? – решил расставить все точки над «и» Илья.
Капитан смущенно отвел взгляд.
– Обсуждать такие вопросы я пока не уполномочен. Задача мне поставлена иная. Прежде всего необходимо ознакомить вас с нашей тактикой и технологией. И самое-то главное, я обязан помочь вам подготовиться к вашей первой операции. И на сей счет у меня имеются строгие указания.
Вронский достал из ящика стола объемистую сброшюрованную папку.
– Ознакомьтесь, если интересно, составлено специально для вас.
«Когда успели, – подумал Илья, откидывая пластиковую обложку, – специально-то для меня?»
На первой же открытой им странице он прочитал: «1. Краткая лекция по истории и организационному устройству “Второго отдела” – 15 минут. 2. Вводная лекция по пользованию центральной информационной системой – 20 минут. Практические занятия по темам: компьютерные сети “Интернет”, “Тифон”, “Аргус” – 2 часа 40 минут».
– Что ж, приступим, пожалуй, – сказал Вронский, – время не ждет!
Только в восемь часов вечера, когда голова у Ильи пошла кругом и он начал отвечать невпопад даже на простейшие вопросы, Андрей сжалился над ним и предложил в качестве завершения трудового дня ознакомить его, как новоприбывшего, с системой входа и выхода из подземелья. Проведя его по длинному, одетому в некрашеный бетон коридору, он отпер с помощью электронного ключа стальную дверь и впустил Хромова в большое, уставленное массивными насосами и электрическими распределителями помещение.
– Обрати внимание, – обвел он вокруг себя рукой, – перед нами реальный машинный зал городской станции по аэрации бытовых стоков. И здесь на самом деле производится переработка фекальных вод. Правда, зал этот, конечно же, не действующий, а как бы запасной. Но все оборудование здесь настоящее. Мы же все числимся в штате работников коммунального хозяйства и даже какую-то зарплату получаем. Шкаф под номером КШ-14 является входом в тамбур, в котором установлена защитная дверь в тоннель. А далее все просто. Уловил? В таком случае пойдем дальше, провожу тебя в гостиницу.