Последнее Евангелие
Шрифт:
Джек почти не слушал его, продолжая рассуждать вслух:
— В похоронных колесницах железного века поперечная ось обычно размещалась под ногами. Ну конечно! — Джек чуть не подпрыгнул от радости. — Как мы сразу не догадались?! Он положил его прямо посередине щита!
— Кто? Кого?
Джек протянул руку к металлическому цилиндру на щите.
— Тот, кто был здесь до нас. — Потом вдруг замер и резко отдернул руку.
— Ты меня удивляешь! — воскликнул Костас. — Вряд ли найдется еще один археолог, который боится брать артефакты с могил!
— Я не могу нарушить ее покой.
— Согласен. И я не хочу, чтобы эта дамочка восстала из мертвых! Здесь и спрятаться-то негде и некуда бежать. — Костас замолчал. — Но если ты утверждаешь, что изначально цилиндр не принадлежал могиле, я готов рискнуть. — С этими словами Костас схватил цилиндр и тут же передал его Джеку. — Вот и все. Проклятие снято.
Джек взял цилиндр и, осторожно поворачивая его в руках, рассмотрел со всех сторон. С крышки свободно свисала цепочка. Цилиндр был сделан из листовой бронзы, плотно сжатой на стыке. Один конец закрыт бронзовым диском, а по кругу — красная эмаль. Замысловатая гравировка покрывала всю поверхность. Джек пригляделся. Волк! Мифическое существо будто бы обвивало цилиндр, чуть ли не касаясь мордой хвоста.
— Британская работа. Однозначно. Подобные бронзовые цилиндры находили в йоркширских могилах, где похоронены древние воины. А волк — еще один символ иценов, племени Боудикки, наряду с конем.
— Крышка цела? — спросил Костас.
— Бронза сильно окислилась, — ответил Джек, рассматривая цилиндр с другого конца. — Эта сторона закрыта не так, как основание. Стык замазан смолой, потрескавшейся от времени. — Джек аккуратно надавил пальцем на корочку вздутого нароста и резко отдернул руку, когда она отпала. — Слава Богу, наши лаборанты не видят, что я делаю! — Он наклонил цилиндр так, чтобы и ему, и Костасу было хорошо видно поверхность крышки. По краю остались следы красной эмали от такого же украшения, как на основании. Казалось, что эмаль довольно грубо соскребли, и на бронзе красовалась еще одна гравировка. Правда, довольно угловатая, по сравнению с витиеватым изображением волка, словно кто-то второпях создал этот узор… Джек вдруг замер от удивления.
«Это же имя!»
— Ура! — воскликнул Костас.
Крупными неровными буквами по кругу было написано одно слово, а под ним второе, как на монете.
CLAVDIVS DEDIT
— «Клавдий дал это», — перевел Джек. — Клавдий действительно побывал здесь! Он положил цилиндр на могилу Боудикки! — С почтением Джек поднял цилиндр вверх, переводя взгляд с имени на крышку, даже боясь предположить, что может оказаться внутри.
— Откуда у Клавдия мог взяться британский бронзовый цилиндр? — спросил Костас.
— Возможно, он приобрел его во время первого посещения Британии, — предположил Джек. — Или Боудикка сама ему подарила, а Клавдий позже воспользовался этим цилиндром, чтобы спрятать самый драгоценный для него манускрипт. Тот, который мы ищем. Британский цилиндр не так привлекал внимание, как каменные египетские сосуды из его библиотеки в Геркулануме.
— Такой бронзовый цилиндр мог бы войти в небольшой каменный сосуд наподобие тех, которые мы нашли в Риме, — прошептал Костас. — Здесь много подобного валяется.
— Если так, то это означает только одно — кто-то побывал здесь после Клавдия и открыл сосуд.
— А мы-то собирается его открывать? — спросил Костас.
Джек тяжело вздохнул:
— Ну, вообще-то условия далеко не лабораторные.
— Где-то я уже это слышал!
Джек оглянулся на густую глинистую жижу, из которой они вынырнули, чтобы попасть в гробницу. Поверхность коричневой воды слегка дрожала в свете фонарей.
— По-моему, изолирующий слой на крышке изрядно повредился со временем. Боюсь, если взять цилиндр с собой, вода может разрушить то, что внутри. А рисковать и возвращаться сюда с водонепроницаемым контейнером не хочется. Бомба может взорваться!
— В любую секунду, — добавил Костас, гладя на вертикальный стабилизатор бомбы, поднимающийся над поверхностью воды. — Ладно, давай откроем!
Джек лишь кивнул в ответ и положил ладонь на крышку. Потом закрыл глаза и одними губами прошептал молитву. Все, к чему они стремились так долго, теперь зависело от этого мгновения. Джек открыл глаза и повернул крышку. Она легко поддалась. Слишком уж легко! Джек поднес фонарик к цилиндру и заглянул внутрь.
Пусто!
Глава 17
Ранним утром следующего дня Джек сидел в нефе лондонского собора Святого Павла под огромным куполом напротив высокого алтаря. Кафедральный собор открылся всего несколько минут назад, и народу пока не было. Все равно Джек выбрал ряд вдали от центрального прохода, чтобы никто не подслушивал. Он взглянул на часы. Костас должен прийти через пять минут. Договорились на девять. А Джереми обещал появится сразу же после возвращения из Оксфорда.
Джек с Костасом ночевали в институтской квартире с видом на Темзу. Джек часто останавливался в ней в перерывах между проектами, когда нужно было покопаться в лондонских библиотеках или музеях. После эйфории от обнаружения древней гробницы, а потом и цилиндра, правда, пустого, не осталось сил на разговоры и даже на то, чтобы в полной мере ощутить разочарование. Откинувшись назад, Джек потянулся и закрыл глаза. Он чувствовал себя опустошенным после вчерашнего необыкновенного приключения. Даже чашка утреннего кофе не привела в норму. Похоже, рухнул весь план. Непонятно, куда двигаться дальше. Может быть, стоит оглянуться назад, на то, что уже обнаружено, и успокоиться? Вдруг найденные артефакты всего лишь предметы прошлого, а не подсказки к чему-то большему?
Джек открыл глаза и замер, наслаждаясь великолепием свода над головой, так похожего на свод ватиканского собора Святого Петра и на свод римского Пантеона, построенного почти на пятьсот лет раньше. И все же Джеку казалось, будто он смотрит не на копию и даже не на продолжение шедевров, а на уникальное, гениальное творение архитектора сэра Кристофера Рена. Внутренний свод располагался ниже яйцеобразного внешнего. Благодаря такой конструкции снаружи собор выглядел выше, но это нисколько не портило его красоты. Джек прищурился. Как всегда, в лучших творениях человека внешний вид на самом деле не соответствовал тому, чем казался на первый взгляд.
— Доброе утро, Джек! — крикнул Костас, пробираясь по ряду от центрального прохода.
Археолог озадаченно посмотрел на друга. Тот надел одну из рыбацких фуфаек Джека, которые хранились в квартире ММУ. Фуфайка оказалась узкой в плечах и на два размера длиннее. Костас закатал рукава, оголив накачанные руки. Он был бледен. Кожа вокруг носа покраснела. Глаза слезились.
— Только не надо ничего говорить! — с ходу заявил Костас, плюхнувшись рядом с Джеком. Выглядел он неважно. — В аптеке от насморка ничего не нашлось! Что-то я совсем расклеился. — Костас шмыгнул носом, роясь в карманах в поисках платка. — Не представляю, как вы дышите таким влажным воздухом! И холодно ведь. Жуть! — Он громко чихнул и застонал.