После ссоры
Шрифт:
– Отличное начало, спасибо всем! В следующий раз встречаемся в конце этой недели. Намасте, – прощается с нами Марла.
Я сворачиваю коврик, а Хардин небрежно бросает свой на полку.
Глава 68
Я возвращаюсь в раздевалку, но девушки, которая одолжила мне замок, нигде не видно, так что я просто защелкиваю его. Если она не спросит о нем завтра, то я так и буду его использовать и заплачу ей за него.
Я собираю вещи и выхожу – Хардин ждет меня в коридоре. Он стоит у стены, упираясь в нее одной ногой.
– Пробудь ты внутри еще дольше, я бы не выдержал и ворвался туда, – грозится он.
– Ничего страшного, ты был бы там не единственным парнем, – вру я и вижу, как меняется выражение его лица.
Я отворачиваюсь и иду вперед, но он хватает меня за руку и разворачивает к себе.
– Что ты сейчас сказала? – требовательно спрашивает он, зловеще сощурив глаза.
– Шутка, – ухмыляюсь я, а он с облегченным вздохом отпускает руку.
– Думаю, на сегодня твоих шуток достаточно.
– Возможно, – улыбаюсь я.
Он качает головой.
– Тебе явно нравится меня мучить.
– Просто йога помогла мне расслабиться и очистить ауру, – со смехом говорю я.
– Но только не мою, – напоминает он, когда мы выходим наружу.
Первый день нового семестра прошел очень хорошо, включая йогу, на которой было так весело. Хотя веселье и учеба для меня – совершенно разные вещи, заниматься чем-то вместе с Хардином было здорово. Занятия по религиоведению могут оказаться для меня нелегкими из-за отсутствия четкой программы, но я постараюсь расслабиться и не сойти от этого с ума.
– Мне надо несколько часов поработать, но к обеду я уже освобожусь, – говорит мне Хардин. В последнее время он много работает. – Хоккейный матч уже завтра? – спрашивает он.
– Да. Ты ведь пойдешь?
– Не знаю…
– Мне надо знать точно: если ты откажешься, то с ним пойду я.
Лэндон был бы рад, если бы с ним пошла именно я, но им двоим надо хоть немного сдружиться. Я понимаю, что они никогда не станут настоящими друзьями, но если они начнут ладить, это будет просто замечательно.
– Блин, ладно. Я пойду… – вздыхает он и забирается в машину.
– Спасибо, – благодарю его я, и он закатывает глаза.
Полчаса спустя мы останавливаемся на обычном месте на парковке у дома.
– Кстати, как твои занятия? – спрашиваю я. – Не понравилось ни одно, кроме йоги? – Я стараюсь развеселить его.
– Верно, только йога. На йоге было действительно… интересно. – Он поворачивается ко мне.
– Правда? Неужели? – Я прикусываю нижнюю губу, изображая невинный взгляд.
– Думаю, это как-то связано с той блондинкой, – ухмыляется он, и я напрягаюсь.
– Что-что?
– Ты разве не заметила ту аппетитную блондинку рядом со мной? Ты такое пропустила, детка. Видела бы ты, как смотрится ее задница в этих обтягивающих штанишках для йоги.
Я бросаю на него сердитый взгляд и открываю дверь.
– Ты куда? – спрашивает он.
– Домой. В машине холодно.
– Ну-у… Тесс, ты что, ревнуешь меня к той девчонке с йоги? – издевается Хардин.
– Нет.
– Ревнуешь-ревнуешь, – повторяет он, и я закатываю глаза, выбираясь из машины.
Я слышу его громкие шаги позади, и это меня удивляет. Открыв тяжелую входную дверь из стекла, захожу в дом и иду к лифту, но в этот момент понимаю, что забыла сумку в машине.
– Ты просто ненормальная, – усмехается он.
– Что? – Я поднимаю на него взгляд.
– Ты думаешь, я стал бы смотреть на какую-то блондинку, когда там была ты… когда я могу смотреть на тебя? Тем более когда ты в этих узких бриджах – я не смотрю и даже не желаю смотреть ни на кого другого. Я имел в виду тебя. – Он подходит ко мне, и я отступаю к холодной стене холла.
Надув губы, я выдаю:
– Ну, я-то видела, как она пыталась с тобой флиртовать.
Мне не нравится ревновать: это самое неприятное чувство на свете.
– Глупенькая. – Он подходит еще ближе, прижимается ко мне, а затем ведет меня к лифту. Поглаживая меня по щеке, он пытается поймать мой взгляд. – Неужели ты не понимаешь, как ты на меня действуешь? – спрашивает он, едва не касаясь моих губ своими.
– Я не знаю, – бормочу я, и он хватает меня за руку и опускает мою ладонь к своим шортам.
– Вот как. – Он двигает бедрами так, что я чувствую его эрекцию.
– Боже! – У меня начинает кружиться голова.
– Ты заговоришь по-другому, когда… – начинает он, но лифт вдруг останавливается, и он замолкает. – Что за хрень, – ворчит он, когда внутрь заходит женщина с тремя детьми.
Я хочу отойти от него, но он обнимает меня за талию, не позволяя сдвинуться с места. Один ребенок начинает плакать, и Хардин раздраженно пыхтит. Представляю, что было бы, застрянь мы в этом лифте с плачущим ребенком. К счастью для Хардина, несколько мгновений спустя двери открываются, и мы выходим в коридор.
– Терпеть не могу детей, – жалуется он.
Мы подходим к нашей двери, он открывает – и на нас веет потоком холодного воздуха.
– Ты что, выключил отопление? – спрашиваю я, когда мы заходим внутрь.
– Нет, утром все работало. – Хардин подходит к термостату и тихо матерится. – Он показывает двадцать шесть градусов, но это явно не так. Я вызову кого-нибудь.
Я киваю и сажусь на диван, укутавшись в лежавшее на нем покрывало.
– Да… отопление не работает, и здесь чертовски холодно, – говорит Хардин в трубку. – Полчаса? Нет, слишком долго… мне похрен, я выкладываю за квартиру кругленькую сумму и не хочу, чтобы моя девушка замерзла тут до смерти, – говорит он, но потом поправляется: – Чтобы мы замерзли тут до смерти.