Последнее дело Блина
Шрифт:
Трохдрован был неуловим. Но по пятам за ним уже шла оперативная группа Блинкова-младшего! Сыщик еще не подозревал, что Трохдрован торгует наркотиками. Зато, конечно, сообразил, что обезьяны не сами покупают себе билеты и прилетают в Москву. Нет, здесь орудовала международная преступная организация! В документах оперативной группы она получила название «Синдикат».
Главным преступником в Синдикате был не Трохдрован. Ветеринара же просто не пустят на грузовой склад аэропорта. Ему там нечего делать. А кто-то свободно ходил на склад, кто-то знал, как среди
Еще ничего не зная об этом человеке, Блинков-младший начертил схему Синдиката. Все стрелки на ней сходились к загадочному преступнику! Он имел право командовать складскими грузчиками, а то бы обезьян в банановых коробках отправили на овощную базу. Он узнавал от иностранных сообщников, когда придет тайный груз и как его найти. Наверное, он и расплачивался с ними, получая деньги от Трохдрована.
Кто же он? Блинков-младший только догадывался, что неизвестный был каким-то начальником на таможне. Найти и обезвредить Таможенника — значило найти и обезвредить весь Синдикат!
В расследовании каждого четырнадцатилетнего сыщика настает момент, когда пора сдавать дела профессионалам. Преступник известен, но его не возьмешь на мушку и не наденешь на него наручники. Ведь твой служебный пистолет еще не сделан, даже сталь для него не сварена и лежит где-то в земле железной рудой.
Блинков-младший рассказал о Трохдроване и его подручных маме, подполковнику контрразведки. Схему Синдиката он вычертил только на следующий день, после уроков, и пошел советоваться к отставному таможеннику Владимиру Владимировичу. Между прочим он показал и снятую тайком фотокарточку Трохдрована.
Переделанная фамилия не спасла преступника. После разговора с Митькой Владимир Владимирович вспомнил наркокурьера Прохора, которого сам задержал десять лет назад с польским паспортом. У отставного таможенника не осталось сомнений: Прохор и Трохдрован — один человек.
Кто же взял старого контрабандиста на работу со служебными собаками?! Владимир Владимирович стал выяснять это у знакомых таможенников. На следующий день Блинков-младший нашел его чуть живого, с проломленной головой. Не тому человеку задал свой опасный вопрос Владимир Владимирович. Судя по всему, один из его знакомых оказался Таможенником из Митькиной схемы! Именно по его приказу наемный убийца наркомафии Равиль Султанов по кличке Султан пытался убить Владимира Владимировича.
Контрразведка уже следила за преступниками, но из-за неосторожности Владимира Владимировича вся операция полетела кувырком. Трохдрован-Прохор и Султан бежали из Москвы.
Взять их удалось не сразу. Прохор успел уничтожить улики: хранившийся у него в клинике кокаин и записную книжку. Он еще не знал, что книжка побывала у Блинкова-младшего и сыщик переписал из нее часть шифровок.
Когда контрразведчики нагнали машину преступников, Прохор еще надеялся вывернуться. Он даже выбил пистолет у пытавшегося отстреливаться Султана и с улыбкой поднял руки. Следователю он признался только в том, что сбывал обезьян торговцам с Птичьего рынка. А как они попадали в Москву из-за границы, он, мол, и сам не знал: просто скупал зверье у разных людей. Тогда Трохдровану и предъявили
Там было многое: и клички наркокурьеров, и номера авиарейсов, которыми они прибывали из Перу и Эквадора, из Боливии, Венесуэлы и Колумбии. Блинков-младший выступал в суде и рассказывал, как эти записи попали ему в руки. Но Прохор на все отвечал: «Ничего не знаю. Наркотиков у меня не нашли, а мальчика следователь подучил»!
В конце концов его и Султана осудили за захват заложника. (Похоже, этим заложником был сам Блинков-младший. Но воспитателю Пете он сказал об этом вскользь.) Султану еще добавили за то, что он чуть не убил Владимира Владимировича. Блинков-младший считал, что добавили мало. Султан сумел прикинуться квартирным грабителем: дескать, дал старичку по голове, чтобы не мешал, а убивать не собирался…
А загадочный Таможенник и вовсе ушел от наказания. Опытные уголовники Султан и Прохор не стали его выдавать. Ведь если бы Таможенник попался контрразведке, он мог бы еще многое рассказать об их преступлениях.
Блинков-младший закончил свой рассказ. Из Петиной комнаты доносилось звяканье двух ложечек в стаканах.
— Подлить горячего? — спросил воспитатель-диверсант. Митек что-то невнятно пробурчал с набитым ртом.
У Аксакала бешено стучало сердце. Вот это парень! Такие дела расследует! Побывал в лапах преступников и говорит об этом между прочим. А завтра, может быть, вступит в схватку с убийцей Султаном, которого даже Петя считает опасным противником.
— Не пойму, — сказал Петя, — а почему записная книжка осталась у тебя? И как об этом узнал Султан?
Блинков-младший похрустел сухарем и ответил:
— Записной книжки до вчерашнего дня вообще не было. Шифровки из книжки Трохдрована я списал на листки, какие оказались под рукой. Я их отдал контрразведчикам. А вчера мама приносит листки, приносит чистую книжку и говорит: «Переписывай». Скорее всего, в этой книжке радиомаячок, потому что мне сказали: «Можешь ее ронять, можешь по ней ходить, но смотри, чтобы не намокла». Султан украдет книжку, и контрразведчики проследят, куда он с ней пойдет.
— Почему же украдет? — не понимал Петя. — Откуда ему знать, что книжка у тебя?
— Так я ему письмо написал, с обратным адресом: «Детский оздоровительный лагерь «Выстрел», Блинков Дима, второй отряд».
— Султану?!
— Да нет, конечно, маме. Оно лежит у нас в почтовом ящике, и мама его не вынимает. Я в этом письме дурак-дурак такой: «Мамуля, не сердись, я списал шифровки к себе в книжку, а тебе не говорил, потому что хотел сам их расшифровать». И даю ключ к шифру, чтобы Султан голову не ломал. «Ну как, мама, годится твой сынок в контрразведчики?»… Когда письмо исчезнет из ящика, мне передадут на пейджер: «Не простудись». После этого я…
— …Не отходишь от меня ни на шаг, — подхватил Петя. — На этот счет меня проинструктировали.
— Да, а книжку ношу открыто, чтобы все видели. А потом как будто нечаянно «забуду» ее на видном месте. Султан, а скорее посланный им человек украдет книжку. И мы можем отдыхать.
Блинков-младший опять захрустел сухарем. Молчание длилось долго. Аксакал хлюпнул насморочным носом и, свесившись с кровати, прислонился ухом к двери — может, шепчутся?
— Наша часть операции мне понятна, — заговорил Петя. — Но как Султан сообразит заглянуть к вам в почтовый ящик?