Последние ворота Тьмы
Шрифт:
– Корабль управляется автоматически, - сказал Охэйо, оставив бесполезные попытки.
– Хотел бы я знать, сколько нам ещё... падать.
– Мы в туннеле, - сказал Лэйми.
– В туннеле, ведущем во Вселенную Мроо, - он коротко рассказал о своих наблюдениях.
Охэйо вдруг зло рассмеялся.
– Что в этом забавного?
Аннит сунул руку за пазуху. Вытащил брахмастру и секунду смотрел на неё, словно не зная, что это. Глаза Лэйми удивленно расширились.
– Она... она работает?
– Насколько я могу её чувствовать -
– Тогда как же это понимать?
Охэйо откинулся в кресле. Лицо его стало задумчивым.
– Сначала я решил, что нас просто отправили Мроо в дар. Пока не понял, что мне мешает под рубашкой. Должно быть, они её туда засунули. Но вот кто...
Лэйми помотал головой. Ему вдруг померещилась широкая усмешка Лэйит... да, кажется, они лежали на полу... уже на платформе, возле люка корабля... её брат о чем-то яростно спорил с охранниками... которые не смотрели на них... а в это время она... но её усмешка относилась не к этому.
– Кажется, она просила нас не дать убить себя слишком быстро, - сказал Охэйо, когда Лэйми рассказал ему.
– Продержаться до... вот черт, я не помню... эти типы повернулись к нам, она подняла блик, и... нет, это бред какой-то...
– Так как это всё понимать?
– Мы снаряд, Лэйми. Снаряд, выпущенный в Мроо. Вот что здесь происходило с харранцами. Их отлавливали и посылали сюда, - не как дар, а как бомбы. Потому, что за ними, - вся мощь Хары. Только бомбы не возвращаются, знаешь ли.
– Мы умрем?
– Трудно сказать. Эти тела погибнут наверняка, а вот сознания...
– Мы можем... как-нибудь вернуться в Хару?
– Знаешь, есть один безотказный способ. Только им никогда не пользуются. Или, по крайней мере, не хвалятся.
– Какой?
– Самоубийство. Если тело, занятое сознанием харранца, будет разрушено, то он немедленно вернется. Брахмастра работает, и я могу попробовать... только хочешь ли ты этого? С её помощью мы сможем, по крайней мере, уничтожить этот туннель, - а чтобы Ирринай уцелел, нужно стрелять со стороны Мроо. Как, по-твоему, - это стоит двух жизней?
– Я хотел бы добраться до этих тварей, - угрюмо сказал Лэйми.
– До тех, которые отправили нас сюда.
– А как бы ты поступил на их месте? Когда тела твоих друзей без спроса и предупреждения захватывают чужие сознания, взявшиеся бог весть откуда? Одно это могло напугать их до смерти.
– И они убивают своих друзей, как одержимых дьяволом. Очень мило.
– Мы ведь не знаем, так ли это. Может быть, у них антологическое сознание.
– Какое?
– Распределенное, Лэйми. В теле и в машине например. Тела, в любом случае, для них ничего не значат, - не больше, чем для нас одежда. Если их можно менять, то, думаю, можно и создавать новые. Это наверняка сложнее, и намного, но при такой пластической технике - возможно. В таком случае они не теряют ничего. Кстати, сам Ирринай мне понравился. И его жители - тоже.
– После того, что они с нами сделали?
– Лэйми, какое это имеет значение? Ирринай - всё, что осталось от целого мира - мира, который подвергся агрессии Мроо и был разрушен. Мы ведем одну
– А если они все - Манцибурны? Очень похоже.
– Лэйми, я успел заметить кое-что. Быть может, их культура страдает от избытка гедонизма, но избытка жестокости в ней точно нет. Чтобы вести такую жизнь в таких условиях, надо быть очень стойким. Если Манцибурны достигли такого уровня мимикрии, - то они уже просто люди. Может, даже лучше настоящих.
Лэйми хотел возразить, но не нашел аргументов. Они падали, мчались со скоростью, которой не могли представить. Потом впереди показалось крохотное темное пятно, - почти точка, но Лэйми не сомневался, что видит выход из туннеля. Выход во Вселенную Мроо. Охэйо вновь зло рассмеялся.
– Неприятное чувство, правда? Все мы знаем, что придет срок умереть, но узнать его - всё равно, что уже быть мертвым. По-моему, это всё, друг. Прощай.
Мрак прыгнул им навстречу и поглотил их.
13.
Всё мгновенно и полностью изменилось. Прежде всего, исчезло его тело, - во всяком случае, его он не чувствовал. Корабль ощущался бессмысленной скорлупой, мешающей и ненужной. Внутри неё, на острие многоэтажной пирамиды сознания Охэйо, зажегся ослепительный свет, - Лэйми впускал его в свое сознание, но не видел, как не видел и себя, хотя и знал, что выглядит примерно так же, - за исключением жгучего сияния брахмастры. Другого света здесь не было нигде, разве что в его памяти.
Всё это было уже знакомо ему, но его чувства тянулись дальше, всё дальше, очень далеко. Он словно вбирал в себя всё окружающеё безмерное пространство, - или, быть может, оно вбирало его. Рядом, - хотя они быстро от него удалялись, - было нечто невообразимо громадное, массивное: те же сплетения сил, из которых здесь состояло всё, но многократно наложенные и углубленные. Оно оказалось живым и внимательно следило за ними. Лэйми старался понять, где тут проходит граница между материей и мыслью, но не смог. Похоже, её вообще не было.
Продолжая рассматривать эти бдительные потоки и сети энергии, невообразимо мощные и сложные, - точнее, сконцентрировав на них свое внимание, - он опознал в них источник бесконечно длинной трубы, уходившей куда-то вглубь пространства, - в место, от которого болели глаза его воображения. Он не мог представить его, хотя и старался.
Охэйо выстрелил. Время здесь было каким-то иным, может быть, более быстрым, - Лэйми сознавал, что видит вещи, происходящие в неуловимо малые доли секунды, или, скорее, чувствует их, - как сдвигаются пласты наверху пирамиды-Аннита, как все её силы, сходясь в непредставимо малой точке, разрывают пространство, открывая путь кипящему хаосу, в котором нет следствия и причины. Увиденный лишь на миг, он ударил Лэйми, словно взрывная волна. Пламя, бесконечно, ослепительно яркое, лестница, уходящая всё вниз... и вниз... и вниз... в место, в котором нет дна. Всё сущее было не более чем пеной на поверхности этого моря.