После грозы всегда приходит солнце
Шрифт:
— Ну ладно. Уговорил… Но если сын возмутится, сам будешь объяснять ему почему так назвал.
— Запросто! Я люблю тебя! И я так счастлив сейчас, можешь не верить, но это так…
Тео действительно просто светился от радости, Алиса не знала, но он каждый день по нескольку раз заходил к Сети, смотрел на него, говорил с ним. И хотя он знал что ребёнок не его, и хотя по цвету кожи это было очень заметно для окружающих, и его мать таки действительно заподозрила неладное, и высказала это ему, всёравно! он был счастлив, не смотря ни на что, он радовался Сети как своему собственному, долгожданному мальчику…
На следующий
— Привет! — поцеловав жену, радостно сказал Тео, — Сейчас подойдёт Анри, и пойдём к Сети…
Они прошли в детское отделение, Алису усадили в кресло и вручили сына. Алиса уже вырастила одного ребёнка, и разница между ними была очень ощутимой. Сети был крошечным, он казался очень нежным шоколадным пирожным, и стоит к нему прикоснуться как хрупкое создание просто рассыплется в руках…
— Он такой махонький…
— Ну… Это логично… Он немного недоношен и очень слаб…
— Как его состояние в целом? — спросил Тео.
— Слабенький, но держится изо всех сил.
— Когда его выпишешь?
— Ещё неделю он точно будет тут, а там посмотрим… А кто из вас имя придумывал?
— Оооо… Это Тео книжек перечитался…
— О династиях Древнего Египта?
— Ты не поверишь, но да…
— Случайно не "Древний Египет" Барбары Мертц?
— А ты откуда знаешь? — удивлённо спросила Алиса…
— Так это же я её дал почитать! — все рассмеялись.
Они ещё немного посидели с малышом, а потом ушли… Дома как-то не особо были все разговорчивы, каждый думал о чём-то своём, не желая посвящать в свои мысли ещё кого-то, а после ужина…
— Алис… Ты как?
— Наверное во мне проснулся материнский инстинкт…
— Слава Богу! — выдохгул Тео, — А то я уже подумал что мне тебя, а не тебе меня придётся приучать к сыну.
Сети ещё две недели был в больнице. Его жизнь несколько раз висела на волоске, но мать ещё с зародыша научила его бороться за жизнь, и он хорошо усвоил этот урок.
До 2-х лет, Сети был очень слабым и болезненным мальчиком, стоило где-то подуть сквознячку, или кому-то чихнуть, всё, воспаление лёгких или насморк ему обеспечен. Сети долго не умел ходить, а до 3-х лет не произнёс ни единого слова. Родители уже было подумали что у него проблемы либо с головой либо со связками, но врач опроверг все их домыслы и просто сказал: "Ждите!".
Дождались… Когда ему исполнилось 3, он произнёс своё первое слово, нет это были не "мама" или "папа" как у нормальных детей… Врачи рекомендовали кормить его манной кашей, Сети же её, за 3 года своей жизни, просто возненавидел, и когда мама садилась его кормить опять, он отбивался как мог, в итоге получал по шее, и вынужден был покориться взрослым…
— Сети! Перестань! Нужно покушать. — но он продолжал уворачиваться от ложки и размахивать ручками — Сети!
— Не хоцю!!! — со слезами на глазах практически выкрикнул Сети.
— Ухты… — улыбнулся Тео.
— Что ты сказал?
— ФУ! Каааакаааа!
Тео, просто зашёлся со смеху…
— "Фу" говоришь… — Алиса теряла терпение — Хорошо… А что ты будешь кушать, если это "кака"!? — и Сети не раздумывая указал на мамину тарелку… — Ладно…
Алиса усадила Сети за стол достав его из детского кресла, принесла тарелку с картофельным пюре, вручила ему в руки ложку, и пожелала приятного аппетита… Сети
5.
Буквально через пол года он кардинально изменился. Он превратился из маленького молчуна-тихони в просто ходяче-бегающую катастрофу. Он донимал соседей, вначале разбил им фарфорового гномика на газоне, потом перерезал шланг для полива, это оказалось не так интересно как проткнуть его в нескольких местах шилом, потом зачем-то прокопал целую траншею через весь идеально выбритый газон, дальше "пересадил" их розы на дорогу, аккуратно под каждое колесо соседского автомобиля. Но последней каплей, был пойманный соседский кот персидской породы, обритый папиной бритвой налысо с выстриженным эрокезом на голове и аккуратно, тщательно залакированным лаком для пола, а по бокам разрисованный под зебру… Увидев "это", соседку увезли на скорой, сосед орал так, что у Кайзеров лампочки погорели, и в итоге они были вынуждены переехать.
Сети был наказан. И Тео очень доходчиво объяснил сыну что к соседям так относиться нельзя, либо это нужно делать так, что б не быть пойманным. Сети понял, и с новыми соседями продолжил "тайную" войну.
Он ни раз падал, ни раз разбивал себе и колени и голову, но больше всего обожал хрусталь. Как сорока, за это "блестящее чудо" он был готов бороться до конца, и лезть за ним куда угодно. И если достигал поставленной цели, то что оказывалось в его ручках, обязательно было разбито вдребезги. А потом он ещё часами мог сидеть над осколками рассматривая каждый кусочек разбитого хрусталя по отдельности. Алисе всегда было интересно, что за мысли крутятся в его черноволосой головке когда он так скрупулезно перебирает своими пальчиками мелкие осколки, почему именно хрусталь, что за страсть эдакая… Такое отношение у него было только к хрусталю, как он определял где хрусталь, а где стекло, никто из взрослых так и не понял. Ко всему остальному он относился очень бережно, и никогда не ломал ни свои, ни игрушки Майкла, они очень дружили с Майки, и практически никогда не ссорились.
В итоге Алиса просто не выдержала таких пыток, хотя Тео просил её не делать этого, а то Сет просто убьётся без неё, но она нашла себе работу на одной фирме, директор которой держал сеть автозаправочных станций и несколько нефтяных вышек… Войну с Сети продолжила вести бабушка. Но иногда и на работе Алисе не давали покоя…
Теодор сделав обход, спустился в регистратуру что б отдать истории болезни, и у видел там жену…
— Алиса…???
— Привет…
— Ты что тут делаешь?
— Догадайся… — грустно ответила она.
— Сет? Что в этот раз?
— Что нам вчера на юбилей подарила твоя мама?
— О, нет… — ужаснулся Тео.
— О, да, Тео! Она поставила эту чёртову вазу на шкаф в прихожей, а я дура забыла забрать, в итоге Сет полез на шкаф, сорвался, упал, разбил собой твой любимый кофейник, который кто-то оставил на столике, сильно порезался и сломал руку.
— Только не говори что правую опять…
— Именно! И опять в кисти. — Тео обречённо застонал…
— Мда… Он останется калекой если не перестанет вести себя так…