Последним ударом сердца
Шрифт:
Заныл копчик, предвещая неприятности.
– Ах да, совсем забыл. К десяти подойдет один мой хороший знакомый, ему требуется помощь. Олеся Александровна, будьте добры, проконтролируйте, – приказал директор и уже окончательно скрылся за дверями кабинета.
Градус женской ненависти тут же увеличился в геометрической прогрессии. Смирнова судорожно сглотнула и, не придумав больше ничего путного, спряталась за монитором. Злополучная кошка, от греха подальше, была отправлена в стол.
Спустя полчаса, пискнул мобильник, докладывая о смс-ке. Олеся вытащила аппарат и, прочитав сообщение от Галины, погрузилась в раздумья.
«Зайди ко мне. Плиз!» И грустный смайлик в конце фразы, явно добавленный для того, чтобы донести до нее стремление подруги к перемирию. Галина впервые сама шла на мировую, вот только Олеся не торопилась принимать ее предложение. В душе продолжала бродить обида из-за предательства, мешая размышлять здраво.
Попробовав абстрагироваться от личных переживаний, она решила взглянуть на ситуацию глазами подруги. Выходило не особо хорошо, но кое-что все-таки получилось. И из этого кое-чего вырастал малоприятный вывод: если Галкины выводы верны, то в таком случае она, Олеся просто не имела никакого морального права осуждать ее и хоть как-то препятствовать планам. Скорее, наоборот, должна была всячески способствовать скорейшему осчастливливанию бедняжки.
Раздираемая сомнениями, Смирнова все же ответила на послание, пообещав, что вскорости подойдет. В конце концов, если эгоистично отбросить жалость к подруге и подумать о самой себе, то наперсница ей просто необходима. Навалилось столько всего непонятного, что одна она это нагромождение ну никак не разберет.
Приняв решение, Олеся немного оживилась. Способствовало и то, что коллеги уже более ли менее успокоились и перестали донимать пламенными взглядами. Девицы занялись своими непосредственными обязанностями, а также заданиями Орлова. Ее задание пока не появилось, поэтому она решила поговорить с подругой прямо сейчас.
Стараясь не шуметь, поднялась с кресла и, задержав дыхание, преодолела кабинет, чтобы, не дай бог не спровоцировать новый виток недовольства еще и внеплановыми посиделками у юриста. Конечно, они с Галкой не скрывали, что знакомы, но и не особо акцентировали внимание других на своей дружбе. Котлов с самого оказался в курсе и этого хватало. Всем остальным знать было не обязательно.
Рядом с кабинетом Орлова, Олеся кралась на цыпочках, боясь предстать перед его царственными очами. Повезло, что дверь, невзирая на заявление директора, была закрыта.
«Не особо он и жаждет вливаться в коллектив», – злобно подумал Олеся.
Хотя лично ей так даже легче – постоянно ощущать странный интерес Вячеслава напрягало.
Остановившись возле кабинета подруги, Смирнова снова оглянулась, но, не заметив косых взглядов, вошла. Галинка обитала в пусть и маленьком, но очень уютном кабинетике. Теплый оттенок стен, ненавязчивые картины, множество живых цветов в самых неожиданных местах превращали его в уголок покоя и умиротворения. Этим вотчина менеджеров похвастаться не могла, как и удобной мебелью. Широкий письменный стол вместо компьютерных узкоколеек спокойно вмещал необходимые документы и не норовил сбросить листы прямо на колени клиентов. Кресло юриста отличалось мягкой обивкой сидения и спинки. У Олеси же оно было похоже на деревянную лавку, лишь для красоты обшитую материалом.
Хозяйка сидела в этом, вызывающем зависть кресле, и задумчиво изучала ежедневник. Услышав звук открываемой двери, оторвалась от дела и подняла глаза.
– Привет, – Галина растянула губы, имитируя улыбку. – Проходи, устраивайся.
– Здравствуй, – Олеся чувствовала себя немного неловко, но, тем не менее, вошла, аккуратно закрывая дверь.
Повисло неудобное молчание, как будто подруга тоже не знала, что сказать и сейчас собиралась с мыслями.
– Хватит! Я больше так не могу! Да я сорвалась, – в конце концов, эмоционально начала Галина. – Столько дней держалась, переваривала все в себе, а тут на тебе, вырвалось. Прости меня, дружка. Я дура. Самая пустоголовая дура на свете.
Она виновато потупилась.
Олеся вздохнула. Шуточное обращение тронуло нервы, на долю секунды возвращая в беззаботное детство. Тем сильнее ударило щемящее чувство потери.
– Дурында, ты, – покачала головой Смирнова. – До пустоголовой дуры пока не доросла. И не смей эволюционировать.
Галина перегнулась через стол и протянула ладонь с выставленным в сторону мизинцем.
– Мир, дружба, конфета?
– Вначале конфета, – прищурилась Олеся.
– Шоколадная?
– Естественно.
Мизинцы сцепились.
– Но ты разъяснишь мне все свои выводы, – пригрозила Смирнова. – Иначе…
Галинка сморщилась, но все-таки кивнула. Наконец, и Олеся позволила улыбке вползти на лицо.
– Так-так, – голос директора прозвучал совершенно внезапно. – Вот вы где, Олеся Александровна. А я вас повсюду ищу.
Олеся вздрогнула от неожиданности и резко одернула руку. Галина рухнула обратно в кресло.
– Насколько я помню, вы были предупреждены о визите?
– Да, – покаянно ответила Смирнова.
– В чем же дело? Вам нравится заставлять себя ждать?
Зеленые глаза Вячеслава буравили в ней дырку.
– Нет что вы, простите.
– Во второй раз сегодня слышу от вас оправдания. Неприятная тенденция вырисовывается. Не правда ли?
– Извин…, – Олеся замолкла на полуслове и виновато развела руками.
– В последний раз, – окутал холодом Орлов. – Заканчивайте свою… беседу. Клиент ждет.
Договорив, он вышел. Олеся махнула подруге на прощание и поспешила вслед за ним. Еще одного выговора ей совсем не хотелось.
В зале, оккупировав стул возле ее рабочего места, восседал незнакомый мужчина. Тучный, рыхлый и вонючий. Эдакий жирный боров. Аромат дорогой туалетной воды плохо перебивал запах пота, отчего Олеся, приблизившись, едва сдержала гримасу омерзения. Маслянистые глазки клиента смотрели оценивающе, словно мужик раздумывал, а удовлетворит ли его желания предложенная Орловым финтифлюшка. Видимо, удовлетворяла (хотя Смирнова от всей души пожелала обратного), потому как он со вкусом откинулся на спинку и заявил: