Последнее правило
Шрифт:
ДЖЕЙКОБ
Вот причины, по которым я ненавижу Марка, жениха Джесс, который появился у нее в сентябре:
1. Иногда он доводит ее до слез.
2. Однажды я видел у нее на теле синяки. Думаю, именно он их оставил.
3. Он всегда носит огромную оранжевую спортивную куртку с изображением бенгальского тигра.
4. Он называет меня «шеф», хотя я много раз объяснял, что меня зовут Джейкоб.
5. Он считает меня отсталым, хотя диагноз «умственная отсталость» ставится людям, чей коэффициент интеллектуального развития ниже 70, а я набрал 162. На мой взгляд, уже
6. В прошлом месяце я видел Марка в закусочной с другими ребятами, а Джесс поблизости не было. Я поздоровался, но он сделал вид, что не знает меня. Когда я рассказал об этом Джесс и она задала ему прямой вопрос, он все отрицал. А это говорит о том, что он не только лицемер, но и лжец.
Я не ожидал, что он сегодня будет присутствовать на занятии, поэтому мне тут же становится не по себе, хотя обычно присутствие Джесс меня успокаивает. Лучше всего подходят слова «оказаться на пути у стремительного потока воды». Чувствуешь, что катастрофа неминуема, ощущаешь на лице легкую дымку, но даже когда видишь, что прямо на тебя несется стена воды, понимаешь, что не в силах свернуть.
— Здравствуй, Джейкоб, — говорит Джесс, когда я вхожу.
Но тут я вижу за столиком Марка и, совсем как при наводнении, едва слышу голос Джесс.
— А он что здесь делает?
— Он мой жених, Джейкоб. Ты же знаешь. Он захотел сегодня прийти. Чтобы помочь.
Отлично. А я хочу, чтобы меня выпотрошили и четвертовали, — смеха ради.
Джесс берет меня под руку. Мне потребовалось время, чтобы привыкнуть к этому жесту, к ее духам, не очень крепким, но для меня они пахнут чересчур приторно.
— Все будет хорошо, — говорит она. — Кроме того, мы же договорились, что будем работать над тем, чтобы относиться дружелюбно к незнакомым людям. Помнишь?
— С Марком мы знакомы, — отвечаю я. — И мне он не нравится.
— Но он нравится мне. А быть общительным означает быть вежливым с теми, кто тебе не нравится.
— Какая глупость! Мир огромен. Почему просто не встать и не уйти?
— Потому что это невежливо, — объясняет Джесс.
— Я считаю, что невежливо натягивать на лицо улыбку и делать вид, что тебе нравится человек, когда на самом деле лучше бы тебе под ногти вогнали иголки.
Джесс смеется.
— Джейкоб, когда-нибудь, когда мы проснемся в мире Болезненно Честных, ты станешь меня учить.
По лестнице, ведущей от входных дверей в пиццерию, спускается какой-то мужчина. Он ведет на поводке собаку, карликового пуделя. Я преграждаю ему путь и начинаю гладить собаку.
— Тор, сидеть! — командует мужчина, но пес его не слушает.
— Знаете, а слово «пудель» заимствовано не из французского. На самом деле «пудель» происходит от немецкого «Pudel», сокращенное от «Pudelhund» — плескающаяся собака. Они раньше относились к породам собак-водолазов.
— Я этого не знал, — удивляется мужчина.
А я знаю, потому что, до того как увлекся криминалистикой, увлекался собаками.
— На выставке собак в Вестминстере в две тысячи втором году лучшим был признан именно пудель, — добавляю я.
— Отлично. А этот пудель сейчас получит поводком, если
— Джейкоб, — говорит Джесс, — не нужно налетать на человека и сразу огорошивать его фактами.
— Ему было интересно услышать о пуделях. У него же у самого пудель!
— Верно, но ты бы мог начать разговор, например, так: «Добрый день, какой милый пес!»
Я фыркаю.
— Это предложение не несет в себе никакой информации.
— Верно, но так говорят вежливые люди…
Когда мы с Джесс только начинали вместе работать, я звонил ей за несколько дней до назначенного урока, чтобы удостовериться, что договоренность в силе: что она не заболела, что не случилось чего-нибудь непредвиденного. Я звонил тогда, когда меня посещали навязчивые страхи, — иногда это случалось и в три часа ночи. Если она не отвечала по сотовому, я начинал тревожиться. Однажды даже позвонил в полицию, чтобы сообщить об исчезновении Джесс, а оказалось, что она ходила на какую-то вечеринку. В конечном итоге мы договорились, что я буду ей звонить по четвергам в десять вечера. Поскольку встречались мы по воскресеньям и вторникам, это означало, что не придется четыре дня томиться неизвестностью.
На этой неделе она переехала из студенческого общежития в профессорский дом. Она присматривает за домом — невиданная трата времени впустую, ведь дом не может обжечься о горячую плиту, или съесть что-нибудь ядовитое, или упасть с лестницы. Она будет жить там целый семестр, поэтому на следующей неделе мы договорились встретиться в этом доме. В бумажнике у меня лежат адрес, номер телефона и план, который она нарисовала, но я все равно немного нервничаю. Там, наверное, витает чужой запах, а не запах Джесс и цветов. К тому же я до сих пор не знаю, как выглядит дом, а сюрпризы я ненавижу.
Джесс — красавица, хотя она уверяет, что так было не всегда. После операции два года назад она изрядно похудела. Я видел фотографии, какой она была толстой. Джесс говорит, что именно поэтому хочет работать с детьми, чья ограниченная дееспособность делает их посмешищем, — она помнит, каково было ей самой. На фотографиях она выглядит как Джесс, спрятанная в чужом тучном и большом теле. Теперь у нее пышные формы, но только в нужных местах. У нее белокурые волосы, всегда прямые, хотя ей приходится для этого изрядно постараться. Я видел, как она пользуется этой хитроумной штукой, которая называется «утюжок» (похоже на пресс-форму для сандвичей) — он с шипением нагревает ее вьющиеся влажные волосы и превращает их в гладкие и шелковистые. Когда она входит в помещение, на нее все засматриваются, чему я несказанно рад, ведь это означает, что на меня никто не смотрит.
В последнее время я стал размышлять над тем, почему бы ей не стать моей девушкой.
Это разумно:
1. Она видела, что я ношу одну рубашку два дня подряд, и не обратила на это внимания.
2. Она получает диплом магистра и пишет большую работу по синдрому Аспергера, а я ходячее наглядное пособие.
3. Она единственная девушка (помимо мамы), которая может коснуться моей руки, чтобы привлечь мое внимание, а я от этого не стану выпрыгивать из кожи.
4. Она завязывает волосы в хвост — мне даже не пришлось просить.