Последнее лето ярла Ульфа
Шрифт:
— Сбежали от нурманов? — поинтересовался вылезший из строя незнакомый мне боец.
Вот так. Ни «здравствуйте», ни «как добрались». Какой невежливый.
— Сбежали? — фыркнул Любор. — Вот он, ваш нурман!
И показал на меня, гад пузатый.
— Какой же это нурман? Это ж наш Волчок!
Рулав. Вот это приятно.
— Здрав будь, Волчище!
Мы обнялись. Потом Рулав обнялся с Зарей, ткнул Любора кулаком в пузо, и строй встречающих распался окончательно.
— Я теперь с Трувором, — сообщил он. — Ольбард отпустил. Изборец держать, когда
— Жнец тоже здесь? — сразу поинтересовался я.
— Нет. Он на полдень ушел.
— А ты?
— А я вот привел из Изборца кого смог, — пояснил варяг. — И знакомься: сотник плесковский Ставок. — Рулав хлопнул невежливого бойца по плечу. — А это, Ставок, Белый Волк, зять нашего князя, сам тоже князь и, главное, наш друг!
С нажимом на «друг», потому что плесковец глядел на меня, мягко говоря, недружелюбно.
— В Новом Городе что? — буркнул Ставок.
Я его проигнорировал:
— Рулав, пошли кого-нибудь собрать ваших старших. А у нас с тобой — особый разговор.
— Я задал вопрос!
Упорный.
— Мелок ты, Ставок, князьям вопросы задавать, — спокойно произнес Рулав. — Узнаешь со всеми вместе. Собери ополченцев огнищанских, кто там у них старшие, и приходите. Там все и узнаете. Спешки ведь нет? — спросил он у меня.
— Никакой. Беспорядок из-за Турбоя учинился. Теперь Турбоя нет, а с нурманским ярлом, которого он позвал, я договорился. Крови не будет. Миром договоримся.
— А Турбой что? — опять влез Ставок.
— Иди уже, настырный! — махнул рукой Рулав. — Дай с другом поговорить.
Толпа вокруг нас рассосалась, унеся куда-то Зарю и Любора. Ну да не пропадут.
— Дела на самом деле нехорошие, — сказал я Рулаву, понизив голос. — Этот Скульд — ярл Сигурда. И он знает и о Хрёреке, и о драккаре, который вы увели. Турбой разболтал. А если об этом узнает Змееглазый…
— Значит, узнать не должен! — отрезал варяг.
— Будет непросто. Кое-что Сигурд уже знает. Его драккар видел здесь какой-то купчик. А у Скульда почти тысяча хирдманов. И не пеньки вроде вашего Ставка, а лучшие воины Рагнарсонов.
— Ставок тоже с железом неплох. Хотя насчет пенька ты угадал. Пнем его и кличут. — Рулав ухмыльнулся. Но тут же согнал улыбку. — Что делать будем?
— Думать. О том, что я был с Хрёреком, тьфу, с Рюриком, Скульду невдомек. Турбой об этом разболтать не успел. Умер. А меня, кстати, Сигурд тоже просил выяснить, кто его драккар спер. Большую награду предлагал. Три за одного.
— Змееглазый? Просил? Тебя? — изумился Рулав.
— Я, помимо прочего, считаюсь человеком Ивара. И он был при разговоре.
— Тогда понятно.
Рулав прожил среди викингов не один год и об отношениях Рагнарсонов знал.
— Сколько людей у Рюрика нынче?
— Довольно, чтобы и с тысячей нурманов управиться.
— Это не просто нурманы. Это нурманы Рагнарсонов. Ты видел их в деле. Будет тяжко. Многие умрут. А ведь еще надо сделать так, чтобы ни один не ушел.
— Рюрик что-нибудь придумает. Он хитер, как сам Локи. Тем более и ты с нами. Ты же с нами, Волчище?
— Мы вместе, — успокоил я варяга. — Но надо, чтобы никто не разболтал Скульду обо мне и Рюрике. А для этого надо как можно быстрее его спровадить отсюда. Потому что тот же Любор с удовольствием стравит меня со Скульдом. Не нравлюсь я ему.
— Любору никто не нравится, — усмехнулся Рулав. — Но он — честный и не дурак. Я с ним поговорю. Чего он хочет, этот ярл Сигурда?
— Рюрика он хочет. И драккар. Новгород ему без надобности. Но если засядет за стенами, выковырять его оттуда у вас не получится. Хорошие стены, отличные воины, припасов в городе — на год осады. А если считать только нурманов, то и на три. Опять-таки четырнадцать драккаров. О судоходстве по Волхову и Ильменю можно сразу забыть.
— А вот это многие не одобрят! — оживился Рулав. — Здесь, считай, каждый второй, а то и каждый первый с водного пути кормятся. Хотя нашего князя новость о том, что путь к Киеву закроют, может и порадовать!
— Трувора? Чем, интересно?
— Нет, Ольбарда. Он же второй путь на восход держит. Встанет этот, пойдут товары через Белозеро.
Так и есть. А вот моим на Замковом острове — без разницы. От будущего Выборского залива оба пути открыты.
— А ты сам чего хочешь?
— А что ты скажешь, того и хочу, брат! Но для начала — горло промочить. Пойдем-ка! — Рулав ухватил меня за руку и буквально поволок за собой.
Я не сопротивлялся. Только глянул: как там моя женушка?
Заря была в порядке. Ей уже успели откуда-то подогнать лошадку, на которую она как раз садилась. А очень недовольный Любор что-то сердито втолковывал Ставку.
Но тут я был спокоен. Тысяцкий ничего не знал и потому разболтать ничего тоже не мог.
[1] Держатель и хозяин огнища
[2] Сиверяне (не путать с северянами)
Глава 10
(окончание) — глава 11
На ту сторону Волхова мы переправлялись уже не на рыбачьем корыте, а на моем драккаре. Дальше по берегу оказался вполне приличный причал, так что на борт мы поднялись с максимальным комфортом. Ну, если не считать того, что нас так накормили-напоили, что животик у Зари сейчас тянул этак на шестой-седьмой месяц беременности.