Последние дни Лориен

Лор Питтакус

Однако Старейшины оставили пророчество: мол, однажды, когда мы меньше всего будем к этому готовы, придет зло, которое испытает нас… и уничтожит. Мы не будем знать, когда это зло явится, но его приход неизбежен, и когда это случится — мы должны быть готовы.

Собственно, ради этого и существовала ЛАО. И по этой же причине меня учили создавать и ремонтировать целую прорву хитроумных механизмов, предназначенных для защиты от, по-моему, по большей части выдуманного врага. Просто так, на тот случай, если завтра по утру мы вдруг обнаружим вражескую атаку.

Все

на планете знали что к чему, но, казалось, никому до этого нет дела. Обретение Камней Феникса воспринималось как простое историческое событие, нечто, случившееся столь давно, что едва верилось в его реальность. А пророчество древних Старейшин… что ж, даже если оно когда-нибудь сбудется, то явно не похоже, что это произойдет в ближайшие дни. И хотя большинство добропорядочных лориенцев любили потрепаться на тему, как нужны заведения типа ЛАО, которые гарантируют, что Лориен «останется в безопасности для будущих поколений», даже самые твердолобые среди них не особо-то принимали пророчество всерьез.

В конце концов, все и так идеально. Какой смысл беспокоиться о том, чего еще не случилось?

Но здесь, в академии, была совершенно другая история. Здешний народ вел себя так, будто пророчество сбудется с минуты на минуту и нас атакуют в любую секунду. Когда я сказал Раппу, что не особо верю, будто Сеть (обширная система обороны, сканирующая воздушное пространство над столицей от потенциальных злоумышленников) всегда идеально обслуживается, он отреагировал так, словно я нанес ему личное оскорбление.

— Представь, некоторых из нас действительно заботит то, чем мы здесь занимаемся. — Рапп говорил медленно, тщательно выбирая слова, но его голос дрожал. Кажется, я задел его за живое. — Пока все остальные на Лориен живут в своих мини-утопиях и поздравляют друг друга с тем, какая у них прекрасная планета, такие, как я, надрываются, чтобы так оно и продолжалось. Без Сети мы станем легкой мишенью. Но народ над нами только насмехается.

— Успокойся, — сказал я, огорошенный этой отповедью. — Можно подумать, будто я только что обозвал Питтакуса Лора круглым дураком или еще чем похуже.

Рапп насупился.

— Ага. Еще скажи, что на самом деле ты так не думаешь?

Я помедлил.

— Вообще-то, нет, — ответил я. — Ну, то есть, не совсем.

Если честно, то я вообще не знал, что думать о Питтакусе Лоре. Я ни разу его не видел — даже статуя у входа в академию изображала не ныне живущего Питтакуса, а его одноименного предшественника, жившего наверное лет этак за тысячу до него.

Хотя нынешние Старейшины носили те же имена, что и изначальные девять Старейшин, которые предположительно и обрели Камни Феникса много лет назад, они были лишь далекими преемниками легендарных Старейшин. Имена, равно как и особые способности Старейшин, передавались подобно титулам, чтобы специально подобранные преемники брали на себя роль предшественников в присмотре за Лориен, сохранении планеты здоровой и защите наших традиций и образа жизни.

Не считая этих кратких контактов с миром, Старейшины

уже давно отстранились от повседневных дел Лориен. Никто даже не мог точно сказать, где они живут: некоторые лориенцы утверждали, что Старейшины живут глубоко в горах Фелдсмора, другие говорили, что они живут в огромной стеклянной крепости на дне Терраксова океана. И это еще самые правдоподобные версии.

Я знал только то, что Старейшины, вообще, похоже, ничем особым не занимаются, а большая часть ЛАО, как и прочие оборонные организации на Лориен, обожают пересказывать друг дружке истории о пророчествах, которые никогда не сбудутся.

Глава 6

Утром, на одиннадцатый день моего пребывания в ЛАО, я проснулся от того, что Рапп настырно дергал меня за руку.

— Вставай, Сандор, — говорил он, — не то опоздаем.

— Мать твою, химерозадую, за ногу, — раздраженно пробубнил я, отмахиваясь от соседа по комнате и натягивая тонкое колючее одеяло на голову.

Такие побудки уже превратились в наш утренний ритуал. Рапп пытался растолкать меня, напоминая, что встать с кровати — мой священный долг, а я изобретал все более и более цветастые выражения, чтобы он отвалил и оставил меня в покое. Нас обоих это уже начинало доставать.

— Ладно, раз так, — объявил Рапп, разворачиваясь в сторону двери, — тогда я поеду в центр один.

Я резко открыл глаза и сел в постели.

— В центр?!

— Ага, — подтвердил Рапп. — Я столкнулся с Оркун в столовке. Оказывается, уроков сегодня не будет, и нам велено срочно отправляться в город. Она поручила нам обслужить Сеть.

— А сразу нельзя было сказать? — Я уже был на ногах и второпях натягивал тунику, радуясь шансу оказаться в центре города.

Рапп лишь усмехнулся, когда я, поплевав на ладони, завертелся перед мутноватым узеньким зеркалом на шкафу, тщетно пытаясь пригладить свои непослушные волосы.

— Чувак, — фыркнул он, — думаешь, твои прилизывания что-то дадут? Городские цыпочки нас в упор не замечают. Наши туники, считай, все равно что мантии-невидимки.

Что правда, то правда, но я все равно тяжко вздохнул, отворачиваясь от своего отражения и топая к двери. Рапп двинулся за мной. Долго расстраиваться не получалось. Конечно, обслуживание Сети вряд ли можно назвать увлекательным занятием, но тем не менее. Мы отправлялись в город.

Подкатив к транспортному ангару академии, мы погрузились в единственный свободный двухместный каплевидный автомобильчик, который некоторые студенты окрестили «яйцом». Усевшись на пассажирское сиденье, я наблюдал, как Рапп, четко следуя указаниям Оркун, наговаривает в приемник на приборной панели программу нашего пути к центру города.

— Сектор триста двадцать девять, Узел безопасности «Н», Участок 3. — Рапп залистал папкой в поисках дополнительных координат. — Сектор двести двадцать семь, узел «J», Участок 7. — На его губах заиграла самодовольная улыбка, как будто то, чем он занимался, приносило ему чувство собственной важности или нечто подобного.