Последний аккорд загадки

Рыбкина Ася

— Да какой там. Пару лет всего только. Лёня был уже готовой звездой, когда с Евгением начал работать. Ладно все, отбой. Ты вообще ехать собираешься? Нам надо на похороны ехать, сама понимаешь, какая там толпа будет... Тьфу ты блин, похороны, терпеть не могу. Хотя, наверное, мало кто их вообще любит. Еще и во все черное надо одеться, что уже по умолчанию повергает меня в тоску и уныние. В гардеробе черного у меня практически нет, потому что пару лет назад одна моя подруга закончила курсы стилистов при МГИМО, и первое, чему их там учили преподаватели, это снять все черные шмотки. Черный цвет в одежде, вещали «гуру стиля», либо от бедности, либо от безвкусицы. Я с этим, конечно, не совсем согласна, но почему-то слова подруги настолько запали в мой неокрепший разум, что несколько лет руки в магазине сами собой отдергивались от любой части гардероба цвета «вороньего крыла». Поэтому найти все черное для траурного образа оказалось неожиданно сложной задачей. Найденные мной вещи нужного цвета были мне маловаты примерно на один-два размера, из-за чего приобрели неожиданно новый облик на моей (чего

греха таить?) немного округлившейся фигуре. Вот это декольте! Ничего себе, все никак не привыкну. Мое удивление можно понять: до двадцати пяти лет я гордо носила первый размер лифчика. Меня это, кстати, не смущало ни капли, и моих кавалеров тоже. Фигура резко изменилась, когда я, бросив профессиональный спорт, наела недостающие килограммы. Первый вопрос, которым меня встречали старые друзья: «Ты грудь сделала? Классно!» Все упорно отказывались верить в природное происхождение данного чуда — полноценного третьего размера. С одной особо беснующейся «мадам» пришлось даже поспорить на деньги. Записались вместе к маммологу и на МРТ грудного отдела. Я выиграла пятьсот евро, а подруга перестала со мной после этого общаться. Странная логика. Может, отправить ей эти деньги обратно с запиской «Пропей и не грусти! А то титьки не будут расти»? Немного повеселев от воспоминаний, и быстро одевшись, я смотрю адрес предстоящих похорон. Ну конечно, самый центр. Одно из самых известных и престижных в России кладбищ. Ехать туда сейчас на машине — самоубийство, я до конца прощания с артистом, простою в пробках. Или буду кружить и искать место для парковки. К тому же, зверская стоимость парковки в центре Москвы, стоимостью почти пятьсот рублей в час, меня тоже совсем не радует. Одна из моих подруг, барышня более чем обеспеченная, лучше пройдет пешком пару-тройку километров, чем заплатит такую сумму за стоянку авто. Я над ней поэтому всегда хихикаю и предлагаю подрабатывать курьером в "Яндекс-доставке". Чего просто так ходить? Пока идет к кафе или ресторану в центре, может вполне и пару заказов разнести. Доход, опять же. Деньги к деньгам! Кстати, не вижу в подработке курьером ничего зазорного. У нас в офисе, в те далекие времена, когда я еще ходила на работу, один из менеджеров на время карантина устроился подрабатывать курьером. Пацан развозил заказы на велосипеде. За пару месяцев очень прилично сбросил вес, приобрел здоровый румянец во всю щеку и заработал, кстати сказать, не меньше, чем сидя в офисе до карантина. Мы, конечно, с коллегами над ним немного подшучивали, но втайне — завидовали. И деньги, и еда под боком, а к тому же просто бесценная возможность свободно перемещаться по району. Это ли не счастье в карантин? Я тоже хотела пойти поработать в доставку, но была вовремя остановлена мужем. Не буду говорить, что он мне ответил на мою гениальную идею начать карьеру курьером, но поверьте — ничего хорошего. Сноб какой. Вспоминая карантин, дохожу до электрички. Вы знаете, вот что великолепно поменялось со времен моей нищей юности, так это общественный транспорт! С содроганием вспоминаю те чудовищные, холодные и вонючие поезда, на которых мне приходилось ездить из пригорода в институт. А сейчас электрички симпатичные, чистые и комфортные. К тому же, от моего дома едет скоростной поезд «Ласточка» всего двадцать минут, и я в центре! Единственный существенный недостаток — это то, что на вокзале продают удивительно вкусные пирожки, и я каждый раз их там себе покупаю. Да, да, знаю про антисанитарию, старое масло и т. д. Меня это никогда не смущало, плюс я обладаю крепким желудком и почти богатырским здоровьем, а значит, что никакие бациллы мне не страшны! В крайнем случае, думаю, муж врач вылечит, по знакомству. Наевшись в электричке пирожков, и достаточно быстро доехав до места прощания с артистом, я звоню Юльке. Подружка была уже на месте, тоже вся в черном, еще и с шикарным букетом цветов в руках. Заплаканная мордашка подружки не оставила мне никаких шансов отказаться от расследования. Юльку стало ужасно жалко. Поэтому я молча обняла девушку, и мы пошли к входу. На входе уже образовалась достаточно большая толпа из рыдающих фанаток. Интересно, как в такой толпе мы должны углядеть бизнесмена Салима? Он, наверное, и не с общей толпой стоит, а где-то отдельно, с ВИП-гостями...

— Ася, привет! А что ты тут делаешь?

Мне широко улыбается знакомый актер. Познакомившись у мужа на работе, мы неожиданно немного подружились с парнем. Несмотря на широкую известность, парень был совершенно простой, без "короны" на голове.

— Привет, Илья! — Да вот пришли проводить любимого певца, с подружкой. — Я не стала вдаваться в сильные подробности, зачем человека нагружать?

— Да вы тут простоите часа три. Пойдемте, я вас проведу через отдельный вход.

Все по блату в этой жизни, даже проход на похороны, а что вы хотите? Москва! Но спорить я естественно не стала, может, среди "блатных" звезд и продюсеров мы как раз-таки и увидим восточного любителя заказных убийств?

Мы быстро оказываемся в зале прощания, или как он правильно называется? Не знаю, и даже не хочу вдаваться в подробности. Надеюсь, я тут нахожусь первый и последний раз в жизни! Со всех сторон меня окружают звезды всех мастей, с заплаканными глазами. Кто-то искренне скорбит, кто-то откровенно давит из себя слезу. "Не верю!" хочется крикнуть некоторым небожителям. На каком там курсе театрального училища рыдать учат? А некоторые ведь так и не научились, бездари...

Юлька пошла возносить цветы своему кумиру, а я начала рассматривать толпу более внимательно.

— Илья! — шепчу я парню на ухо. — Это что, сама Маргарита Бендицкая, что ли?

— Ну да.

— Так она

же заграницей сейчас живет?

— Приехала на похороны. Не чужой человек же.

Красивая еще женщина, лет пятидесяти, пятидесяти пяти на вид, со знаменитой гривой белокурых волос, стояла с каменным лицом прямо около гроба. Лицо дивы застыло непроницаемой маской, но было не совсем понятно, это результат неудачных уколов ботокса или выражение реального горя?

— Почему не "чужой"? — продолжаю я шепотом спрашивать Илью.

— Да ты что! Не знаешь, что ли? Так у них такой роман был, несколько лет назад...

На нас возмущенно зашикали со всех сторон, а я осталась стоять с удивленным лицом. Не знала! Вот оказывается, кто и вытащил Лёнечку на большую эстраду. А то я все удивлялась, как так? Из кабаков, и сразу в звезды, чудеса! А оказалось, что никакие это не чудеса, а просто именитая дама в любовницах... На сколько она там его старше? Лет на пятнадцать — двадцать? Впрочем, история стара как мир, ничего нового. Подумать дальше мне не дала Юлька. Сильно толкнула меня в бок и указала на крупного мужчину, восточных кровей. Ой, а так и не скажешь, что криминальный элемент! Очень интеллигентное, приятное лицо. Красивый и явно пошитый на заказ костюм, дорогие, но не вызывающие часы. Я-то думала увидеть в заказчике убийства Сталькова кого-то вроде карикатурного джигита, с Черкизовского рынка. С золотыми коронками и перстнями на волосатых пальцах. Помню, когда еще Черкизовский рынок не закрыли, для моей подружки Надьки, дорога к спортивному институту была сущим мучением. Восточные торговцы просто теряли голову от Надиных голубых глаз в пол-лица и белоснежных волос, свисающих примерно до середины спины. Как на грех, именно посреди рынка располагался институт РГУФК, где Надька честно пыталась освоить профессию режиссера спортивных мероприятий. Как ее тогда не украли, одному богу известно. Но ходить с ней рядом было невыносимо, да и не безопасно.

Хотя вот, например, Шолохов на вид тоже — милашка. И глядя на нас с Юлькой, мало кто поверит, что эти две "бимбо" на самом деле ловкие и смелые сыщики! Тут у Саида громко завибрировал телефон, и он, извинившись перед окружающими, быстро начал протискиваться к выходу. Мы с Юлькой, не сговариваясь, пошли следом за ним.

Мужчина вышел на улицу и с кем-то начал переговариваться по телефону на незнакомом нам языке. По-моему, азербайджанский. Какие сложные звуки! Не выговоришь, язык сломаешь. Мне сразу вспомнилось, как на прошлой работе мои подчиненные издевались и высмеивали милейшую женщину-уборщицу из Узбекистана. Как та смешно коверкает русские слова и фразы. При этом она стояла и мило улыбалась молодым хамам, которым годилась по возрасту в бабушки. Ну что же. Смены у нас были длинные, по двенадцать часов. График день/ночь. Поэтому ничто не мешало моим смешливым ребятам учить на узбекском языке разговорные фразы. Кто не выучил или не захотел, мог писать заявление на увольнение. Я до сих пор считаю, что поступила тогда правильно. Национализм нужно выжигать в корне. Да и ребята быстро поняли, как тяжело немолодой уборщице на старости лет учить русский язык, и смеяться перестали.

Наконец, мужчина закончил разговор по телефону, и к нему подлетела Юлька.

— Майор полиции Юлия Фарруховна, у нас к вам пара слов.

— Вызывайте повесткой, там и поговорим. — спокойно парировал мужчина, оглядывая то мой, то Юлькин траурный наряд.

— Давайте без "давайте". Разговор пока, я повторяюсь, пока, носит дружественный характер. Если я вас вызову по повестке, то не гарантирую, что вы выйдете на свободу. Ближайшие пятнадцать лет. Потому что убийство группой лиц по предварительному сговору является отягощающим обстоятельством в суде. А вот явка с повинной вам даст небольшой шанс на лояльность со стороны судьи. — выдохнула Юлька, и сурово глянула на Саида.

Надо же, как профессионально чешет! Не знаю, как на самом деле изъясняются сотрудники следственного комитета, но меня впечатлило! Надо будет потом у Ликуси спросить текст, как правильно людей пугать, и уголовный кодекс купить, для общего развития. А то в голове только одна статья, "228 папиросим". И то, из-за популярной в 2010 году песни репера Нагано...

Дяденька посмотрел на меня и Юльку с немалым любопытством, как на очень занятных зверушек. И тихо поинтересовался:

— А кого извините, я убил?

— Леонида Сталькова!!! — орет покрасневшая Юлька, и на нас начинают оглядываться окружающие люди.

— Тихо, тихо. Я все понял. Пойдемте в мою машину, там будет удобнее переговорить. Мы с Саидом выходим за пределы кладбища и подходим к очень красивой машине, издалека похожей на Роллс-Ройс, но с непонятным "шильдиком" на капоте. А-а-а, китайский автопром. Мы с мужем кстати тоже еще зимой приобрели себе "китайцев", и нисколько не пожалели, несмотря на скепсис друзей и знакомых. Отличные машинки, мой "Бэтмобиль" от фирмы Чанган вообще вызывает в пробках всеобщий интерес и восхищение. Раньше, хотя бы иногда, со мной в пробках знакомились, а теперь — все. Интересует только, какой марки машина! С горя я даже как-то пожаловалась на это мужу. Вадик, святой человек, посмеялся и посоветовал "свисток поярче красить, может, тогда заметят".

Сев в электрокар, действительно очень похожий на "королевскую машину", мы уставились на сидящего к нам лицом Саида. В машине было два ряда кресел, то ли спецзаказ, то ли так и должно быть, поэтому мы очень удобно оказались с нашим подозреваемым напротив друг друга.

— Можно узнать, каким образом я попал под подозрение в убийстве Леонида?

— Из надежных источников нам стало известно, что у вас был конфликт по поводу фильма "Князь Долгорукий".

— Ну был, и что? Вполне рабочие моменты... Не сошлись характерами на съемочной площадке, но остались хорошими знакомыми в жизни.