Последнее Правило Волшебника, или Исповедница. Книга 2
Шрифт:
Ричард поднял голову и открыл глаза.
Затем прошептал на древнед’харианском языке:
– Приди ко мне.
Наступила минута полнейшей тишины, во время которой он мог слышать лишь мягкий шелест горения факелов, окружающих магический песок, а затем сам воздух задрожал от внезапного завывания. Земля дрогнула.
Из центра искрящегося белого песка, из самих изображенных на нем формул заклинаний, словно белый дым, начала подниматься белая форма. Она закручивалась вокруг самой себя, дрожащими вихрями и водоворотами, медленно восходя из песка, будто вытягивала себя из самих заклинаний. Пока она формировалась, пока
Ричард продолжал наблюдать, как белая форма поднимается, выбираясь из этой чернильной пустоты, и преобразуется в силуэт фигуры в ниспадающих белых одеждах. Фигура раскинула свои руки, подобно тому, как раскрывается цветок, тянущийся к миру жизни и свету, и прозрачные одежды свесились плавными складками с этих широко раскинутых рук. Фигура зависла над черной пустотой в белом песке.
Ричард встал перед этой фигурой.
– Благодарю за то, что ты пришла, Денна.
Она улыбнулась прекрасной сияющей и в то же время тоскливо-печальной улыбкой.
Пока Ричард пристально разглядывал явившегося духа, она потянулась вперед и коснулась его щеки. Это оказалось самым нежным из прикосновений, какое он когда-либо ощущал. После этого прикосновения он понял, что будет в безопасности с ней – настолько, насколько вообще может быть в безопасности в царстве мертвых.
Стоя в тени деревьев, там, где ожидала по договоренности с Ричардом, Никки изумленно наблюдала за ним, стоявшим перед мягким свечением, исходившим от бесплотной фигуры.
Она была до боли прекрасным существом, духом ничем не нарушаемой чистоты и великолепия.
Никки ощутила, как слезы бегут по ее щекам, потому что она на самом деле созерцает вот такого доброго духа. Это наполнило ее радостью и то же время страхом за Ричарда, из-за того, куда этот дух должен забрать его.
Когда светящаяся фигура в белых одеждах обвила рукой Ричарда, будто давая ему покровительство и закрывая его от мира жизни, Никки не удержалась, делая шаг вперед, в свет факелов. Ее лоб покрывали бисеринки пота, пока она наблюдала, как полупрозрачное свечение осторожно опускалось по спирали в темноту вместе с ее подопечным.
– Благополучного путешествия тебе, мой друг, – прошептала она. – Благополучного путешествия.
А затем, прежде чем открывшееся пространство сомкнулось за ними, прежде чем искрящийся белый магический песок стал снова таким же, каким и был, в воздухе над этим самым местом прорисовался темный силуэт. Это нечто, закрутившись вихрем, самостоятельно втянулось в закрывающийся проход, последовав за ними во мрак.
Зверь оказался привлечен к Ричарду использованием им своего дара и теперь отправился преследовать его в свое родное царство.
Глава 54
Кэлен добавила в костер ветку. Искры, кружась, уносились в вечерний воздух, будто стремились последовать за исчезающими красно-оранжевыми остатками заката, едва различимыми сквозь голые ветки в западной части неба. Она согрела ладони, поднося их к разведенному огню, затем вздрогнула, потерев ими свои плечи. Ночь обещала быть холодной.
Вещей у них почти не было, лишь по одеялу на каждого. И у нее был еще плащ. Попытка переночевать на холодной земле обещала скверную, бессонную ночь. Но вокруг было полно хвойных деревьев, так что она нарезала себе ветвей для ночлега. Даже такой густой лес, как этот, почти не предоставлял защиту от ветра, но поскольку ясная ночь была еще и безветренной, им по крайней мере не пришлось строить убежище. Кэлен хотелось только чем-нибудь перекусить, а затем немного поспать.
Прежде чем они развели костер, она изготовила и поставила пару силков, в надежде поймать кролика и если не поесть в эту ночь, то, может быть, завтра утром, прежде чем они вновь двинутся в путь. Самюэль нашел изрядное количество хвороста для костра, чтобы хватило до конца ночи, а затем развел огонь. Закончив с этим, он отправился к каменистому берегу протекающего рядом ручья, чтобы принести воды.
Кэлен устала и проголодалась. У них почти не осталось еды, которую они захватили из лагеря Имперского Ордена – хотя они довольно редко останавливались, чтобы есть или отдыхать. Если им не удастся поймать кролика, то снова придется есть сухие хлебцы и вяленое мясо, которое у них еще оставалось. Но хватит этих припасов ненадолго.
Самюэль не хотел останавливаться ради попыток раздобыть еду. Он, похоже, куда-то безумно торопился. У них было несколько монет, которые они нашли на дне седельных сумок, но вместо того чтобы проехать через один из тех маленьких городков, которые располагались для них почти по пути, чтобы попытаться купить продукты, Самюэль настоял на том, чтобы они держались как можно дальше от каких бы то ни было людей.
Он был уверен, что солдаты Имперского Ордена отправятся в погоню за ними. Принимая во внимание, насколько ненавидел ее Джегань и как сильно он склонен к мести, Кэлен на самом деле не могла предложить никаких аргументов против поведения Самюэля. Судя по тому, что она знала, солдаты могли уже наступать им на пятки. И эта мысль добавила еще малоприятный осадок к охватившему ее ознобу.
Когда Кэлен спросила Самюэля, куда именно они направляются, он вместо объяснения просто махнул рукой куда-то в сторону запада или юго-запада. Но затем уверил ее, что они отправляются в такое место, где будут в полной безопасности.
Она уже убедилась, что он является странным компаньоном для путешествий. Когда они ехали, он говорил очень мало и почти не разговаривал на стоянках. Всякий раз, когда они останавливались, он почти не отступал от нее ни на шаг. Она решила, что он просто пытался обеспечивать ей защиту, поддерживая некоторую безопасность, но задумывалась и над тем, уж не следил ли он за ней, будто присматривал за собственным призом? Появившись в лагере Ордена, чтобы освободить ее, он так и не рассказал о причинах такого своего поступка. Когда она проявила настойчивость с этим вопросом, он сказал, что сделал это просто потому, что хотел помочь ей. Казалось, сверху все это покрыто лишь приятной сентиментальностью, но он никогда не объяснял, откуда знает ее или как узнал, что она оказалась в плену.
По тому, как он посматривал на нее, в то время когда думал, что она не видит его, ей казалось, что он попросту скромен. Если Кэлен настойчиво спрашивала его о чем-то, он обычно втягивал голову и пожимал плечами, так что ей иногда даже казалось, что она издевается над бедным человеком, задавая такие вопросы, и поэтому она останавливалась и оставляла его в покое. И только тогда он, казалось, слегка расслаблялся.
Но все оставшееся без ответа подпитывало ее сомнения. Несмотря на все то, что он сделал и как помогал ей, она не верила ему. Ей не нравилось, что он не отвечает на такие простые, но такие важные вопросы. Тот факт, что значительная часть ее собственной жизни была для нее загадкой, делал ее очень подозрительной, когда от нее что-то скрывали.