Последнее семейство в Англии
Шрифт:
Адам был удивлен этим комментарием, возможно, не мог решить, обращался ли Мик к его статусу родителя или учителя.
– Что ж, я вижу подобные случаи в школе, – сказал он. – Но у многих из этих детей большие проблемы дома, понимаешь. Родители на героине, такое. Много случаев жестокого обращения с детьми. Учитывая все проблемы, с которыми им приходится сталкиваться, неудивительно, что им трудно получить аттестат зрелости. Просто они чувствуют, что им не на что надеяться. Звучит странно, учитывая, что я учитель оттуда, но я бы никогда не отправил своих детей в Роузвуд.
Генри внезапно стало неуютно, и он подскочил к Мику, чтобы тот отвел его домой. Но Мик был слишком увлечен беседой, чтобы обратить на это внимание.
– Ну, это либеральная точка зрения, полагаю, – сказал он, и красные пятна выступили у него на шее, а запах злости пополз в воздухе. – Винить во всем общие «проблемы». Я сам скорее традиционалист, если помнишь. Эти проблемы не существовали, когда мы были молоды, насколько я знаю. Я лишь думаю, что мы струсили, дали слабину. Побоялись обращаться с детьми как с детьми. Учителя и полиция, и все вообще, просто не имеют власти что-либо сделать. – Генри подпрыгнул выше, облизав хозяину лицо. – Ладно, идем. Я отведу тебя домой.
Мик и Адам пристегнули наши поводки, оба одинаково пахли потом.
– Помни: будь сильным, – повторил Генри, продолжая тянуть хозяина домой.
– Да, Генри, я запомню.
уборка
Кейт, взяв неделю отпуска, на четвереньках драила один из кухонных буфетов. С тех пор, как она вернулась от бабушки Маргарет, она вымыла все комнаты, а теперь пошла по второму кругу.
– Этот дом такой грязный, – повторяла она мне.
Я следовал за ней по пятам, пытаясь ее подбодрить или хотя бы предложить поддержку. Но как бы я ни вилял хвостом, запахи печали не улетучивались. Они висели в воздухе, смешиваясь с острым запахом моющего средства.
Время от времени Кейт останавливалась, садилась на корточки и подносила руку – ту, что не держала синюю тряпку – к лицу. Всякий раз я думал, что она расплачется, но нет. Вместо этого она глубоко вздыхала и продолжала уборку еще усердней, чем прежде.
Когда я услышал, как в двери повернулся ключ, мое сердце возрадовалось.
– Мама, что ты делаешь? – это был Хэл.
– Пытаюсь навести порядок. Дом такой грязный.
– Он выглядит чистым и опрятным, как никогда.
Вновь она села и подняла руку к лицу. На этот раз у нее потекли слезы.
– Я просто хочу… я хочу что-то делать… я просто…
Хэл положил школьный рюкзак на кухонный стол и медленно подошел к ней, взял за руку.
– Понимаю, мама. Понимаю. Все будет хорошо.
Чуть позже вернулся Адам. Он подошел к Кейт сзади и обвил руками ее талию.
– Ты пахнешь великолепно, – сказал он, прежде чем поцеловать ее в шею.
Кейт вздрогнула.
– Прошу, Адам, не надо. Не хочу, чтобы ты меня… трогал. Прошу.
табличка
На другое утро в парке Мик почти не разговаривал, предоставив Адаму не моргая смотреть на огромный новый дом и табличку, которая гласила: ПРОДАЕТСЯ.
Генри обнюхал меня, как всегда, чтобы узнать о моих успехах.
– Как дела после вчерашней встречи? – спросил он меня официальным тоном.
– Нормально, – ответил я.
– Ссор не было?
– Нет. Никаких ссор.
– Ты за всем следил?
– За всем, за чем мог.
– И никаких признаков беды?
Я подумал о Кейт, плачущей в кухне, и рассказал об этом.
– Ясно, – сказал он. – Ты должен уделить особое внимание сегодняшнему уроку. Мы уже изучали Контроль Вилянием, но сегодня займемся Контролем Усиленным Вилянием. – Генри встал передо мной перпендикулярно. – Я уже рассказывал тебе, когда вилять, а когда не надо, но мы не обсуждали, как быстро нужно вилять.
Я подумал о своих вчерашних попытках, когда я старался вилять хвостом, чтобы отогнать печаль Кейт. Возможно, поэтому у меня не получилось. Возможно, я выбрал неверную скорость.
– Итак, мы уже обсуждали, что виляние хвостом фундаментально важно для сохранения благополучия семьи. В конце концов, Принц, это один из немногих аспектов нашей коммуникативной системы, которую способны распознать люди.
– Верно, – сказал я, готовый впитывать информацию.
– И хотя люди не всегда это понимают, скорость нашего виляния напрямую влияет на их счастье. Наши хвосты диктуют ритм Семейной жизни. – Его хвост начал медленно и гладко двигаться из стороны в сторону, постепенно набирая скорость.
Красная сеттериха с другой стороны парка повалилась на спину, хохоча над демонстрацией Генри.
– Мы машем медленно, – объяснил Генри, – и все успокаивается. Мы машем быстро, и все ускоряется. Быстрое виляние крайне полезно для поднятия настроения, но когда состояние Семейной гармонии достигнуто, умеренного виляния в сочетании с прогулкой как эта обычно достаточно для поддержания атмосферы общего счастья. Но помни, что ты должен, как всегда, хранить равновесие: не быть слишком назойливым и не быть совершенно незаметным…
Скоростное виляние? Разве не это я делал вчера безрезультатно? Разве не бывает случаев, когда виляние просто не помогает?
Но это я сейчас сомневаюсь, а тогда все было иначе.
Когда Генри показал во всех подробностях, как и когда использовать одиннадцать основных типов виляния, я не усомнился в нем ни на мгновение. Раз Генри сказал, что контроль вилянием был ключом к поддержанию Семейного счастья и безопасности, как я мог возражать? Семья будет счастлива, никуда не денется. И она будет счастлива, потому что я наконец-то это устрою.