Последние времена
Шрифт:
Против таких взглядов не то что не борются, наоборот, они становятся опорой международного глобализма. Для существующей власти Лена никак не могла быть опасна. По словам Натальи, и ограбления не было. И этому я склонен поверить; моя бывшая женушка не слишком увлекалась разными ценными безделушками. Думаю, и чипы она себе поставила, люди с такими «прогрессивными» взглядами обычно чипируются первыми. Конечно, свою гипотезу я проверю, но… думаю, я прав.
Если Лена не опасна для каких-либо структур, если не ограбление, то что?
Я
– Никак Юрочка?! Вспомнил зазнобу?
– Я тебя не забывал. Снишься почти каждую ночь.
– Блин!
– Что?
– Забыл добавить слово «блин».
– Я по делу.
– Вот подлец. Без дела и позвонить не соберешься.
Я оставил без внимания колкости Оксаны. Сейчас главное было найти хоть одну зацепку, проливающую свет на это неприятное дело.
– Не ты занималась убийством Лены Ковалевской?
– Нет. А кто она?
– Моя бывшая жена.
– Несчастная женщина! – театрально взмахнула руками Оксана. – Несчастная вдвойне. Быть замужем за таким вертопрахом, а потом еще стать жертвой преступника. Нет, не я.
– А кто?
– Тебе что за дело?
– Хочу прояснить кое-какие подробности.
– Скажут тебе! Держи варежку шире.
– Попробую договориться.
– Попробуй. Только вряд ли получится. Ты уже тут всех достал.
– Это потому, – не выдержал я, – что решаю такие головоломки, которые для ваших козлов будут вечной загадкой.
– За козлов ответишь. Я просто отключаюсь…
– Оксаночка… – я вновь стал тише тишайших, – прости, блин, глупого хвастуна.
– Ладно уж, – смягчилась моя бывшая зазноба, – с тебя ресторан. А дело у… подожди секунду… Дело ведет майор Александров.
– Димка?
– Он самый.
– Да уж, не везет, так не везет.
– Почему?
– У нас с ним своеобразные отношения. К тому же, от него сильно воняет. После того, как он заходил в наш кабинет, мы потом долго держали открытым окно. Дезодорант бы использовал, что ли.
– С тех пор, как он женился (нашлась ведь такая героиня!), стал вонять меньше, – ответила Оксана. – Так замолвить за тебя словечко?
– Хорошо бы.
– Позвони ему минут через пятнадцать.
– Спасибо, родная!
– Не забудь, с тебя ресторан, – хитро подмигнула собеседница.
– А то я приму приглашение твоей Алисы.
– Ты ее не знаешь.
– Знаю по твоим рассказам. Она уж точно будет счастлива отобедать со мной.
С Александровым следовало применять иную тактику разговора. Если Оксана постоянно перебивает собеседника, ерничает, выпаливает в секунду невесть сколько слов, то Дмитрий иной – неторопливый и вальяжный. Надо слишком постараться вытащить из него очередную фразу.
– Здравствуй, Дмитрий Николаевич, – сказал я.
Чувствовалось, что он не слишком рад моему звонку. Круглое одутловатое лицо с бегающими глазками даже передернулось. Друзьями мы не были! Однако от меня так просто не отделаешься.
– Говорят, ты защитил диссертацию?
– Давно. Два года назад.
– Ты всегда был мужик не промах. А докторскую пишешь?
– Пишу.
– Зачем на твоей работе докторская?
– Пригодится.
– Женился, говорят?
– Женился…
Он явно хотел спросить: «Какого черта не перейдешь сразу к делу?», но мешало его извращенное внутреннее понятие интеллигентности. Однако играть с огнем далее не следовало. В конце концов он просто пошлет меня, тоже мило, интеллигентно.
– Дмитрий Николаевич, – осторожно спросил я. – Ты ведешь дело Ковалевской?
– Ну, я.
– Мне нужна информация…
– Еще чего!
– Не закрытая, а та, что можно, например, предоставлять прессе. Хотя, понимаю, смертью Лены никто из журналюг не заинтересуется.
– Пока! – кратко бросил Александров.
«Ни в коем случае не дать ему улизнуть!»
– Дмитрий Николаевич, – быстро проговорил я. – Подумай, информация не секретная. А вдруг наши пути пересекутся и будем работать над одной проблемой. Я всегда поделюсь с тобой соображениями. И весьма ценными.
– Обманешь.
Я сделал обиженное лицо и гордо произнес:
– Честнее меня, блин, мужика не сыщешь. Сам знаешь.
– Потому и говорю.
– На чем поклясться?
– Ладно, уж, – смягчился майор. – Что конкретно интересует?
– Зацепки есть?
Глазки на одутловатом лице забегали сильней, точно он не хотел встречаться со мной взглядом. Но потом они все-таки остановились, уставились на меня.
– Пока сложно сказать, – с трудом выдавил он из себя.
«Он что-то скрывает? Или действительно – полная лажа?»
– А в чем проблема? – я перешел в решительное наступление.
– На ограбление непохоже. И жила она вроде бы тихо, спокойно, ни у кого нет явных мотивов для убийства.
– Ни у кого? Вы даже со мной не поговорили. А ведь я все же бывший муж.
Дмитрий махнул рукой, однако после моих наскоков вдруг усмехнулся:
– Так и быть, пригласим для беседы.
– Очень хорошо, – обрадовался я. – Все, что знаю, скажу. Но и спрошу! Почему такое бездействие органов?
– Не бездействуем мы, – вздохнул Александров, и мне показалось, что он не обманывает.
– Везде сейчас камеры слежения, любой человек под их прицелом. У нее в подъезде наверняка есть камера.
– Была. Только ее разбили.
– Кто?
В голосе майора послышались нотки сарказма:
– Формально парень в серой куртке с капюшоном. Часа за два до преступления. Думаю, это и был убийца. Ловко он все проделал.
– Хочешь сказать, блин, что он профессионал?
– Угу? Так задушить может только крутой профи. Не оставил ни одного следа, ни одной зацепки. Мы даже не знаем правша он или левша…