После
Шрифт:
Скрипит задняя дверь, и чары спадают. Обернувшись, в ужасе встречаюсь глазами с Лэндоном. Тот краснеет, изумленно глядя на меня. Я отталкиваю Хардина, спрыгиваю с перил, одергиваю платье.
– Лэндон… я… – начинаю я.
Он поднимает руку, заставляя меня замолчать, и подходит к нам. Хардин дышит так громко, что мне кажется, что я слышу эхо, отражающееся от стены дома. Щеки его пылают, глаза дикие.
– Ничего не понимаю. Я думал, вы друг друга терпеть не можете, а вы тут… у тебя же бойфренд,
Слова Лэндона жесткие, но тон остается мягким.
– Нет… я не знаю, как это вышло. – Я встаю между ним и Хардином. Хардин молчит, и я этому рада. – Ной уже знает. Я собиралась рассказать тебе, просто не хотела, чтобы ты понял меня неправильно, – объясняю я, как бы извиняясь.
– Не знаю, что и думать, – говорит Лэндон и отправляется обратно.
Тут, словно в кино, раздается раскат грома.
– Похоже, будет гроза, – говорит Хардин, глядя на небо.
Хоть он и раскраснелся, голос его спокоен.
– Гроза? Лэндон только что застал нас… целующимися, – ужасаюсь я, чувствуя, как между нами снова возникает электричество.
– Все будет хорошо.
Гляжу на него, ожидая увидеть самодовольство, но ничего подобного. Он кладет руку мне на спину и нежно поглаживает.
– Хочешь пойти в дом или отвезти тебя обратно?
Поразительно, как резко меняется его настроение – от ярости к страсти, а затем к невозмутимости.
– Я хотела бы вернуться и доужинать. А ты?
– Полагаю, мы можем вернуться, было довольно вкусно, – улыбается он, и я смеюсь. – Ты чудесно смеешься, – говорит он, глядя мне в глаза.
– У тебя улучшилось настроение, – говорю я, и он снова улыбается, потирая шею.
– Сам не знаю почему.
Значит, он так же запутался, как и я? Вот если бы мои чувства к нему не были так сильны, думаю, мы понимали бы друг друга намного лучше. Когда он говорит со мной так, я его понимаю. Мне просто хочется, чтобы он чувствовал ко мне то же, что я к нему. Однако Стеф предупреждала меня, что с ним этого не произойдет.
Снова раздается раскат грома, и Хардин берет меня за руку.
– Пойдем внутрь, будет дождь.
Я киваю, и мы заходим в дом. Он не выпускает моей руки, когда мы заходим в столовую. Лэндон сразу замечает это, но ничего не говорит. И хотя я не хочу, чтобы Лэндон это видел, мне нравится, как Хардин держит мою руку. Мне слишком приятно, чтобы отпустить его. Когда мы усаживаемся обратно, Лэндон сосредоточенно изучает скатерть. Отпустив меня, Хардин поднимает глаза на отца и Карен.
– Прошу прощения за то, что накричал на вас, – бормочет он.
Изумление на лицах всех присутствующих настолько явно, что Хардин опускает глаза.
– Надеюсь, я не испортил ужин, на который потрачено столько усилий.
Я не могу сдержаться и под столом кладу руку на ладонь Хардина, слегка пожимая ее.
– Все нормально, Хардин, мы понимаем. Давайте не будем нарушать традицию и поедим.
Карен улыбается, и Хардин смотрит на нее. Он слегка улыбается, и я знаю, каких усилий это ему стоит. Кен ничего не говорит, но одобрительно кивает.
Я медленно убираю руку, но Хардин вцепляется в мои пальцы и косится на меня. Надеюсь, никто не замечает безумия, бушующего внутри меня. Наверное, первый раз в жизни прикосновение рук вызывает во мне ощущение, которого не было ни разу, когда я встречалась с Ноем.
Ужин продолжается, хотя теперь я несколько подавлена тем, что Кен оказался ректором. Это потрясающе. Он рассказывает, как переехал из Англии, как ему нравится Америка и штат Вашингтон в частности. Мы с Хардином по-прежнему держимся за руки, и хотя есть одной рукой очень неудобно, мы не обращаем на это внимания.
– Погода здесь не самая лучшая, зато очень красиво, – говорит Кен, и я согласно киваю.
– Чем ты планируешь заняться после колледжа? – спрашивает меня Карен, когда все доедают.
– Я собираюсь поехать в Сиэтл и надеюсь найти работу в издательстве, пока буду работать над своей первой книгой, – уверенно говорю я.
– В издательстве? У тебя уже есть варианты? – спрашивает Кен.
– Не совсем. Я буду использовать любую возможность, которая подвернется, чтобы устроиться.
– Замечательно. Кстати, у меня есть хорошие связи в Vance. Слышала о таком? – говорит он, и я смотрю на Хардина: он упоминал, что знал там кого-то раньше.
– Да, я много о нем слышала, – улыбаюсь я.
– Я могу сделать тебе приглашение, если ты захочешь там стажироваться. Это прекрасная возможность. Ты такая красивая молодая девушка, я хочу тебе помочь.
Я высвобождаюсь из пальцев Хардина и складываю руки под подбородком.
– Правда? Это было бы замечательно! Я очень вам благодарна!
Кен говорит, что позвонит своему знакомому в понедельник, и я еще раз благодарю. Он уверяет, что это пустяки и что он любит помогать. Я возвращаю руку, но Хардин убирает свою, а когда Карен начинает убирать со стола, извиняется и уходит наверх.
Глава 48
Карен одобрительно и, кажется, немного удивленно улыбается, когда я предлагаю помочь вымыть посуду. Я загружаю посудомоечную машину, а она моет большие блюда. Я понимаю, что все новенькое, и вспоминаю, какой ущерб нанес Хардин в тот вечер. Он может быть очень жестоким.
– Не против, если я спрошу, как давно вы знакомы с Хардином?
Она смущается, спрашивая об этом, но я ободряюще улыбаюсь ей.
Понимая, что лучше увильнуть от ответа, я говорю: