После ссоры
Шрифт:
– Я так и думал, что тебе понравится. Мы хотим попробовать сделать то же самое с деревом, но проблема в том, что цветок вырастить быстрее. Хотя деревья и живут дольше: цветы такие хрупкие. Если за ними не ухаживать, они увядают.
Его голос звучит спокойно, и я не могу не сравнить саму себя с цветком. Кажется, он думает о том же.
– Вот бы деревья были такими же красивыми, как и цветы, – говорю я.
Он подходит ближе и становится прямо передо мной.
– Кто-нибудь мог бы это сделать. Мы превратили самые простые цветы в такие необычные, и с деревом можно сделать то же самое. Если за ним внимательно наблюдать и ухаживать, оно станет светиться, как и эти цветы, только не будет таким хрупким. – Он проводит пальцем по моей щеке, но я молчу. – Ты заслуживаешь такого внимания. Ты заслуживаешь быть с кем-то, кто заставит тебя светиться, а не сгорать изнутри.
И Зед наклоняется, чтобы поцеловать меня.
Я отступаю назад и врезаюсь в горшки с цветами – к счастью, ни один из них не упал.
– Прости, я не могу.
– Что не можешь? – Он слегка повышает голос. – Не можешь дать мне шанс сделать тебя счастливой?
– Нет… я не могу поцеловать тебя, не сейчас. Я не могу метаться между вами двумя. Ночью я спала в твоей кровати, а утром целовалась с Хардином, и вот теперь…
– Ты целовалась с ним? – удивленно спрашивает он.
Хорошо, что единственный источник света в этой комнате – мерцание цветов.
– Ну, это он меня поцеловал, но я не сразу его оттолкнула, – объясняю я. – Я запуталась, и пока я не пойму, что мне делать, я не могу целовать всех подряд. Это неправильно.
Он ничего не отвечает.
– Прости, если я морочу тебе голову или заставляю думать, что…
– Все в порядке, – говорит Зед.
– Нет, не в порядке. Не стоило втягивать тебя, пока я сама во всем не разберусь.
– Ты не виновата. Это я постоянно появляюсь в твоей жизни. Я не против, чтобы ты морочила мне голову, если ты позволишь быть рядом с тобой. Я уверен, что нам было бы хорошо вместе, и я готов ждать сколько угодно, пока ты тоже это поймешь.
Он отходит, чтобы включить свет.
Как он может всегда быть таким понимающим?
– Я не обижусь, если ты возненавидишь меня за это, – говорю я, перекидывая сумку через плечо.
– Этого никогда не случится, – отвечает он, и я улыбаюсь.
– Спасибо, что показал мне это потрясающее зрелище.
– Спасибо, что пришла. Можно, я хотя бы провожу тебя до аудитории? – с улыбкой предлагает он.
Переодевшись и схватив коврик, захожу в зал для йоги всего за пять минут до начала. Мое место в самом первому ряду заняла какая-то высокая брюнетка, и мне приходится расположиться в самом конце, у двери. Я хотела сказать Зеду, что никогда не смогу почувствовать к нему то же, что я чувствую к Хардину, что мне не следовало целовать его и что мы можем быть только друзьями, но он все время говорил такие правильные вещи. К тому же меня застала врасплох новость, что прошлой ночью Хардин был у Джейса.
Я всегда думаю, что знаю, как поступить, пока Зед не начинает что-то говорить мне. Его приятный голос и добрый взгляд очаровывают меня, путают.
Когда я вернусь домой к Лэндону, надо позвонить Хардину, рассказать о моем ланче с Зедом и спросить, почему он был у Джейса… Интересно, что Хардин делает сейчас? Он хоть пошел сегодня на занятия?
Занятие йогой оказалось именно тем, что помогает проветрить голову. После него чувствую себя намного лучше. Я складываю коврик, выхожу из зала и иду к раздевалке, как вдруг слышу:
– Тесса!
Оборачиваюсь: ко мне подбегает Хардин. Он проводит рукой по волосам и говорит:
– Я, ну… хотел кое о чем поговорить с тобой…
Он говорит непривычно громко, как будто… волнуется?
– Прямо сейчас? Я не думаю, что здесь самое подходящее… – Не хочу выяснять отношения прямо посреди спортивного корпуса.
– Нет, я о другом…
Его голос звучит непривычно высоко – он точно взволнован, и в этом нет ничего хорошего. Он никогда не волнуется.
– Я тут подумал… Не знаю… Ладно, неважно.
Он краснеет и разворачивается, чтобы уйти. Я вздыхаю и открываю дверь в раздевалку.
– Ты пойдешь со мной на свидание?! – кричит он… даже скорее вопит.
Я не могу скрыть своего удивления.
– Что?
– Ну, на свидание… ну, как бы я могу пригласить тебя на свидание? Конечно, если только ты не против, но мне кажется, будет здорово, как думаешь? Не знаю, правда, но я бы… – Он замолкает, густо краснеет, и я решаю окончить его терзания.
– Конечно, – отвечаю я, и он смотрит мне в глаза.
– Правда? – На его лице появляется улыбка. Нервная улыбка.
– Ага.
Не знаю, к чему это приведет, но он никогда раньше не приглашал меня на свидание. Нечто похожее было, когда он водил меня к ручью, а потом – пообедать. Но это была сплошная ложь, да и не свидание вовсе. Это был повод залезть ко мне под юбку.
– Хорошо… Когда хочешь пойти? То есть можем прямо сейчас. Или завтра, или в конце недели?
Я не помню, чтобы когда-нибудь видела его таким взволнованным: это очень мило, и я с трудом сдерживаю смех.
– Может, завтра? – предлагаю я.
– Да, отлично.
Он улыбается и прикусывает губу. Эта беседа кажется неловкой, но в хорошем смысле.
– Ладно…
Я понимаю, что чувствую себя будто опьяненной, как это было в наши первые с ним встречи.
– Ладно, – повторяет он.
Хардин разворачивается и быстро уходит, едва не споткнувшись о разложенный мат для борьбы. Захожу в раздевалку и начинаю громко смеяться.
Глава 100
Я врываюсь в кабинет отца. Лэндон сначала удивляется, а потом возмущенно фыркает.
– Что ты здесь делаешь?
– Пришел поговорить с тобой.
– О чем? – спрашивает он, когда я сажусь в огромное кожаное кресло за бешено дорогой дубовый стол.
– О Тессе, о чем же еще? – Я закатываю глаза.
– Она рассказала мне, что ты уже позвал ее на свидание. Да, это называется «совсем не давить».
– Что она сказала? – интересуюсь я.
– Я не собираюсь говорить тебе, что она сказала. – Он засовывает в факс листок бумаги.