Посланник
Шрифт:
Кто он был мальчик или девочка, определить было невозможно, но в нижней части его живота была точно такая же складка, какую имел и носитель Дакка. А так как мужчина называл Дакка колдуном, то значит настоящий Шин был мужчиной и тогда выходило, что ребенок, возможно, был мальчиком.
Вдруг женщина метнулась в сторону и подбежав к одному из камней, опустила в него руки, видимо камень был полым и что-то достав из него, шагнула к Дакку и вытянула руки в его сторону. Её губы шевельнулись.
— Хор! — Донесся тихий отрывистый звук.
Хотя
Возьми. Понял Дакк.
Дакк скосил взгляд на предмет, который ему предлагала взять женщина. Что это было, он совершенно не представлял. Предмет был коричневым полуовалом и мог быть чем угодно: и пищей, и чем-то ещё. К тому же Дакк совершенно не чувствовал его запаха.
Дакк освободил свое поле и коснулся им женщины — совершенно никакой защиты у неё не было. Она имела обычное биополе живого организма, которое сейчас находилось в возбужденном состоянии, лишь может с некоторыми не существенными местными особенностями.
Оставив женщину, Дакк коснулся своим полем мужчины. Никаких признаков психотронного поля не было и у него, а его биополе было возбуждено до такой степени, что совершенно не представлялось возможным прочитать его информационное поле, не причинив ему вред.
Раздосадованный, Дакк убрал свое поле.
— Хор! — Повторила женщина.
Вырвавшийся из стены луч света, упал женщине на лицо и Дакк отчетливо увидел, как испуганно дрожат её губы.
Ничего больше ни говоря, Дакк сделал полшага назад, опустил катран и став боком к выходу шагнул в него и оказавшись снаружи, сунул катран в чехол и обойдя дом, направился к терпеливо ожидавшему его у края дороги тупи.
Усевшись на спину животного, он дал ему команду двигаться вперед, а сам погрузился в размышления.
Несомненно, его положение сейчас было достаточно тревожным. За те дни, проведенные на этой планете, он пока нажил себе лишь одних врагов, не считая тупи. Определенно в этом городе шур Шин был прежде и оставил о себе весьма скверное впечатление и скорее всего кроме неприятностей здесь его больше ничего не ожидает. В горы возвращаться смысла тоже никакого не было. Атлет видимо был значимой фигурой и его смерть ничего хорошего ему не принесет. Шур Шина скоро будут искать, чтобы убить, если уже не ищут. Возможно, этим и подтверждается агрессивность хозяина того дома, в котором он только что был. Выходило одно — нужно было менять носитель. Но менять наугад, Дакк не хотел, ситуация могла повториться. Конечно, можно было потом вновь его поменять, но бесконечная чехарда с носителями тоже ничего хорошего не несла — в конце концом немудрено было запутаться и потеряв контроль над собой, оказаться раскрытым.
Если бы носитель грота…
Дакк поднял голову и посмотрел вверх — в его сторону по воздуху двигалась черная точка. Его рука механически легла на рукоять катрана. Он поднялся. Тупи остановился.
Точка стремительно приближалась, разрастаясь в размерах и вскоре стало понятно, что это огромная птица, похожая на ту, которую он встретил у входа в долину. Почему он вновь стал объектом её внимания, Дакк мог лишь гадать.
Может потому,
Птица уже подлетела настолько близко, что Дакку стали видны её ноги. Они не были привычно отставлены назад, как у птиц при полете, а наоборот вытянуты вперед и на концах её шести пальцев на каждой ноге, блестели длинные розовые плоские, словно ножи, когти. Определенно, птица видела в нем добычу. Она резко скользнула вниз.
Дакк выхватил катран и в воздухе сверкнула розовая молния. Воздух огласил громкий резкий крик, заставивший Дакка втянуть голову в плечи. Ударивший в него мощный поток воздуха бросил его назад и ткнувшись спиной в высокий нарост тупи он сел. Птица громко крича, стремительно удалялась, набирая высоту. И вновь Дакку показалось, что у неё на спине сидит человек.
Посидев некоторое время, Дакк спрятал оружие и решил продолжить путь по дороге, но больше не прятать свое поле, а активно использовать его, решив, что раз он считается колдуном, то, возможно, и проявление чего-то необычного в его действиях вполне может сойти за проявления колдовства. Хотя происходящие события и в какой-то степени заглушали голод, но он все же с настойчивым упорством регулярно напоминал о себе. Дакк решил во чтобы то ни стало найти сегодня пищу.
Он дал команду тупи — двигаться вперед и освободив свое поле, разбросил его по сторонам, проникая во все подряд, стоящие вдоль дороги, дома. Во многих домах ощущались биополя живых организмов, но они ничем не отличались от биополей людей дома, который он посетил, многие из них находились в явном тревожном возбуждении и безразлично скользя по ним своим полем, Дакк оставлял их в покое.
Отбрасываемые предметами тени заметно удлинились, что указывало на приближение ночи. Дакк был недоволен. Определенно, он уже проследовал через большую часть города, но никаких признаков строения, где можно было бы утолить голод, не встречалось. Он уже начал обдумывать вариант вновь войти в какой-либо из домов и каким-то образом добыть там пищу, как, вдруг, улица резко оборвалась и тупи вышел на большую круглую площадь, заставленную разных размеров камнями, к тому же достаточно замусоренную. Ему показалось, что эту площадь он встречал среди исчезнувших образов своего носителя, что подтверждало догадку, что его носитель бывал здесь. Скорее всего это был центр города, так как однообразность строений тоже резко поменялась — они по-прежнему были каменными и островерхими, но стали значительно больше, как в высоту, так и в диаметре и многие из них приобрели овальные многокупольные формы. Прямоугольные проемы, почти под самыми крышами зданий, явно служили им окнами, но как Дакк ни всматривался, блеска стекол в этих проемах не увидел.
Он разбросил свое поле по сторонам. Ни в каких строениях биополя не ощущались, за исключением одного, двухкупольного здания большой овальной формы, находившегося слева от него. Биополя были возбуждены, но это было совсем не то возбуждение, которое он чувствовал прежде, в них, явно, не было тревоги.
Немного поколебавшись, Дакк слез с тупи и не зная зачем, вытащил из-за пояса обломок ланхора, направился к этому зданию, решив, что его приход в столь многолюдное место может оказаться незаметным. К его удивлению, вход в здание был со стороны площади. Подойдя ко входу и, постаравшись изобразить на лице полное безразличие, он шагнул внутрь. На него тут же обрушился разноголосый гвалт человеческого общения.