Последнее письмо уходящего лета
Шрифт:
Но, когда Алиса сказала про поход, бабушка напряглась. Нет, не то чтобы она не доверяла Алисе, которая сразу же вечером все рассказала про ребят, показала их фото. Просто она не была уверена, что имеет право принять такое решение за ее родителей. Она глубоко задумалась и ничего не сказала пока Алисе, которая ничего и не заметила, радостно рассматривая фото.
На следующий день, когда Алиса еще спала, бабушка чуть трясущимися руками набрала номер матери, Елены. Та ответила не сразу – Анастасия Егоровна услышала как минимум пять долгих гудков, после которых уже была готова положить трубку, но наконец-то услышала сонное «алло».
– Елена, это я, – отозвалась Анастасия Егоровна, сама не узнав своего голоса.
Он звучал так, будто их разделяли не только километры расстояния, но целые годы – годы пустоты и горького разочарования, отдалившего их друг от друга окончательно.
– Мама?
– Да, да, – прокашлявшись, более уверенно произнесла Анастасия Егоровна. – Мне нужно с тобой поговорить.
На том конце провода повисла тишина, затем послышался сдавленный голос Елены:
– Все… все хорошо? Я имею в виду, Алиса… – И голос замер.
– Да, все хорошо, но я звоню как раз по поводу Алисы.
– Ты уверена, что с ней все в порядке? – Голос Елены дрожал, предваряя слезы.
– Лена, тебе должно быть виднее, все ли хорошо с ней, если она уехала от вас так далеко. Но со мной у нее все в порядке! – не сдержалась Анастасия Егоровна от колкого замечания.
В трубке в очередной раз повисло молчание, но наконец Елена ответила. Чувствовалось, что она сдерживала накатившие слезы обиды и очень хотела наконец-то увидеть дочь.
– Мама, если ты звонишь поиздеваться надо мной, то ты не по адресу! Я очень скучаю по Алисе, ясно?! Я не могу не вспоминать ее каждый день, каждую минуту и каждую секунду. А ты звонишь и обвиняешь меня в том, что она уехала?! Да, может, ты и права, я где-то виновата, я все поняла, но я люблю Алису!
Она немного помолчала, сглотнув слезы.
– Я хочу ее услышать. Она не берет трубку, телефон у нее все время выключен. Можешь ты ее позвать? – уже спокойно попросила Елена.
– Могу, но она еще спит… если только попозже. Я хотела с тобой обсудить одну ситуацию, вернее, вопрос, – начала Анастасия Егоровна, чтобы не сбиться с основной темы – похода.
Но Елена резко перебила:
– Мама, не надо! Если ты опять начнешь лезть не в свое дело, в наши отношения… Я этого не потерплю! Да, Алиса сейчас там с тобой, и я очень рада, что она не где-нибудь еще. Но наши отношения и все, что у нас происходит, тебя не касается! – Елена резко бросилась в бой, заранее ожидая нападок со стороны матери, ее укоров и неодобрения, как и прежде.
У Анастасии Егоровны онемела рука, которой она держала трубку, и ей вдруг совершенно расхотелось что-либо обсуждать с дочерью.
– Хорошо, – только и сказала она, сильно поджав губы, и положила трубку.
Анастасия Егоровна не стала в этот раз плакать, вспомнив, скольких сил ей стоило прийти в себя после предыдущего разговора с дочкой, которая каждым словом ранила ее глубоко в сердце.
За что? Чем она заслужила такое отношение, такую ненависть? Они растили ее с такой любовью и заботой, которую только могли дать. Да, время было тяжелое, им многого не хватало, они не все могли ей дать. Оба с мужем много работали. Но в те времена у всех так было: все только на благо Отечества, и о том, чтобы подольше посидеть в декрете, например, даже речи не шло. Потом они тоже много работали с мужем, а дочь постепенно росла и менялась, и, как им казалось, не в лучшую сторону.
Анастасия Егоровна, требовательная к себе и к окружающим, еще большую строгость проявляла в воспитании дочери, думая, что таким образом вырастит хорошего человека, не позволит росткам порочных наклонностей и эгоизма, которые она наблюдала у детей подруг, пробиться у Елены. Но чем старше, тем более упрямой и неуправляемой та становилась. Казалось, она поступала наперекор, в противовес всему, чему ее учила и что в ней воспитывала мать, делая все наоборот. Анастасия Егоровна давно потеряла общий язык с дочерью, они друг друга не понимали, и все их общение сводилось к обоюдным нападкам и обвинениям. Чем жестче были требования матери, тем ярче проявляла свой бунтарский характер Елена. Отец всегда занимал примирительную позицию, с ним дочь вела себя вполне адекватно и даже почтительно. Но теперь его нет, и Анастасия Егоровна не знала, что ей делать.
Чтобы не расстраиваться и не ходить с опухшими глазами весь день, она решила занять себя делами и принялась рьяно очищать все пригорелые сковороды, доводить до блеска чайник и прочую кухонную утварь. Жаль только, что голова при этом все равно оставалась свободной для всяких непрошеных мыслей, которые ее беспокоили.
К тому моменту, как Алиса проснулась, у Анастасии Егоровны все блестело на кухне, а на столе уже ждали свежезаваренный чай и теплые блинчики. И конечно, бабушка ни словом не обмолвилась о звонке матери и о том, что она хотела поговорить с Алисой.
***
…Время шло, Алиса все хорошела, щеки от свежего воздуха порозовели, и сама она как-то вся приободрилась.
Прошла неделя после похода в кино, и сегодня вечером она снова собиралась в город встретиться и погулять с ребятами. А с утра решила пойти на озеро искупаться: погода установилась жаркая, была уже середина лета.
Алиса снова залюбовалась видом полей и леса и на этот раз решила собрать цветы на обратном пути, возвращаясь домой. Настроение было отличное. Взяв с собой плед и полотенце, Алиса шагала по знакомой дорожке и весело напевала песню. Мимо проехала компания велосипедистов лет на пять помладше Алисы.
Когда она дошла до берега, те уже весело резвились в воде. Алиса недолго думая тоже бросилась в озеро. Как давно она не купалась в обычном природном водоеме! Она очень хорошо плавала, так как мама водила ее в бассейн чуть ли не с малолетства, и вода была для Алисы родной стихией. Радостно отдавшись прохладным потокам и сразу ощутив легкость тела, она спокойно поплыла вдоль берега, привычно совершая размашистые движения и ритмично дыша.
Алиса накупалась и пошла сохнуть на солнышке. Недалеко от ребят, которые приехали на велосипеде, отдыхала молодая пара. Алиса, взглянув на юных велосипедистов, удивилась: как это местные отпускают детей купаться одних, без взрослых?