Последнее крымское предупреждение
Шрифт:
Он успокоился, прислушался. Надо мириться с этой новой реальностью. Если в верхах российской разведки обнаружился предатель, значит, будет вскрыта вся агентурная сеть. Грядет очередной чемпионат по арестам. Отряхиваться и чистить перышки бесполезно – краше не станет.
Каминский прислушался. Звуки погони давно затихли, уважаемые украинские чекисты отстали. В стороне гудели машины. Где-то рядом работала тяжелая техника, скорее всего, экскаваторы.
Да, конечно! Он находился в окрестностях Охтоминского щебеночного карьера, каким-то чудом выжившего
Он вытащил свой телефон, повертел, попытался включить, отсоединил аккумулятор, вылил воду. Народная примета: утопление телефона – к покупке нового. Хорошо, что запасся вторым, а все нужные номера сидят в голове.
Поколебавшись, Алексей набрал номер. Зарядка кончалась, но ему хватит. Защемило сердце. А вдруг и по этим ребятам прошелся беспощадный молох?
Двое коллег, которым он доверял, проживали в Лещихе, имели железное прикрытие и ненормированный рабочий день. Об их существовании не знал не только предатель, но и вообще никто, кроме Каминского и его непосредственного куратора.
Абонент отозвался. Слава богу! Пот прошиб от волнения.
– Дизайнер, это Рысь, – дрогнувшим голосом сообщил Каминский.
– Э-э, думаю, вы ошиблись, уважаемый… – начал абонент.
– Андрюха, прекращай! – устало проговорил агент. – Это Каминский. Все провалено. Нужно делать ноги. Говорю с телефона сотрудника СБУ, которого вырубил. Не думаю, что аппарат прослушивается. Нет у СБУ таких денег. Извини, Дизайнер, но положение критическое, других способов связи у меня нет.
– Полагаю, вы ошибаетесь. – Абонент колебался, но условного сигнала, что говорит под контролем, не подавал.
– Вариант «Гамма», – настаивал Каминский. – Сеть слили в Москве при поддержке светлых голов из натовской разведки. Меня уже не пасут, Андрюха, я оторвался. Связник провален, его взяли. Подозреваю, что других тоже. Вытаскивай меня, я не могу долго куковать в этом лесу. Ты бы видел, на кого я похож. Если к ночи не приму горячую ванну, то воспаление легких обеспечено.
– Черт, Петруха, ты где? Что случилось? – Надежный человек, последний в этом городе, начал прозревать. – Слушай, я сейчас занят по официальной работе, сижу у клиента, обсуждаем заказ. Супруга ждет в машине под домом.
– Вытаскивайте меня, – повторил Каминский и разразился надрывным кашлем. – Двенадцатый километр Западного шоссе. К нему примыкает грунтовая дорога. Не доезжая Охтоминского карьера, увидишь развилку, повернешь направо, пройдешь и снова направо. Это тоже дорога, но она не используется. Углубишься в лес, увидишь заброшенные дачи. Я буду там через тридцать минут. Подвези одежду, любую, но чтобы не вызывала вопросов. Доставишь меня в безопасное место, там решим, что делать. Давай, Дизайнер, отделывайся от клиента под благовидным предлогом, жду. Что случится, звони на этот телефон. Ребята из СБУ не успеют так быстро его оприходовать.
Он переоценил свои возможности. Добраться за полчаса до нужного места оказалось нереально. Уже смеркалось, ноги еле волоклись, голова наливалась
Лес был обитаемым. С одной стороны смеялись женщины, в другой ругались мужчины. Он не желал ни с кем встречаться.
Когда Алексей пролез через кустарник и вышел к заброшенным дачам, сумерки уже сгустились. Но бледная видимость сохранялась. Каминский потащился к забору, заросшему бурьяном.
Заброшенные дачки, каждая чуть больше собачьей конуры, тоже были окружены сорняками. На огородах колосился осот. Здесь не жили даже бомжи, избалованные городскими удобствами. Окна выбиты, двери болтались на петлях. Все мало-мальски ликвидное давно вывезено. На крайних участках недавно свирепствовал пожар, и от строений уцелело немного.
Серебристый «Форд» стоял между сгоревшими дачами. Обе дверцы с левого борта были распахнуты. На переднем кресле проявлялась фигура водителя.
Каминский досадливо крякнул. Помощник и жену с собой привез. В принципе, логично. Куда бы он ее дел? Алена тоже крепкий орешек. Если почувствует, что мужу угрожает опасность, прилипнет как банный лист. Дескать, вместе будем умирать, никуда без меня не поедешь.
Пассажиры сохраняли молчание. Что-то не так. Уснули и не видят, как он приближается к ним?
Он добрался до машины, заглянул внутрь и похолодел. Ноги пристыли к земле. Ему словно кто-то ввел инъекцию парализующего вещества.
Все, что Алексей делал в последние два часа, гроша ломаного не стоило! По его вине погибли люди! Андрюха Януш, помощник Каминского, засекреченный даже для своих, сидел в водительском кресле, откинув голову. В левом виске чернело входное пулевое отверстие. Половина салона была забрызгана кровью.
На заднем сиденье лежала, завалившись на бок, его жена, тридцатилетняя красавица Алена. Из распахнутых глаз сочилось отчаяние. Две пули в груди, третья в голове. Дорогие чехлы пропитались кровью.
Перед смертью, когда убийца направил на нее пистолет с глушителем, она все поняла, не кричала, знала, что ничего не изменит. Какой смысл в этой жизни без любимого мужа, который погиб первым?
«Беги!» – ужалила мысль.
Каминский попятился. За его спиной кто-то деликатно кашлянул.
Он обернулся, сжимая кулаки. Позади Алексея, растянувшись в ломаную шеренгу, стояли четверо и смотрели на него, как на новый айфон. Без головных уборов, в бронежилетах поверх гражданской одежды. Они держали короткоствольные автоматы, но не торопились пускать их в дело.
«Спецназ управления военной разведки, – мелькнула безрадостная мысль. – Умные натасканные звери. Это не парни из СБУ с незаконченным высшим образованием и такой же подготовкой. Это все. Ты проживешь ровно столько, сколько им нужно для получения и подтверждения информации. Так сделай хоть что-то, чтобы не было мучительно больно за решеткой!»
Он бросился на ладно сложенного светловолосого парня. Тот отклонился, ударил Каминского прикладом по виску. Ноги незадачливого беглеца сложились, он ничком повалился в траву. Сознание устояло, невзирая на адскую боль.